Назад в СССР: 1986 Книга 6 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 3

Видя, что таким образом ему не уйти, он решился на крайние меры — разжал руки и соскользнул вниз. Одной рукой не удержался и сорвался вниз, приземлившись на бок. Я услышал, как тот скрипит зубами от боли. Нужно брать его как можно скорее…

Но дальше, кое-как поднявшись на ноги и шатаясь, он двинулся ко второй лестнице. Видимо попав на обледеневшее место, куратор вдруг поскользнулся, со всего маху ударился затылком о поручень и безмолвно полетел вниз.

— Не-ет! — вскричал я, поняв, что произошло. — Вот дерьмо!

Спустившись еще немного вниз и спрыгнув на крышу, я перевесился через край и увидел куратора. Тот лежал прямо на недавно расчищенном от снега асфальте, а на свежем снегу разливалась темно-красная лужа крови…

От досады я долбанул кулаком по поручню. Осторожно перебрался на лестницу, спустился вниз. Подошел к распростертому телу куратора, приложил пальцы к шее.

Тяжко вздохнул. Он был мертв.

Картина ужасная. Ранее, видеть упавших с большой высоты людей, мне не доводилось. Мало того, что эта сволочь была с простреленной рукой, так она еще умудрилась поскользнуться так, что падая, зацепилась затылком о металлический уголок поручня, разбив голову. Ну а падение с высоты примерно пятиэтажного дома поставило жирную точку.

— Дерьмо! — прорычал я, понимая, что осталось еще много вопросов.

Решил осмотреть его, вдруг найду что-то полезное. Скоро тут будет милиция, чекисты… Кто все это сможет объяснить, вопрос сам по себе сложный. Как бы международного скандала не вышло.

Из одежды на погибшем был удобный темный костюм, да что-то вроде пальто. Из обуви на ногах полуботинки, причем один из них уже куда-то подевался.

Быстро обшарил его карманы. Ничего интересного, кроме ключей, маленького блокнота и носового платка я не нашел. Не было у него ни паспорта, ни каких-либо документов. Я понятия не имел, ни о его гражданстве, ни даже об имени и фамилии. Плохо, что не удалось взять эту гниду живой. Чего теперь говорить?

Вдруг, я заметил, что из-под носка на ноге, с которой слетел ботинок, что-то торчит. Стянув его с ноги, я увидел, как на заснеженный асфальт упал небольшой желтый конверт…

— Эй! Леха! — откуда-то сверху раздался едва слышный крик.

Сквозь чуть успокоившуюся метель, я увидел очертания спускающегося по лестнице Андрюхи. Через полминуты он подошел ко мне и остановившись, в задумчивости уставился на распростертое тело.

— Да твою мать!

— Угу… — промычал я. — Хотели взять живым, а оно вон как получилось.

— Пульс проверил?

— А что тут проверять? Кровищи натекло, вон, кость сломанная торчит. Само собой проверил, он мертвее мертвого.

Из-за шума ветра приходилось повышать голос.

— Это ведь не Клык?

— Нет, не он. Судя по тому, что я успел услышать от этого человека, предполагаю, что это иностранный куратор. Тот, кто отдавал указания самому Клыку.

— Оп-па! Ну, мы же хотели поймать крупную рыбу… Ну и что теперь со всем этим делать? Встречи куратора с Клыком или кем-то из его окружения не произошло. А мы понятия не имеем, что они собирались сделать. Выходит, ни хрена мы этим не добились, лишь сами себе задачу осложнили?

Адреналин уже отпустил. Хоть я и был в теплой «Белуге» и военной форме, все равно было ощутимо холодно. Дул пронизывающий ветер — меня давно уже всего облепило липким снегом. Я едва сдерживал дрожь.

— Смотри! — вместо ответа, я показал капитану случайно обнаруженный желтый конверт. — У него в носке был. Такие вещи просто так с собой не носят. Очевидно же — это предназначалось для Клыка!

— Так это в корне меняет дело! — обрадовался Андрей, беря конверт в руки. — Исходя из той информации, что здесь может быть, мы поймем, как они собирались действовать. Придержи пока у себя. Никому это показывать нельзя, особенно чекистам.

— Угу… Ну а с этим что делать? — я указал на распростертое тело.

— Оставим здесь! Нас тут никто не видел, в такой метели не то, что лиц, вообще ни черта не разобрать! Пусть потом комитетские разбираются, как он здесь оказался и почему он вообще решил разбиться.

— Огласке придавать не будем?

— Мы нет. А вот люди из КГБ — да. Только предполагаю, что не сразу, а после того, как уедет делегация. Иначе произойдет международный скандал — мол, прямо посреди белого дня, у себя на атомной станции русские зверски убили какого-то важного забугрового специалиста… Только представь, какой резонанс будет!

Мы отошли к стене, частично укрывшись от сильного ветра.

— Короче, итог простой! Не хрен этим важным забугровым специалистам незаконно проникать на АЭС, да еще и таскать с собой оружие и телохранителя в придачу! — ухмыльнулся я. — Кстати, что со вторым?

— Я по ногам стрелял. Живой, собака. Едва из меня решето не сделал. Вырубил его, асам за тобой рванул.

— Зря оставил.

— Да куда он денется?

Я покачал головой.

— Чую, замять такой инцидент не удастся. Комитетские сразу же раздуют бучу.

— Не думаю. Втихую проведут расследование, зачем лишний шум поднимать? Кстати, ты вроде говорил, что у тебя есть знакомые контакты в КГБ?

— Ну, есть один, — кивнул я. — И такая информация ему будет очень интересна. Вот только, все что уйдет в комитет, станет известно и Клыку. Там ведь по-прежнему есть крот. Скорее всего, сам Клык еще не в курсе случившегося. Но это лишь дело времени.

— У нас есть еще одна зацепка. Донченко! Ты его хорошо приложил — когда я последовал за тобой, тот без сознания валялся на полу. С виду вроде не дрыщ, а оказался хлипким. Совсем не похож на человека со специальной подготовкой.

— Да он просто завербованный. Ну, думаю он тоже будет нам интересен… Все, валим отсюда!

Мы поспешили вернуться обратно, причем тем же самым путем, чтобы лишний раз не попасться никому на глаза. Уже забираясь на верхний уровень, я случайно поскользнулся на обледеневшем краю и едва не сорвался вниз. Лишь в последний момент ухватился рукой за поручень, да и Андрюха вовремя подоспел на помощь.

— Надеюсь, ты не решил повторить судьбу куратора? — пошутил он, ухватив меня за воротник.

— Задумался… — ответил я.

Не знаю, насколько было правильным решение бросать тело куратора на месте падения. С одной стороны — мы свидетели того, что эти люди совсем не те, за кого себя выдавали. Можно придать огласке. С нашей помощью комитетским было бы проще разобраться в случившемся… Вот только есть и обратная сторона медали. Андрея тут вообще быть не должно! Ни под своей новой фамилией, ни под старой. Да и какого хрена советский милиционер, без соответствующего на то разрешения, делает на закрытом объекте? Мое присутствие еще можно было как-то объяснить — типа сопровождал, увидел подозрительное поведение гостей, отреагировал, попытался препятствовать. Произошла схватка, убегавший не удержался на краю и сорвался вниз. Был здесь только один подозрительный момент — почему у него рука прострелена? Ведь оружия у нашего подразделения не было в принципе. Ну, кроме тех, что стояли на КПП с автоматами. А любая экспертиза различит калибр пуль. Хватит даже обычного визуального контроля.

Тут сложно все принять во внимание и сделать правильный вывод.

Вернувшись в помещение, где лежал телохранитель, мы едва не поплатились за проявленную беспечность жизнью. Тот пришел в себя, хотя никуда уползти уже не смог. По словам Андрюхи у него было уже три огнестрельных ранения — два в ноги и одно в плечо. Пусть они и легкие но, тем не менее, это ранения и никакому организму они на пользу не пойдут.

Открыв хаотичную стрельбу, здоровяк едва не наделал во мне дырок. Реагировать на это можно было по-разному. Если бы мы его пристрелили, то обезопасили бы себя. Но если бы не пристрелили, на допросе он бы изложил все как есть, а тогда уже ко мне возникла бы куча вопросов. Расследование однозначно заинтересовалось бы, кем был и куда мог деться стрелок, простреливший ему ноги?