Назад в СССР: 1986 Книга 6 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 41

— Виктор, тут такое дело. Я пришел не просто так, а за помощью. Дом в Копачах, где мы готовились к тому, о чем я тебе говорил, перестал быть надежным. Ты вроде говорил, что не против, если мы сможем…

— Говорил, — кивнул он. — И от своих слов не отказываюсь. Буду только рад, вон здесь сколько места.

— Григорию негде жить.

— Журналист? — уточнил Виктор. — Не проблема. Здесь раскладушка есть. Холодильник, печь. Ванна. В общем, все необходимое под рукой. Места достаточно, как-нибудь поместимся. Есть раскладной стол, на нем можно расписать подробный план, расстелить карту. Кстати, карта у меня есть — прихватил с прежнего места работы. Там, конечно, не все объекты отражены, но общий принцип будет понятен.

— Спасибо тебе, — поблагодарил я. — Честно говоря, мне было неудобно идти к тебе с этим вопросом. Все-таки, чужой человек.

— Алексей, перестань. Мы с тобой многое уже обговорили и я согласился вам помогать. Твоя версия того, что может произойти на станции, действительно меня заинтересовала. Кстати, по твоей просьбе я тут кое-чего придумал. Нашел способ, как попасть на электростанцию.

С этими словами он поднялся с места, подошел к шкафу и вытащил оттуда инструмент на длинной ручке, очень похожий на болторез.

— Что это? — удивленно спросил я.

— Этим мы перекусим внешнюю ограду и проникнем на территорию станции. Там всего лишь крупная сетка-рабица. Ты же не собирался переезжать через главный контрольно-пропускной пункт?

— Нет. Честно говоря, я вообще над этим еще не думал, — признался я. — Зато уже решил вопрос с оружием и камуфляжными костюмами. Остался нерешенный вопрос с пропусками — ведь нам как-то нужно пройти через проходную.

— Это вовсе не обязательно. Проникнуть на энергоблоки можно и снаружи. Там множество запасных и эвакуационных выходов, есть лестницы. Можно подняться на крышу машинного зала, аккуратно разбить там пару окон и проникнуть внутрь. Я сам видел, что в ночное время, там чуть ли не в половине помещений свет не горит. Я же правильно понял, что мы отправимся на станцию в темное время суток?

— Ну да. Днем это рискованно, — ответил я, а сам глубоко задумался. Нет, так дело не пойдет — мы должны попасть на станцию часов в шесть-семь вечера, а лучше еще раньше. Ведь череда событий, что медленно вела к аварии, началась еще раньше. Именно звонок диспетчера «КиевЭнерго» запретил снижать мощность реактора и потому, эксперимент был отложен на ночное время суток. Идея Виктора вряд ли подойдет.

Над всем этим нужно было тщательно подумать, принять верное решение.

— Правда, на территории полно патрулей из солдат, — проворчал Виктор, расценив мое молчание по-своему. — Они могут нам помешать.

— С патрулями я вопрос решу, — заверил я. — Я же сам из их числа, знаю все маршруты и время обхода. Прошмыгнуть под их носом будет несложно. Главное определить маршрут, по которому мы пройдем через освещенную зону… Но это если ночью. Нужен еще альтернативный маршрут в дневное время суток. И ещё… Нужен бинокль и мощный дозиметр.

Конечно, проблема заключалась вовсе не в том, где и как достать бинокль и дозиметр.

Я уже не один день размышлял над тем, когда и в какое время лучше всего явиться на станцию. Ночью туда проникнуть куда проще, с этим невозможно поспорить. Но не поздно ли? По сути, четвертый реактор уже к восьми вечера будет работать на половине мощности, близкой к той, при которой планировали проводить эксперимент по выбегу ротора турбины. С этим мы ничего не поделаем — ну не захватывать же нам энергоблок силой?

Если мы явимся на электростанцию днем — толку почти не будет. На звонок диспетчера из Киева мы никак повлиять не сможем в принципе, на принимаемые руководством станции решения тоже. Их и нельзя менять — раз Виктор Брюханов и Николай Фомин решились, значит, пришла команда сверху. Что же, так тому и быть иначе все переиграется и тогда сам черт не угадает, когда осторожный Клык вновь решит действовать. Впрочем, предполагаю, что руководству лишь тонко указали, что запланированный эксперимент должен произойти либо вечером двадцать пятого, либо ночью двадцать шестого апреля. И никак иначе.

Меня уже неоднократно посещала мысль, что у нас с Клыком возникла некая игра без правил, причем в одностороннем порядке. Он знает, что я могу ему помешать, наверняка понимает, что я не отступлю, но при этом он и сам от своих планов не отказывается. Он легко мог меня ликвидировать уже не один раз, но почему-то не сделал этого. Быть может, я привлек его интерес чем-то еще?

Если сопоставить факты, то получается, что, этот диверсант своими расчетливыми действиями постепенно подталкивал руководство станции. Отсюда следует простой вывод — эксперимент, как затравка, будет проведен тогда, когда его запланировал сам Клык. Ведь не просто же так и смену ночную подобрали без опыта работы, которые программу испытаний и в глаза никогда не видели… Да и сама программа тоже хороша — неизвестный автор, вычеркнул оттуда добрую половину указаний, что само по себе выглядело странно. А откуда вообще взялась эта программа испытаний никто даже и вопросом не задался.

К тому же, в дневное время на электростанции куда больше персонала, а отсюда и меньше шансов нам проникнуть туда незамеченными. Соответственно, меньше шансов на успех. После нашего вмешательства в работу ЧАЭС, нужно же как-то незаметно покинуть ее, а это тоже будет не просто.

Когда же нам нужно вмешаться в работу четвертого энергоблока?

Посовещавшись с Виктором и Григорием, мы пришли к выводу, что нужно выдвигаться в темное время суток, после десяти вечера. Как раз перед заступлением ночной смены, которой будет руководить Александр Акимов.

Спустя сутки после моей просьбы, журналист со своими вещами перебрался к Виктору. Временно обосновался на кухне — благо для раскладушки место нашлось. В тесноте, но не в обиде. Они сразу нашли общий язык — возраст у них был примерно одинаковый, да и мышление совпадало. Сошлись на том, что нужно организовать что-то вроде штаба, где мы проработаем и обсудим все нюансы предстоящей задачи.

Посоветовавшись, мы купили большой раскладной стол. Тот самый полированный советский стол-книжку, который хрен с места сдвинешь. Бытовало мнение, что сначала устанавливался такой стол, а потом вокруг него строилась вся остальная квартира.

Как они его на пятый этаж приперли, это была отдельная история, стоившая им нескольких синяков и отдавленных ног. Но, в конце концов, дело было сделано. На этом столе расстелили добытую Виктором копию строительного плана Чернобыльской АЭС. Откуда он ее взял и как вообще получилось, что такие вещи валялись где попало — сбивало меня с толку. Но тот заверил меня, что целая скрутка такого вот барахла случайно обнаружилась прямо в вагончике, где он нес дежурство. Вроде как раньше он стоял на строительной площадке третьего и четвертого блоков, а потом, за ненадобностью, его отогнали сюда. А планы так и остались пылиться в углу, за ненадобностью. Учитывая, что бардака на строительной площадке хватало, это вполне нормальное явление.

Пусть план электростанции и был выполнен в мелком разрешении и не полностью соответствовал действительности, но это лучше, чем ничего.

— Вот смотрите! — заявил я, перетерев в голове идею Виктора. — Лучше будет, если мы и вправду попадем на станцию не через КПП, а прямо так, по внешней лестнице. Сейчас покажу… Тут, правда, ничего толком не видно, но все же! Здесь мы с Андреем сцепились с куратором и его телохранителем. Вот сюда я его загнал, а здесь он упал с крыши. Там есть длинная лестница, по которой можно подняться сначала на пристройку, а затем уже и на саму крышу. Далее пройти вдоль стены и разбить стекло. Вот мы и внутри четвертого энергоблока. Кстати, куратор упомянул, что, скорее всего, саботаж произойдет именно на четвертом энергоблоке. Доказательств пока не хватает, но вероятно там все и произойдет.

— Ну, допустим. А что там за помещение? — уточнил Виктор, надев очки на нос. — Как бы не вышло, что мы туда попадем, а проникнуть внутрь уже не сможем. И вообще, пункт управления далеко?