Личная слабость полковника Лунина (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 8

— Это Надя, моя жена, Юль, — медленно поднимаюсь с места. В полшага оказываюсь рядом с Надеждой. Положив руку на плечо, слегка сжимаю тонкие косточки. Молчи, девочка. Только молчи.

— Жена? — недоверчиво вскидывается Крепсиха. — Ты же только развелся, Слава…

— Ну вот, — хмыкаю радостно. — Пост сдал. Пост принял.

— Ну я поняла… — скупо кивает Юлия и резко отходит прочь. — Там машина вас ждет, — сухо роняет, кивая на взлетную полосу.

«Не поверила. Ни одному слову не поверила», — думаю я, помогая Надежде подняться. Закрывая спиной от надменной мадам, аккуратно снимаю с плеч полосатый мохеровый плед.

Веду девочку к выходу и шкурой чувствую, как в спину бьют злые Юлькины взгляды. Как пули вражеского снайпера.

— Вот это мы влипли, Асисяй, — вздыхает Бек, усаживаясь на переднее сиденье Гелека. — Крепса за полет умертвят самым извращенным способом, а потом воскресят над Абу-Даби. Я ему не завидую.

— Я тоже, — усмехаюсь криво. Все эти бабки легко не даются. Женился на богатенькой буратине, пусть теперь сам разгребает.

— Ты домой или в клинику? — хмуро интересуется Бек, переводя разговор в деловое русло.

— Домой, — киваю коротко.

— Вам МРТ сделать надо, — впервые за все время подает голос Надежда. Смотрит строго и возмущенно. Похоже, я сегодня перед всеми виноват. Но мне по фиг, честное слово!

— Успеется, — отмахиваюсь я. И тут же слышу, как в кармане моей сумки жужжит сотовый. Интересно, кто это?

Впопыхах вытягиваю трубку и изумленно вчитываюсь в короткую эсэмску от Бека.

«Тебе придется жениться на Наде, Слава. Юля доложила Санечке. Теперь и меня дома ждут со скалкой»

«Да не вопрос, бать», — улыбаюсь довольно. И осторожно сжимаю в ладони хрупкие Надины пальцы.

— Отпустите меня, пожалуйста, — шиплю, когда моя рука снова оказывается в плену у Лунина. Машина несется по взлетной полосе. А потом привычно сворачивает в какой-то проулок между двумя служебными зданиями. — Я никому ничего про вас не скажу. Ничего требовать не буду. Пожалуйста! — прошу, взывая к здравому смыслу. — Сама билет на самолет куплю и вернусь домой.

— Нет, — наклоняясь почти вплотную, обдает жарким шепотом мой похититель. И снова молчит, будто ответил исчерпывающе.

Впереди Бек вместе с водителем обсуждают смерть и похороны человека, которого дружная компания весело поминала в самолете. И я в очередной раз удивляюсь, как люди могут быть такими черствыми и равнодушными к человеческой жизни.

— Я никому не скажу, — дергаю руку.

— Да знаю я, — морщится Лунин и снова жарко шепчет в ухо: — Тут нельзя выходить, Надя. И этот аэродром предназначен только для частных бортов. Поэтому едем ко мне…

Задыхаюсь от негодования. Ничего себе заявочки! Что вообще возомнил себе этот наглый тип?

— Нет. Выпустите меня в городе, — настаиваю я.

Пытаюсь сохранить самообладание. Но попробуй мыслить здраво прижатой к здоровенному мужику?

— Не получится, милая. Мы сразу к себе свернем. Заезжать в Москву не будем, — нависая надо мной, мурлычет мне в ушко наглец.

Со стороны мы, наверное, похожи на двух воркующих голубков. Вон и водитель с интересом в зеркало заднего вида поглядывает. Даже чуть не пропускает нужный поворот. Резко выворачивает руль в сторону. С моих колен на пол шумно падает полупустая сумочка.

«Там только телефон, а грохоту», — не успеваю поднять я, как Лунин подхватывает мою единственную вещь загребущей лапой, больше похожей на ковш экскаватора. И, не оборачиваясь, закидывает сумку назад.

«Вот же раззява», — ругаю саму себя. Держать надо было крепче. Сумка ладно! Но там телефон. Без него я не смогу выбраться из этой странной переделки.

— Поспи, малыш, — предлагает мне наглец. И сам, откинувшись затылком на подголовник, закрывает глаза.

— Опять плохо? — тяну я испуганно.

Как же я надеюсь, что он скажет «да!». Машина остановится. Кто-нибудь вколет Лунину инъекцию, а я сбегу.

— Все нормально, Надюш! — шепчет он, снова обволакивая меня жаром. — Скоро домой приедем, отдохнем.

Охаю возмущенно и снова оказываюсь прижатой к Славе Лунину. Не знаю, криптой он промышляет или брачный аферист, но от неминуемой близости внизу живота ёкает что-то. Желание бьет огненной стрелой.

Интересное кино! С Витей такое бывало, конечно, но точно не от тисканья на заднем сиденье.

— Отпусти, — прошу тихо. — Неудобно.

— Да тут все свои, — хохочет нахал.

— Асисяй, не балуйся, — раздается строгий голос с переднего сиденья. — Вы мне бойца отвлекаете.

— Да мы тихо сидим, бать, — словно школьник оправдывается Лунин. И снова откидывает голову на подголовник. Закрывает глаза. Вот только мою руку так и не выпускает.

«Чем меньше дергаешься, тем меньше он к тебе пристает», — выводит своеобразный закон мой спутанный разум.

Так и едем дальше. Я лишь напряженно смотрю в окно, где в сумерках мелькают названия поселков. Надо знать, куда меня везут. И сразу написать Морозову. Пусть выручает друг детства. И расследование надо провести: что это за банда такая?

И сколько людей с ней связано. Даже наш полковник Мельников и какая-то нефтедобывающая корпорация.

Закусив губу, стараюсь не расплакаться. Не собираюсь никому показывать слабость. Справлюсь. Сбегу обязательно. Не совсем понятно, зачем Лунин выкрал меня… Вернее, не выкрал, а как понравившуюся вещицу захватил с собой.

— Вот и приехали, — вздыхает на переднем сиденье Бек, когда машина въезжает в открывающиеся кованые ворота.

Оглядываюсь по сторонам, ожидая увидеть что-то похожее на бункер. Но нет. Гелендваген тормозит на широкой парковке. Три огромных дома, елочки и цветы в аккуратных клумбах. На идеальном зеленом газоне преспокойно лежит кот. По выложенной камнем дорожке уже бегут к автомобилю дети. А сзади степенно шествует красивая темноволосая женщина.

Значит, не в тайную тюрьму господина Лунина меня доставили. Может, удастся выбраться…

— Моя команда, — радостно возвещает Бек, выбираясь из машины. Подхватывает на руки пацанов. А те льнут к нему, как родные.

Неужели семья? А женщина — супруга?

— Выходим, Надя, — тянет меня за руку Лунин.

В предвечерних сумерках женщина кутается в расписную шаль. Небольшой ветерок треплет выбившиеся из пучка кудряшки. Хозяйка дома переводит на нас строгий взгляд. Не кривит губки, как та блондинка-стервочка, но смотрит изучающе холодно.

— Знакомьтесь, Александра Андреевна, — бодро рапортует Лунин, укладывая руку на мою талию. — Это Надежда. Моя жена.

— Ага, очень приятно, — равнодушно замечает та и тут же переводит изучающий взгляд на главаря банды. — Сережа, я ждала тебя…

Голос мелодичный, чуть с хрипотцой. Такой мужикам нравится. Вот и Бек расплывается в улыбке. Обнимает женщину за плечи, целует в висок. Но получает в ответ лишь холодное «пойдем в дом».

Похоже, не поверила дамочка в легенду моего похитителя. Видимо, знает его как облупленного. Или он часто баб привозит. Уже все привыкли. Вот только я ему не какая-то с улицы!

— Все, спокойной ночи, — решительно заявляет он, словно подслушав мои мысли.

— Ты бы к врачу съездил с утра, Слава, — осторожно роняет главарь, лишь на секунду отрываясь от своей женщины. — Я позвоню Виленскому…

— Не надо, Бек. Я сам, — развернувшись, мотает головой мой похититель. И подхватив рюкзак, выставленный водителем из багажника, ведет меня по дорожке вглубь участка.

«Ну хоть свидетели есть!» — вздыхаю я мысленно и тут же обрываю себя.

Ну какие свидетели! Жена главаря? Или их несовершеннолетние дети?

Мимоходом рассматриваю территорию. Большая детская площадка, напоминающая огромный корабль, зона барбекю. И почти одинаковые дома на участке. Те же ступени, покрытые мрамором, панорамные окна и даже флюгеры на крыше.