Большие планы маэстрины (СИ) - Завойчинская Милена - Страница 24

— Маэстрина Мари… — начал говорить Алекс. — Можно так к вам обращаться?

— Да, ко мне так обращаются все в Усаче. Или просто маэстрина.

— Маэстрина, но отчего же вы так решили?

— Видно, — бросила я на него взгляд и улыбнулась. — Так же как заметно, что вы знаете меня, хотя я вас совершенно не помню. Ни разу не общалась с вами ранее. А еще вы крайне удивлены, застав меня тут.

— Вот как?.. — выдавил второй мужчина.

— А вот вы, месье Дюк, меня не знаете лично и в лицо не видели. Хотя вам известно, кто я такая.

— У вас ментальные способности?

— Нет. Я алхимик. Хороший, смею заметить. Обращайтесь, если что. Я беру заказы. Еще я хороший преподаватель, кроме того умею смотреть и видеть. Почему вы не сказали магистру Грессу, что и сами можете дойти в столовую? Вы ведь тут были, и не так давно, насколько я вижу.

— А это-то вы с чего взяли? — воскликнул Алекс.

— Видно же… — пожала я плечами. — Но мы с вами в прошлый раз не столкнулись. Вы когда приезжали? У меня есть основания полагать, что почти сразу после Белого Бала?

Маги обменялись многозначительными взглядами. Я привыкла, на меня люди часто так реагируют в этом мире. Они живут более медленно, не привыкли к огромным пластам визуальной информации на картинках, фото и видео. Когда считываешь эмоции, мысли, желания моделей или персонажей фильмов по движению брови или выражению глаз. Если актеры хорошо играют, разумеется.

А так как я сама блогер, то и уроки выступлений брала, голос ставила, училась вести себя в кадре. По юности все интересно, легко дается, а если еще и родители на твоей стороне и готовы оплатить ребенку очередные курсы, то грех было не воспользоваться.

Мы с мамой чего только не проходили на пару. Скорочтение, риторика, слепая печать, актерское мастерство, физиогномика, выражение себя через танец, вокал, постановка речи… Многое еще в школе, что-то во время получения высшего образования. Мама у меня в этом плане та еще штучка была, сколько ее помню. Очень не хотела стареть душой и разумом и была в процессе постоянного поиска интересного и развивающего. Если уж я этому и научилась, то от нее. За что бесконечно ей благодарна. И кто бы знал, как мне это пригодилось в жизни. И той, настоящей. И этой, где я отыгрываю роль другого персонажа. Пусть я не помню деталей всех этих специфических курсов, вряд ли смогу научить кого-то другого, но многое вполне успешно использую долгие годы.

— Так что? — не дождалась я ответа. — Вы уже общались с тем… господином? Мне он показался вполне интересным и адекватным.

— А вы не хотите нам сами все рассказать? — подобрался Алекс.

— Нет.

— Почему?

— Я все рассказала ректору. Он из ваших — это раз. Сообщит сам, что сочтет нужным. Он мой непосредственный начальник — это два. И без его указания я ни слова никому не промолвлю, поскольку это является конфиденциальной информацией, — это три. А у вас нет ордера на допрос меня — это четыре.

— Маэстрина, а вам точно двадцать два года? — оторопело уточнил он.

А я бросила на него взгляд и издала смешок. Ну вот и подтверждение. Он прекрасно знает, кто такая маузель Монкар, но ему непонятны ее реакции, слова и разум. А разум-то у меня не юной девушки из ограниченного магического мира, где информация передается только устно в беседах и печатным способом в книгах и газетах.

— Не хотите рассказать о вашей дружбе с магистром Грессом? Вы вместе учились, полагаю? А потом служили? — вернулась я к своим вопросам.

Они не захотели. И почему бы это, интересно?

До столовой мы дошли в тишине. Мужики переваривали новое для себя общение. Я их не драконила больше. Раз уж они настроены только спрашивать, но не рассказывать, то помолчим.

Вскоре к нам присоединился ректор. Он сначала вежливо поулыбался всем, представил визитеров как своих личных гостей и друзей.

Что странно, ни у кого не вызвало удивления, что явились с улицы посторонние люди в гости к сотруднику Усача. Меня так и подмывало спросить: «А что, так можно было?». Мне приглашать некого, но сам факт.

Все поели, в том числе Барон из своей персональной миски. И Софи, которой уже полагался прикорм помимо молока. Об этом пришлось позаботиться в свое время. Попросить совета у кухонных тетушек, выслушать тонны советов и рекомендаций и с благодарностью принять помощь. Для малышки эти милые женщины отдельно отваривали без соли и специй корнеплоды, мясо, рыбу, перетирали в пюре предназначенную ей еду. Я в ответ периодически приносила им в подарок какие-то зелья или эликсиры.

Потом мне оставалось только аккуратно покормить Софи за столом. И тут выручала магия, не позволявшая малышке всех вокруг, и себя в том числе, изгваздать в пюрешках и супчиках.

Я неустанно благодарила богов этого мира, что мы с Софи так удачно угодили в Усач. И что здесь столько людей, готовых прийти на помощь словом и делом.

После того как с трапезой было покончено, магистр Гресс обратился ко мне с просьбой сопроводить его друзей в Штаб и рассказать, как у нас проходит жизнь.

Но оказалось, это был лишь предлог. Когда мы расселись кто где, ректор накинул щит тишины. Я повела бровью и добавила свой. Дюк и Алекс переглянулись и навесили еще защиту.

— А вот теперь поговорим, — серьезно произнес Артур. — Маэстрина Мари, как вы верно догадались, мои друзья и бывшие коллеги приехали разобраться с той историей.

— Но вы же сказали, что пентаграмма уже не работает?

О том, что демон снова приходил и они беседовали, я не стала говорить. Это не моя тайна.

— Не совсем так, — мягко вмешался Алекс. — Мы ее перенастроили. Теперь тот, кто в нее приходит, не может покинуть ее пределы и расхаживать по территории университета. Мы общались. Тот… господин настроен вполне мирно.

Ах вот оно что! Ну ладно.

— Мне он показался вполне рассудительным, умным и интересным чело… мужчиной, — исправилась я. — Но что вы хотите услышать от меня? Все, что мне известно, знает и магистр Гресс.

— Мы бы хотели лично посмотреть на подарок месье Композитора, как он себя назвал. А еще, видите ли, маэстрина Мари, он заявил, что готов к сотрудничеству, обмену информацией и прочими интересующими нас вещами. Но только при вашем непосредственном участии.

— Моем?! Я-то тут каким образом могу быть полезна?

— Вашем. Только мы тогда не знали, что вы — это вы. Он назвал женское имя — Маша. И назвал вас маэстро, а не маэстрина.

— Да, он ко мне тоже так обращался, — невозмутимо кивнула я. — Маша — это производная форма от имени Мари, как я поняла. Наверное, в его мире принято именно так. Не знаю, раньше я с представителями этого народа не сталкивалась.

— А что скажете о самом демоне? — подался вперед Дюк.

— Он мне понравился. Не в смысле, как мужчина… Хотя внешне он тоже очень даже привлекательный и харизматичный. Женщины по таким сходят с ума, как правило. Он мне показался симпатичным как чело… Простите, сбиваюсь. Как личность. Есть в нем что-то такое… Притягательность, спокойная уверенность, и мне он показался весьма неглупым.

— Вы долго общались? — удивился Мольтер и переглянулся с приятелями. — Или он еще приходил к вам?

— Да нет же. Мы виделись несколько минут в тот раз, в ночь после Белого Бала. Просто это ведь очевидно и сразу считывается. Но я бы с удовольствием продолжила с ним знакомство и подружилась, если бы это было возможно. Очень импозантный дядька.

— Неожиданно… — откинулся на спинку кресла Дюк и перевел взгляд на Артура Гресса.

— А я вам говорил, — улыбнулся тот. — Поверьте, вы не первые и не последние, кто озадачены мыслями и рассуждениями нашей маэстрины.

— То есть вы согласны на общение? Потому что демон готов, но только при вас.

— Да, конечно. Софи, помнишь большого рогатого чернокожего дядю? Давай его позовем? А, нет. Ты же спала… Можно? — Я наклонилась и аккуратно потерла между пальцев подвеску, подаренную ей демоном.

Украшение всегда было на ручке девочки, я его не снимала никогда, но ни разу сама ничего не пыталась с ним сделать. А если и рассматривала, то аккуратно брала пинцетом или через ткань.