Особое задание - Шалашов Евгений Васильевич - Страница 33

Цифры вестников Северного правительства не врут, только вот используются они очень своеобразно! Ну кто полезет проверять данные, сравнивать их с реальными? Народ и на самом деле поверит, что стало лучше и веселее. Действительно, при большевиках жили хуже, а кто спорит?

Как говорил Кара-Мурза – манипулирование сознанием с помощью цифр. А вы говорите, что только большевики этим занимаются!

Но это было осенью тысяча девятьсот восемнадцатого. Что мы имеем сейчас? Ага, снижение минимальной заработной платы до 200 рублей у рабочих, а у «прочих категорий» ещё меньше. Я и сам «прочий». Снижение хлебного пайка для людей, занятых физическим трудом до 22 фунтов в месяц, а обычного до 17 в месяц.

Миллер недавно подписал приказ о запрете рабочих покидать место работы или отказываться от сверхурочных. Ещё запрещены забастовки, однако рабочие плюют на эти запреты. Про вагоновожатых и говорить не надо, сам видел, а тут о забастовке железнодорожников пишут. А в самом свеженьком выпуске – об отправке на гауптвахту рабочих-грузчиков, отказывавшихся разгружать суда в Соломбале. А кто разгружать-то теперь станет, солдаты?

Слава богу, вестников Северного правительства накопилось немного, и мне удалось прийти к некоторым выводам довольно быстро. А самое обидное, что я не узнал ничего нового, о чём бы не знал ещё в Москве, когда беседовал с высокопоставленными чиновниками правительства в высоких кабинетах. Да, при большевиках было плохо, появление англичан и белых восприняли как спасение. Эйфория. Европа нам поможет! А что будет дальше? Ну, я-то с высоты своего «послезнания» прекрасно знаю, что Европа помогает России только тогда, когда ей выгодно. Это я не в осуждение, а так, констатирую. Реально без поддержки Антанты (пусть и прекратившей существование) правительство Северной области не продержится и месяца, потому что кушать всегда хочется, а своего зерна в губернии нет. Даже если допустить, что Европа, сама нуждающаяся в зерне, согласна продать, то на какие шиши Миллер его купит? Кому нужны «моржовки» или Государственные кредитные билеты Северной России, скопированные с бумажных денег Российской империи? Разве что нумизматам.

Я немного расстроился. За сегодня ничего интересного для руководства раздобыть не сумел. Результаты своих изысканий, разумеется, я отправлю, чтобы «высокие» товарищи понимали, какие они умные. Да, ещё нужно сообщить о наемниках. Точное количество не узнаю, но могу предположить, что не более пятисот человек или тысячи[16]. Наемникам платить нужно, да и воевать на Севере не каждому хочется. У немцев, правда, освободилось немалое количество людей, любящих и умеющих воевать, но эти воевать не пойдут.

– Владимир Иванович, вы не зачитались? – услышал я голос директора.

– Ох, простите, – засмущался я. Начав собираться, грустно сказал: – Мне ещё сегодня в наряд заступать по кварталу.

– А, так вы вошли в наше земское ополчение под воительством полковника Витукевича? – засмеялся Платон Ильич. Потом добавил с одобрением в голосе: – Весьма похвально. – Подумав, неожиданно предложил: – Завтра можете выйти с обеда. Отоспитесь после дежурства. А ещё лучше – завтра вообще можете не приходить. Вы же сегодня целый день были.

– А как же Брэм? У меня десятый том не переплетен.

Платон Ильич только сморщился, махнув рукой, и я его понял. Ничего с растерзанным Брэмом не случится.

Не заходя домой, я отправился к отставному полковнику за берданкой. На этот раз моими спутниками стали два дедка, похожие друг на друга, как две горошины из одного стручка. Дедушки всю ночь разговаривали о скучных вещах – лекарстве от радикулита и способах ловли рыбы подо льдом. Рассуждали, как лучше продолбить лунки, чтобы провести под ними сеть. Я слушал и диву давался – как это людям интересно сидеть целый день на льду, ловить рыбу? А ещё и сеть подо льдом протаскивать. Даже не знал, что такое возможно. Увы, способы ловли нельмы и стерляди вряд ли заинтересует Центр. Впрочем…

– Твоего-то ещё в армию не забрали? – поинтересовался один из дедков.

– Говорит, что пусть лучше в армию, чем такая работа. Три водолаза на весь порт осталось! Вчера англичане бухту телефонного кабеля уронили, так он один мудохался целый день, так и не достал. А на него – мол, плохо работаешь! А как в одиночку работать? Уж на что при большевиках было хреново, так и то по двое, по трое работы вели. А теперь?

– Провод-то англичанам зачем? – невинно поинтересовался я. – Они что, собираются у нас новую линию протянуть? – Мечтательно вздохнул: – Хозяйка моя, за которую я службу несу, о телефоне мечтает.

– Хозяйка-то твоя – Галина, которая Пантелеймона вдова? Ну, пусть держит карман шире. Кабель этот на Пинегу пойдет, там нужнее.

Пинега, Пинега. Что-то у меня с ней ассоциируется. Да, место ссылки Александра Грина. Теперь это поселок, а тогда уездный центр. Тьфу ты, наоборот. Сейчас Пинега уездный центр, где сидят интервенты. Если понадобилась телефонная связь, могут готовить наступление. Пожалуй, не зря я сегодня пошел на дежурство! Вот только, где у Крестинина отыскать слова «телефонный провод»? Ладно, придумаю что-нибудь.

Наше дежурство заканчивалось в пять утра, когда народ принимался топить печи, а первые рабочие уже готовились атаковать трамваи. Изрядно намерзнувшись, мечтая о чашке чая с куском хлеба, а потом теплой постели, я дошел до дома.

Хозяйка не спала, в ожидании постояльца расстаралась, напекла на завтрак блинов. Вот молодец. От себя отрывает!

У неё ещё оставался настоящий чай, так что я быстро согрелся и наелся. Теперь можно и спать. И на службу я сегодня не пойду. Есть время, чтобы не спеша составить донесение.

– Отогрелся, Володя? – поинтересовалась хозяйка.

– Ох, спасибо!

– Точно согрелся? Дай-ка я твои руки потрогаю. Как ледышки!

Галина Витальевна принялась растирать мои руки.

Хм. А я и не возражаю, чтобы мне руки погрели. И не только руки.

Парад английских войск

С утра Архангельск гудел. Правительство Северной области закрыло газету «Рабочий Севера», отдав приказ народной милиции выкинуть из помещения журналистов, опечатать двери и взять под арест редактора. «Рабочий Севера» был изданием профсоюзов, и пока он печатался, его особо никто и не читал, а тираж составлял не то сто, не то двести экземпляров. Да и кому читать, если численность рабочего класса губернии не более пяти тысяч человек?

Однако «Рабочий» не побоялся сцепиться с Правительством. Во-первых, критиковал руководство за «антирабочие» изменения в законодательстве, позволявшие увеличивать рабочий день и устанавливать сверхурочные работы без дополнительной оплаты. Во-вторых, профсоюзы выступили против новшества, когда жители должны были не получать продуктовый паёк, а выкупать! Правда, пообещали, что за беднейшие слои населения, а также за членов семей военнослужащих, их вдов и детей будет платить само Северное правительство, но в подобное верилось с трудом. Обещать, как все знают, не означает жениться.

Мне эта новость тоже как серпом по одному месту, потому что если раньше я как-то сводил концы с концами, то теперь не знал, как жить дальше. Сидеть на шее у квартирной хозяйки не хотелось, да она и сама бедствовала. Видимо, срочно придется искать какую-то подработку. Поговорю с директором, может, что и подскажет. Или я тоже представитель «беднейшего слоя»?

Но самое главное, за что закрыли «Рабочего Севера», это за покушение на «священную корову» – господ союзников. Профсоюзная газета опубликовала коллективное письмо железнодорожников, в котором те обвиняли англичан и американцев в отказе платить за пользование железной дорогой и за то, что представители цивилизованной Европы заставляют русских рабочих бесплатно трудиться на обустройстве аэродромов.