Крепкий орешек Джонс и нарисованный город - Биддальф Роб - Страница 7

Она соскочила с кровати и ухватилась за листок с рисунком. Но едва она оторвала его от стены, как случилось ещё более невероятное: нарисованная ваза упала и разбилась. Разбилась! На самом деле! И вдобавок по рисунку растеклась маленькая лужица воды. Капли воды забрызгали даже открытку с Фантастической Четвёркой.

Орешку вдруг стало как-то не по себе. Кровь отхлынула от лица, и вся комната начала белеть. Закружилась голова. Орешек снова улеглась на кровать и закрыла глаза.

А немного погодя открыла, поднялась и ещё раз взглянула на рисунок, который лежал на кровати рядом с ней. На рисунке в лужицах воды плавали осколки вазы, и в этой кучке фарфоровых обломков лежал печальный цветок.

– Что такое творится? – ахнула Орешек.

Дверь в комнату распахнулась.

– Орешек! Пять минут назад пришёл некто по имени Роквелл, – сказала с порога мама. – Он утверждает, что вы договорились пойти вместе в школу. Ты, однако, уже полчаса не обращаешь на меня никакого внимания. Видимо, проспала. Давай одевайся и поживее. А я дам вам каких-нибудь фруктов, съедите по дороге. Кстати, твой новый друг – очень милый мальчик.

– Мы с ним не друзья, – пробормотала Орешек, соскочив с кровати и натягивая школьную форму. – Мы только учимся вместе.

Она бросилась в ванную, почистила зубы, влетела обратно в комнату, открыла деревянную шкатулку, нажала двойное дно, схватила карандаш, сунула в карман пиджака и затопала вниз по лестнице.

– Прости, – сказала она Роквеллу, который ждал её в коридоре. – Я проспала. Возьму яблоко.

– Вот, я подумал, можно начать с каких-нибудь основ физики, – сказал Роквелл, едва сдерживая радость в голосе. – Может быть, с силы и движения? Дух Смерти говорил, что хочет дать завтра контрольную, и, чувствую, второй закон Ньютона там точно будет. Надо запомнить, что ускорение обратно пропорционально массе. Эту часть я всегда забываю.

Орешек откусила от яблока:

– По фиг.

– Так, что такое? – вздохнул Роквелл. – Передумала заниматься вместе? Мне пойти на пять метров впереди, как обычно?

– Нет, дело не в этом. Просто… Ладно, забудь.

– Ну, Орешек, рассказывай! В конце концов, для того и нужны друзья.

– Мы с тобой не друзья! – выпалила она, нечаянно усыпав Роквелла кусочками жёванного яблока.

– О’кей, – ответил он, вытирая лицо. – Значит, для того и нужны школьные товарищи.

Он улыбнулся, приоткрыв идеально ровный ряд белых зубов:

– Ну, пожалуйста…

– Хорошо. Только предупреждаю: история малость странная.

У Роквелла пересохло в горле, но он набрался решимости и сказал:

– Ладно. Валяй.

И она рассказала ему всё, что произошло накануне вечером. О ссоре, о деревянной шкатулке, о закладках, о карандаше и о рисунке, который загадочно ожил. Она так давно не делилась ни с кем никакими рассказами о себе, что даже сама удивилась тому, как стало хорошо. И потом, когда что-то говоришь вслух, оно становится будто бы настоящим, будто оно вправду произошло.

Закончив описывать «воду», которая забрызгала открытку с Фантастической Четвёркой, Орешек замолчала и посмотрела на Роквелла.

– Что, думаешь, я рехнулась?

– Неееееет! – запротестовал Роквелл. – С чего мне так думать? Если ты считаешь, что всё это видела, значит, я делаю вывод, ты считаешь, что ты это видела. И-и… просто интересно… а ты хорошо себя чувствуешь в эти дни? Может, погода или съела что-нибудь… не совсем обычное?

– Я не считаю, что я это видела! Я в самом деле всё это видела! – крикнула от злости Орешек. – Понял? Так и знала! Бесполезно тебе рассказывать!

– Ладно, ладно, прости. А ты не взяла с собой этот волшебный карандаш?

– Конечно, взяла! У меня в кармане.

Роквелл ненадолго задумался.

– Ладно. Значит, как говорит мистер Докинс, если хочешь узнать, проявит ли себя то или иное явление так, как ты предполагаешь, следует провести контролируемый эксперимент, который либо подтвердит, либо опровергнет твою гипотезу.

– Твою – что?

– Гипотезу. Это такое предположение, которое можно проверить. Другими словами, надо провести эксперимент с карандашом. – Он сунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил записную книжку и перелистал страницы. – Превосходно! Сегодня УКЛФ! Встречаемся в Третьей лаборатории в двенадцать тридцать.

– Что за УКЛФ? – спросила Орешек.

– Ученический клуб любителей физики. Не волнуйся, я там единственный, так что вся лаборатория будет наша. Сможем провести наш экспериментик спокойно.

– Зачем это надевать? – Орешек натянула на голову пластиковые защитные очки, имевшиеся в школьной лаборатории. Эластичная резинка щёлкнула по затылку.

– Меры безопасности, чтоб избежать опасности, – ответил Роквелл, довольный собой, что сумел вовремя припомнить одну из множества излюбленных поговорок Духа Смерти. – Так, давай начинать. Где карандаш?

Орешек вытащила карандаш из кармана пиджака и подала Роквеллу. Тот осторожно взял карандаш и, держа его в раскрытых ладонях, словно это не карандаш, а Бузинная палочка, медленно поднял к свету. Орешку даже почудилось, что где-то поблизости хор грянул «Аллилуйя».

– Какой красивый! – произнёс Роквелл странным, будто под воздействием гипноза, голосом. И неожиданно расхохотался.

Орешек, которая приняла всё всерьёз, от неловкости тут же залилась краской. Роквелл понял, что немного перестарался.

– Вообще-то я… э-э… по-моему, лучше, может быть, чт-чтобы ты. Это всё-таки твой к-карандаш, – заикался он, возвращая карандаш Орешку.

– Конечно же, лучше я! – фыркнула Орешек. И, выхватив у него карандаш, она достала из рюкзака альбом.

Орешек села на скамейку и стала рисовать. И снова она поразилась весом карандаша и тем, с какой лёгкостью грифель скользил по бумаге. Штрихи ложились гладко, как шёлк. Карандаш так приятно лежал в руке, что Орешек, позабыв обо всём, даже сама не успела понять, что рисует, когда рисунок оказался почти закончен. Там было нарисовано яблоко. Точно такое же, какое она съела утром по пути в школу.

Орешек посмотрела на рисунок и улыбнулась. Хорошо получилось. Лучше обычного. А если по правде, подумала она, это, наверное, самый лучший её рисунок. Она подняла карандаш к глазам, внимательно осмотрела кончик, потом взяла в руки альбом и повернулась показать Роквеллу.

– Что скажешь?

– Ничего себе! – воскликнул он. – Превосходно!

Орешек снова почувствовала, как заалели щёки.

– Спасибо.

Она вырвала из альбома страницу, схватила скотч и приклеила рисунок на доску.

– Давай, – сказала она, – возьми яблоко.

– Ага, ну да! – рассмеялся Роквелл.

Орешек даже не улыбнулась.

– Ой, – вдруг осёкся Роквелл. – Ты что, серьёзно? Хватит, уже не до шуток. Может, ты решила выставить меня идиотом, но ничего не выйдет.

– Ты сам говорил, надо провести контролируемый эксперимент, чтобы проверить гипотезу. Вот моя теория: всё, что я рисую этим карандашом, становится настоящим. А если ты такой умный, докажи, что я неправа!