Красавица и ботан (ЛП) - "Vox121" - Страница 127

Черт, у меня снова встал, и Эмма немедленно это обнаружила.

“Серьезно?”

“Что?”

Она покачала головой. “Извращенка”.

“Ты кончил?” Она не ответила мне, когда наши глаза встретились. “Эмма...”

“Боже, это смущает”.

“После того, что мы сделали, это смущает?”

“Да!”

“Я просто хочу знать, заставил ли тебя Майк кончить”.

Она застонала, закрыв глаза. “Да. Он сделал. Вот. Счастлив?”

“Было ли это вкусно?”

“Тьфу”.

“Давай, Эмма. Я хочу знать, был ли у тебя хороший оргазм”.

“Да, хорошо? Это было действительно вкусно. Он чуть не угостил меня вторым. Еще немного, и он бы сделал”.

Я открыла рот, чтобы задать другой вопрос, когда мне в голову пришел другой. Игривый характер момента изменился, когда я задала свой новый вопрос.

“Я сблизил тебя?”

Она заметила изменение в моем тоне. “А?”

“Во время нашей маленькой игры. Я сблизил тебя?” Я несколько раз моргнул, когда она уставилась на меня. “Эмма?”

“Нет”.

“О”.

“Айзек?” - спросила она обеспокоенным тоном.

“Я в порядке”.

“Это ты?”

Я кивнул, улыбаясь и целуя ее. “Моей целью никогда не было заставить тебя кончить. Честно говоря, больше всего на свете я хотел заставить тебя застонать”. Я нахмурился. “Очень расстраивает, что я не смог”.

“Если тебя это хоть как-то утешит, это было близко к разгадке”.

Я оживился. “Правда?”

“Нет”, - сказала она со смехом.

“О, так ты будешь стонать как сучка во время течки из-за Майка, но не из-за меня?”

“Ага”.

“Сучка”, - сказал я, ткнув ее пальцем в бок. Она захихикала, когда я атаковал ее своими цепкими руками. Мой приступ щекотки в конце концов закончился, когда она начала целовать меня. Игривые нотки превратились в нечто большее, когда настроение изменилось. Все это привело к тому, что я навис над ней, заглядывая глубоко в ее глаза.

В голосе Эммы слышалось затаенное дыхание, в ее взгляде была жгучая потребность. “Займись со мной любовью?”

Я хотел пошутить о том, какой она была ненасытной и как сложно было не отставать, но я не собирался портить настроение. Я мог видеть ясно как день, насколько это было важно для нее.

Я кивнул и потянулся за презервативами на моем столе.

“Нет”, - прошептала она, протягивая руку, чтобы остановить меня. Я снова собирался спросить, уверена ли она, но остановился. Вместо этого я поцеловал ее.

В отличие от всего предыдущего, единственным шумом в комнате было наше тяжелое дыхание, когда я медленно двигался рядом с ней. Она попеременно то закрывала глаза, то смотрела в мои. Она прильнула ко мне, крепко прижимая к себе, пока мы наслаждались удовольствием не только на физическом уровне, но и на эмоциональном. Я потерял себя в тот момент — в ней. Речь шла не об оргазме, не о том, чтобы растянуть его как можно дольше или получить что-то от этого. Единственное, что имело значение, - это быть друг с другом.

“Эмма”, - выдохнула я, чувствуя приближение конца. Она кивнула, крепче обнимая меня.

“Внутри”.

Я ускорила темп. Это было все еще медленно, но потребность гнала меня вперед. “Я люблю тебя”, - выдохнула я, борясь с неизбежным. “Я люблю тебя, Эмма”.

“Айзек”, - простонала она.

Что за чертовщина кончать. Было трудно думать, когда я изливал в нее то немногое, что во мне оставалось, но я услышал ее.

Она могла бы притвориться, и я бы никогда не заметил разницы, но я знал ее. В глубине души я знал, что это было так же искренне, как и чувства, которые мы разделяли.

Мы уставились друг на друга с улыбками, достаточно широкими, чтобы причинить боль.

Как бы я ни наслаждался моментом, вопрос времени зудел в глубине моего сознания. Со вздохом я отстранился от нее. Сидя на краю кровати, я оглянулся на нее. “Как бы мне ни хотелось проводить с тобой больше времени, нам следует привести себя в порядок. Если мама снова меня поймает, она подумает, что я сексуальный маньяк или что-то в этом роде”.

“А ты нет?” - спросила она, мило наклонив голову.

“Ну, да, но она этого не знает. Я хочу, чтобы так и оставалось, спасибо”.

Эмма растянулась на моей кровати, уставившись в потолок с довольной ухмылкой на лице. Я не знал, чего ожидать, но понимал, что игра все еще продолжается. Ни один из нас не закончил это, и я был полон решимости исследовать это до конца. Эмма пошла навстречу моим потребностям, и это был мой шанс отплатить тем же.

Кроме того, не то чтобы мне это тоже не нравилось.

Я не вошла внутрь, воспользовавшись моментом, чтобы собраться с мыслями. Я поняла роль Эммы в этом. Неудовлетворенная девушка, которая искала другого мужчину, который заботился бы о ее потребностях. Я был настолько сосредоточен на том, чтобы представить, чем эти двое здесь занимались, что не подумал о роли, которую мне предстояло сыграть. В конце концов, это была игра. Что было бы забавного, если бы я играл только самого себя?

Мысли путались, ничего сразу не приходило в голову. Моя первоначальная мысль продолжить разыгрывать из себя слабака-бойфренда была отвергнута. Я знал, что Эмме понравится, если я сыграю эту роль, но это казалось слишком простым. Учитывая, что это была ситуация с чистого листа, возвращаться к нашим первоначальным ролям казалось пустой тратой времени. Я хотел чего-то более свежего. Нового.

Оригинальные роли.

Улыбка тронула мои губы, когда мысль пустила корни и разрослась в моем сознании. Это была игра, в которой мы могли взять на себя любую роль, верно? Возможно, пришло время для разнообразия взять на себя роль Эммы и дать ей попробовать ее собственное лекарство. Волнение захлестнуло меня, когда в моей голове расцвели идеи, но оно было смягчено беспокойством. Я знал, что Эмма была не лучшей, когда дело доходило до поддразнивания. О, она могла показать это, но принять это? Я знал, какая у нее была неуверенность, и собирался подтолкнуть ее к этому — точно так же, как она любила делать со мной. Это заставило меня колебаться, хотя я был предан делу. Не потому, что я боялся того, что собирался сделать, а потому, что, думаю, я немного лучше понимал ее опасения.

Я собирался причинить боль тому, кого любил. В этом не было злого умысла, и все было по обоюдному согласию, но все же…

Приняв беспокойство, я отложил его в сторону. Я доверял ей. Если бы я подошел слишком близко, она бы мне сказала. Если бы я перешел черту, она бы мне сказала. Мы оба согласились начать все с чистого листа, ничего не откладывая на потом. Линии были невидимы, и у нас обоих было понимание, что если мы пересечем их на этот раз, то пометим их и убедимся, что больше никогда не пересечем.

Сделав глубокий вдох, я ушла глубоко в себя, чтобы успокоить свои эмоции и изобразить холодное и безразличное лицо.

Удовлетворенный своей презентацией, я вошел внутрь.

Эмма поерзала на кровати, перекатываясь на свою сторону. Увидев меня, ее улыбка погасла. Она ожидала, что слабоумный ребенок выйдет из себя, а не хладнокровно отмахнется от нее.

Она открыла рот, чтобы заговорить, но я прервал ее пренебрежительным вздохом. “Ах, ты действительно сделал это”.

“Простите?” Она села, явно взволнованная моим выступлением. Было ясно, что она не была готова к этому.

Я взмахнул рукой в воздухе, указывая на нее. “Я знал, что ты шлюха — часть привлекательности на самом деле. Я просто не ожидала, что недельный или двухнедельный перерыв сломит тебя ”. Она, казалось, не находила слов. Я не знаю, играла ли она или эта смена вывела ее из равновесия.

Ее выздоровление было быстрым. Поднявшись на ноги, эта уверенная в себе шалунья вернулась, когда неторопливо подошла ко мне. “Хорошая попытка, но мы оба знаем, что ты никогда не смогла бы —”

“Трахнул тебя, как он?” Я закатил глаза и усмехнулся. “Твоя неопытность проявляется в том, что ты принимаешь мальчика за мужчину. Дети, суетящиеся вокруг и считающие себя экспертами в том, в чем они едва разбираются ”.