Измена. Дракон, держи когти при себе! (СИ) - Ан Тая - Страница 8

Старуха кивнула, украдкой касаясь уголков глаз рукавом.

– Её украли у меня. Я не знаю кто и зачем… На тот момент моей бабки тоже не стало, и подсказать, кому могла понадобиться моя единственная оставшаяся родная кровь, было некому.

Три веселых ведьмы… Возможно, когда-то именно так и было. А сейчас передо мной сидела сгорбленная и несчастная одна, горюя о своих потерях. Но чем я могла помочь? Мой дар крайне своеобразен.

Я озвучила свой вопрос, и женщина подняла взгляд. В ее глазах светилась отчаянная надежда.

– Я гадала много раз разными способами, и всегда выпадало одно и то же. Я знаю, что моя внучка жива. Осталось только разузнать, где она. Только бы найти и обнять, заглянуть в глаза.

Я в сомнении закусила губу.

– Но ведь дар не показывает видения по заказу…

Ведьма выдавила судорожную улыбку.

– Да, я вижу, что опыта у тебя немного, и метка только дала о себе знать. Но еще моя бабка говорила, что для того, чтобы увидеть, нужно…

В дверь вдруг грохнули так, что с потолка посыпались щепки.

– Открывай, ведьма!

Я вскочила со скамьи, а Ольра закатила глаза.

– Идем, я покажу тебе другой выход. Езжай своей дорогой, но помни про старую ведьму, ладно? Я очень буду ждать твоей весточки.

Она проводила меня через закоулки своей харчевни к маленькой дверце, ведущей в темную конюшню. Здесь сильно пахло сеном и яблоками. Завидев меня, лошадка призывно всхрапнула, и пока Ольра отвязывала повод, я спешно забралась в седло. Звуки с той стороны дома становились всё громче, но ведьма не выглядела обеспокоенной. Отодвинув засов, она распахнула дверь конюшни и протянула мне узелок.

– Ключ к видениям – вещи. Вот…– достав из-за пазухи, мне продемонстрировали крошечный, расшитый бисером башмачок, чтобы потом так же поспешно спрятать ценную реликвию обратно, – это всё, что у меня осталось. Как говорила бабка, если захочешь увидеть, представь особую, связанную с событием или человеком, вещь. А теперь скачи, я скрою тебя от чужих глаз.

Она махнула сухонькой рукой, и что-то вспыхнуло перед глазами, на мгновенье окутывая меня пылью золотистых брызг. Я моргнула и дернула поводья, поблагодарив ее за помощь. А затем попрощалась и выехала на задний двор. Путь предстоял неблизкий.

Глава 4. Потерянная

К тому моменту, как вдалеке показался родной замок, я готова была свалиться с лошади и остаться лежать на дороге до тех пор, пока меня кто-нибудь не найдёт. Ног я не чувствовала, как и нижней половины тела, а изнеженные ладони почти стерлись о жесткую узду. И если вчера в моём благородном происхождении у кого-либо могли возникнуть смутные сомнения, то сейчас любой встречный мог с уверенностью сказать, что лошадь я просто украла. Благо, Ольра позаботилась о том, чтобы никто меня не увидел.

Пару раз я натыкалась на встречных путников, но те даже не поднимали при моем появлении головы. А значит, колдовство работало на ура. Однако это создавало небольшую проблему. Как меня, невидимую, впустят в замок?

Остановившись у ворот, я кое-как слезла с лошади и задумчиво огляделась. Конечно, можно было проникнуть на территорию сквозь потайную дверцу, известную только обитателям замка Шейр, но куда в таком случае девать лошадь? И потому я ждала малейшей возможности, или же умной идеи… Но все мысли были успешно вытеснены из головы дикой усталостью.

И всё же решение нашлось буквально само собой. Вскоре на дороге возник экипаж. Он мчался с такой скоростью, что я отпрянула с пути, испугавшись быть раздавленной им в лепешку. Ворота распахнулись мгновенно, ведь стражники не могли не узнать гербовый знак на карете своего господина. Тяжелые колеса загрохотали по брусчатке.

Взволнованно выдохнув, я зашла следом, ведя лошадь на поводу и лишний раз радуясь своей невидимости. Меньше всего сейчас хотелось быть замеченной разгневанным отцом. А в том, что он разгневан, у меня не оставалось ни малейших сомнений. Карета остановилась у крыльца, и дверца резко распахнулась, выпуская старшего родственника. Тяжело опираясь на трость, тот поднялся по лестнице и скрылся в дверях замка, откуда донеслись его отрывистые приказы слугам.

Я привязала лошадь у колоды с водой и поспешила следом, вдыхая знакомый запах дома. Всё здесь было таким любимым и родным… С кухни привычно тянуло ароматами вкусной еды, а ту ступеньку с выщербленным краем до сих пор не починили, просто прикрыв ковром. Я знала тут каждый закуток, и потому даже несмотря на тревожную ситуацию, чувствовала себя здесь, как за каменной стеной.

Распугивая служанок грозным видом, отец поднялся в покои моей матери. Она редко из них выходила куда-либо, кроме как в сад, и потому найти женщину можно было только там. Без лишних церемоний отец пнул дверь и шагнул внутрь, не удосужившись прикрыть её за собой. И тут же до меня донесся его резкий голос:

– Ваша дочь разрушила всё!

Скользнув в комнату, я бочком прошла вдоль стены, спряталась за ширму для переодеваний и уселась на ковер. Из моего укрытия было слышно всё. Хотя, думаю, что отца услышали бы и во дворе, ведь тот не потрудился понизить тон. За неимением главной виновницы, все шишки полетели на мою бедную больную мать.

Сидя у окна с любимой вышивкой, она подняла на визитёра уставший взгляд.

– И что же именно разрушила наша дочь, позвольте уточнить?

– Всё! – рявкнул он, швыряя ей под ноги трость, – она изменила наследнику и сбежала! Перед самой свадьбой!

Задержав дыхание, я наблюдала за реакцией матери через узкую щель в ширме. Но на знакомом лице не отразилось ничего. За долгие годы жизни с этим мужчиной женщина поняла, что выказывать лишние эмоции в этом доме позволено только ему.

– Я уверена, что девочку оболгали. Кому как не вам знать местный контингент. Хотя, именно вы настаивали на этой свадьбе, желая породниться с самими драконами. Надеюсь, теперь довольны?

Тот бросил на нее злобный взгляд – словно обжег.

– Не будь вы больны, честное слово…

Но та лишь покачала головой и отвела взгляд, задумчиво перебирая шитье своими тонкими бледными пальцами.

– Зачем вы пришли? Чтобы обвинить меня в провале вашей заведомо гиблой затеи?

Отец остановился напротив, уперев руки в бока и нависнув над ней, словно бы та одна была виновата во всех бедах. Привычная картина. Никогда раньше я особо не задумывалась, но сейчас, почувствовав нечто подобное на собственной шкуре, вдруг осознала, насколько же всё-таки несчастным человеком была моя мать…

– Я пришел предупредить, что этой…вашей дочери здесь больше не рады. Я не позволю пускать ее в замок, если она сюда заявится. И, если узнаю, что вы её укрываете, пеняйте на себя!

Мать подняла голову, и на её лице промелькнуло нечто, сродни возмущению.

– И что же, вам совсем не жаль собственную дочь?

Мужчина дернулся, поднимая с пола трость.

– Я никогда не считал её таковой, это вам и без меня известно. Так что невелика потеря. А репутацию я восстановлю… Всё это быстро забудется, если я возьму вторую жену, и она наконец родит мне наследника!

Я закусила губу. Ну да, как я могла забыть. Девочка – первенец для некоторых мужчин великая трагедия, и особо принципиальные даже отказываются признавать ребенка своим. Мол, какой позор! А моей матери просто не повезло оказаться настолько слабой, чтобы больше не иметь возможности забеременеть. И оттого в замке не переводились бастарды. Что иронично, тоже девочки.

Однако отец постоянно выговаривал жене за её несостоятельность, грозясь найти другую. Вот только этого он сделать никак не мог, пока она жива.

– Мои желания и стремления полностью совпадают с вашими, мой господин, – прошелестела мать и отвернулась к окну.

Но что её муж только фыркнул и вышел прочь, гневно поводя плечами.

Глядя на то, как мать застыла печальной статуей возле окна, я тяжко призадумалась. Отец никогда не бросал слов на ветер, и показаться ей сейчас значило бы сильно её подставить. Ведь вездесущие служанки обязательно доложат хозяину обо всём, что подслушали и подсмотрели в покоях госпожи. Как же тогда поступить?