Ночные Сорсиеры - Краон Лана - Страница 19

– Семья Нуар, – прочитала Розали. – Они долго руководили ковеном Дютэ. Интересно, что теперь с ним? Может, тоже спросим у Аима?

– Кажется, его больше не существует, – ответила Энн. – Когда Хель выросла, она возглавила его, а до этого им руководила правая рука Грэйем Нуара. А после, когда Хель обвинили и выслали, Дютэ распался на мелкие ковены.

Сестры еще полистали дневник, рассмотрели вклеенные портреты семьи Нуар. Пятеро детей: Эндрю, Агнесса, Камила, Трэвис и самый младший – Кайл. Розали провела пальцем по портрету отца семейства – Грэйем Нуара. Он был хранителем до Розали и до Хель, которая жила с ними до десяти лет и сделала много любопытных наблюдений и записей о своей семье. Их история жизни была настолько громкой, что о них сочиняли легенды, писали рассказы. В человеческом мире Нуары тоже не остались незамеченными, их семью стали изображать в готических рассказах.

Уже поздно ночью сестры смогли заснуть вместе в комнате Энн. С утра на телефоне Розали прозвенел будильник. Она быстро его выключила, чтобы Энн не проснулась. За окном еще было темно, до рассвета оставалось несколько часов.

– Готова? – спросила Марта, вошедшая в комнату через стену.

Розали выбежала из комнаты в пижаме, аккуратно закрыв за собой дверь, и поднялась на чердак, освещенный лунным светом. В окне Хранительница увидела Жулли. Она лежала на черной от ночи траве в саду. «Как всегда, впитывает лунный свет».

– Что мне нужно взять?

Призрак подошел к деревянному шкафу из темного дерева.

– Возьми этот усилитель. – Марта указала рукой на коричневый стеклянный сосуд со старым тканевым скотчем, на котором было написано: «Усилитель».

– Думаешь, сработает?

– Посмотрим. Попытаться стоит, иначе он не отстанет. Торопись, пока солнце не встало.

Розали внимательно выслушала указания призрака и принялась готовить обманку. Тонкой иголкой она уколола палец и накапала немного крови в усилитель. Теперь нужно было добавить черный дым некроманта. Розали прижала ладонь к горлышку сосуда, из ее руки стал сочиться дым. Как только он плотно заполнил емкость, Розали закрыла сосуд пробкой.

Вместе с призраком она спустилась в сад. Жулли услышала ее шаги и привстала на локтях. Хранительница же направилась вглубь большого сада. За деревом находились две могилы: одна из них принадлежала Хель, а другая – ее мужу.

– Вылей содержимое на ее могилу.

Розали сболтнула стеклянный сосуд и затем выполнила указание Марты.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась Жулли.

– Избавляюсь от Аима.

– Хорошо, – согласилась Жулли. – Он напугал меня вчера. В его глазах солнце, а сам он холоднее мертвеца.

– Именно поэтому ему пора уезжать.

– И тогда все встанет на свои места? Мы опять отдалимся от магии? – в ее голосе слышалось некое разочарование.

Как бы Розали этого ни хотелось, она знала, что уже ничего не будет по-прежнему. Глубоко в душе она понимала, что ей надо открыть черную тайну того мужчины. Она не могла больше скрывать такой секрет. Ей придется пойти против своей природы – природы Хранительницы тайн. А когда это произойдет, этому не обрадуются ни духи, ни люди, которых эта тайна касается. Она видела, как Предки наказывали Энн. От них не дождешься пощады. А Розали понадобится защита и от них, и от тех сорсиер, что придут за ней, чтобы она опять запечатала эту тайну. Ей нужна Марта… живая.

– Нет, не отдалимся. Нам же нужно помочь тебе разобраться со своими способностями.

Розали стояла в белой длинной ночнушке, выпачканной в земле. Жулли была в голубом хлопковом платье и гольфах до колен. Мотылек не смогла удержаться от улыбки.

– Прости меня, – продолжила Розали. – Прости, что забыла свое обещание.

Обещание она дала еще до того, как встретила Марту. После появления призрака и той тайны, спрятанной в кулоне, жизнь Розали разделилась на «до» и «после». Из-за своих проблем она забыла слова, сказанные Жулли. Глаза Хранительницы заблестели от слез. Мотылек крепко обняла сестру, не касаясь кожи, чтобы случайно не ужалить. Сестры простояли в обнимку несколько минут. Затем они пошли на кухню и вместе позавтракали. Последнее время они стали редко бывать вместе из-за экзаменов в университете и театральных репетиций.

После завтрака Хранительница пошла в свою комнату. Солнце за окном уже появилось на горизонте. Розали умылась и переоделась в дневную одежду. Теперь на ней была красная вельветовая юбка с завышенной талией, белая блузка и черный жилет. На ногах красовались черные ботинки на маленьком каблучке. Она подошла к картам и развернула ту, на которой был изображен магический мир. Она подметила, что они лежали не так, как она их скручивала. «Кто из сестер шарился в моей комнате? Список подозреваемых слишком велик».

– Что ты задумала? – оживилась Марта.

– Я нашла в дневнике Хель другое заклинание поиска. Возможно, оно сработает лучше, чем остальные.

Семья Нуар оставила после себя фирменные заклинания для ночных сорсиер. Они сами разрабатывали их на протяжении всей долгой жизни. Розали открыла дневник и ткнула пальцем в нужную строчку. Это заклинание разработал Трэвис – Банши. Оно отличалось от остальных, так как для него ночным сорсиерам не надо использовать собственную кровь. Но также оно и наименее точное. Это заклинание Розали понравилось больше, чем все предыдущие. Она не любила протыкать пальцы иглами. Однако привести его в исполнение будет сложнее, так как здесь требуется контроль мыслей и полное погружение в себя.

– Дело не только в заклинании, но и в силе. Ты слаба.

– Посмотрим, – недовольно ответила Розали.

Карту магического мира ей отдал один сорсиер, который однажды запечатал у нее свою тайну. Марта увидела в его сумке эту самую карту, а Розали попросила ее взамен на отмену поездки в Виллдэпер.

Розали взглянула на Мажиенн. Он граничил с одной стороны с океаном, а с другой – с тремя государствами: внизу располагался Виллдэпер, который примыкал к туманному лесу; выше – Сити-Виолетюрн, а еще выше Эклипсоле – город редких небесных явлений, как рассказывал когда-то Николас Розали. В Эклипсоле протекали две реки, из-за цвета воды в них одну назвали Веной, другую – Артерией. Вена была окрашена в плотный синий цвет, а Артерия – в красный. Две реки соединялись в одну на границе с Мажиенном, протекали через весь город и впадали в океан. В точке соединения вода очищалась, и в столице магического мира она уже текла прозрачная.

«Там должно быть очень красиво», – подумала Розали. С самого детства она мечтала оказаться в магическом мире хотя бы раз. А теперь она подвергала его опасности своей задумкой. Магический мир был создан одиннадцатью сорсиерами с редкими дарами, семь из них были ночными, а остальные – световыми. Их магия соединяла магический мир, поэтому если кто-то нарушит гармонию, используя какой-то из редких даров не по назначению, то мир может разойтись по швам. Если Хранительница откроет тайну, она нарушит баланс, и тогда в магическом мире начнутся проблемы – в виде потопов, землетрясений и других катастроф. Тогда Предки ослабнут, и весь магический мир может рухнуть. «Из-за одной тайны не рухнет», – успокоила себя Розали.

Она разложила карты на полу и достала фотографию Марты Коулман, которую вырезала из старых газет. Сама Розали присела около них. Призрак подошел к ней, и Розали почувствовала, как что-то холодное дотронулось до плеча. Таким образом Марта поделилась своей силой, помогая девушке.

– Найдем твои останки.

– Спустя пять лет.

Розали открыла дневник Хель и сосредоточилась на заклинании. Ее губы упорно шептали слова из дневника, но казалось, что ничего не происходило. Кто-то сильно постарался спрятать кости Марты. Вдруг в голове Хранительницы зажглась картинка. Она увидела какую-то местность, но, прежде чем она смогла как следует ее разглядеть, барьер защиты отбросил ее. Розали распахнула глаза и увидела перед собой Аима. Он стоял около двери.

– Розали, ты слышишь меня? – спросила Марта. – Я звала тебя несколько минут, ты не отвлекалась. Он стоит тут уже две минуты и пялится на тебя.