Мистер Солсбери и каслинский черт - Орлов Александр - Страница 27

В США литература подчинена, прежде всего, идеологической обработке американского читателя в духе антикоммунизма, его общественной дезинформации, воспитанию буржуазных вкусов. Правящие круги страны не жалеют денег на оплату тех писателей, которые занимаются беллетристической апологией и рекламой американского образа жизни.

Представление о современной советской литературе у американцев основано на знании произведений Солженицына и Пастернака, опубликованных в Соединенных Штатах Америки. Вокруг них создан ажиотаж. «Доктор Живаго» экранизирован, а романы Солженицына начинают даже изучать в американских школах и вузах. Книги в Америке дорогие — примерно, в семь раз дороже, чем у нас. Поэтому в книжных магазинах редко встретишь покупателя. Американец — неважный читатель. Не терпит толстых книг, не хватает сил прочитать их. Пролистав 150 микространичек, будет говорить, что читал «Войну и мир», знает русскую классику. Под извращенные вкусы такого читателя подстраиваются полиграфия, библиотеки. Сейчас в ходу мини-книжки, величиной с пачку сигарет «Прима».

Бывая в семьях, мы несколько раз попадали в неприятную ситуацию. Подходили к книжной полке и пытались вынуть книжку. Но она не поддавалась. Оказывается, это бутафория. Яркие корешки толстых книг именитых авторов должны вселить у гостя симпатии к хозяину.

В чикагской школе мы заговорили о работе с книгой. Словоохотливый директор рассказал, что в его школе эта проблема успешно решена. Каждый, кто прочитал 15 книг, получает бесплатно порцию мороженого. Почти восемьдесят процентов американцев не переступило порог библиотек. В 1969 году институт Геллапа сообщил, что в течение года 60 процентов населения страны не прочитало ни одной серьезной книги.

В музеях, картинных галереях, на художественных выставках представлены в основном произведения абстракционистов, сюрреалистов. В моде поп-арт, оп-арт. Поп-арт — наглядное, предметное изображение. Вывешиваются исковерканное колесо велосипеда, обгорелый станок, вешалка, скрученная из ржавой проволоки, разбитое оконное стекло, склеенное разноцветной бумагой, груда банок из-под кока-колы, обрезки жести и другая подобная чепуха. Что это должно символизировать, понять, конечно, трудно.

Самый лучший урок поп-арта мы получили в приемной у ректора Пенсильванского университета. В простенке под потолком красовалась длинная, узкая полоса ватмана с отпечатками автомобильных шин. Ректор заметил наш взгляд и тут же быстро объяснил преимущество поп-арта.

— Не надо рисовать дороги, машины, людей. Есть след шины, а все остальное додумает, додерзает зритель.

Поп-арт начал терять свою привлекательность, и от него отпочковался оп-арт — так называемое оптическое искусство. Взгляд на мир через оптическое преломление. Вывешены такие картины. Рентгеновский снимок человека в одежде: выделяются две детали — автомобильный ключ в кармане и пистолет. Или: человеческая голова представляется в виде перекрещенной решетки из черно-белых негативов. На каждом изображении в свою очередь какая-то часть лица.

В музее Гугенгейма нам показали белый холст. Говорят, что это творение большого художника. Он как бы подсказывает зрителю: что хочешь, то и рисуй мысленно! Здесь же «выдающиеся» рисунки обезьяны Бьюти. Каждый оценивается в 100 долларов. В 1970 году в США было 32 четвероногих художницы. Их рисунки заполнили залы музеев, в том числе и Гугенгейма, который построен знаменитым архитектором Франсом Рейтом. Это здание-спираль. Спускаешься и по ходу смотришь. Здесь много посетителей.

Но вот в музее Родена в Филадельфии, кроме нас, посетителей не было.

Америка уходит из-под крыла «ИЛ-62». В самолете начинается наша жизнь — советская. Дорога дальняя. Времени достаточно для того, чтобы привести в порядок свои записи, уточнить факты, обдумать и проанализировать все увиденное и услышанное.

За время пребывания в Америке нам немало пришлось передумать, пережить, переволноваться, оказавшись в ином мире, там, где вершителем всего является доллар.

Мы много узнали об Америке. Еще больше рассказывали американцам о нашей стране.

Рабочие предприятий, клерки, служащие очень мало знают о Советском Союзе. Они интересуются зарплатой рабочих, учителей, ценами на продукты питания, промтовары, квартирной платой, обслуживанием. Задавали даже и такие вопросы: «Можно ли переехать в Советский Союз жить постоянно?», «Можно ли приехать к вам лечиться?»

— Нас интересует все, — говорил рабочий-пожарник из Ганнибала. — Ваша страна для нас — далекая планета. Хотя у нас тут о вас пишут черт знает что, но я этому не верю. Я хочу все сам знать.

Не будем говорить о бизнесменах «средней руки», адвокатах, инженерах, многим из которых непонятны «секреты» нашего быстрого экономического развития, хотя они его признают. Оставим в покое и некоторых журналистов, профессоров — тех, для кого лучше нет страны, чем США, и строя, чем тот, который существует в капиталистических странах. Мы не старались их разубеждать. Таких апологетов капитализма убедит история общественного развития. Мы были гостями. Откровенные, прямые были беседы с молодыми американцами. Они много спрашивали, горячо спорили и задумывались над тем, что мы им рассказывали. Их особенно поражает высокая идейность нашей советской молодежи, ее убежденность, уверенность в жизни, ее единство. Почти каждый из тех, с кем мы беседовали, хотел бы побывать в Советском Союзе, увидеть все своими глазами.

Наши впечатления о молодежной Америке двоякие. В стране существует раскол между старшим поколением и молодежью. Причина, конечно, не в психологических различиях двух поколений, как утверждают отцы американской пропаганды, а в существующем экономическом базисе. Социально-экономический разрыв, проявляющийся в росте богатства на одном полюсе и бедности на другом, не сокращается.

Молодежь Америки мало занята в материальном производстве, где обеспеченность не такая уж низкая.

В той стране мы сами представляли дружную, боевую семью советской молодежи. О нашей группе много писали. Нас фотографировали. Было шесть наших выступлений по телевидению и радио.

Приведем отрывок из статьи Эдит Блэз, опубликованной в филадельфийской газете. Статья называется «Это и то».

Спасибо за оценку.