Самогонщик против армии США (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 56

— И что же он намерен предпринять против клятвопреступника? — ровным голосом спросил сын.

— Для начала объявил твоё архиглейство… — он вчитался в непривычное слово. — Объявил упразднённым. Все земли Гоша отходят короне. Сам Гош подлежит аресту и принудительному доставлению в Дорторрн. Если Гош приедет добровольно, ему гарантирован честный суд с допросом на Камне Правды.

— А мне повестку не прислал! — парня охватило злое веселье. — Обрати внимание, Клай. И все остальные — вдумайтесь. Если добровольно не сдамся, честного правосудия, выходит, можно не ждать? Просто пришлют в Номинорр мою голову отдельно от тела.

Глей только вздохнул. Несмотря на непростые отношения в прошлом, тесть зятя уважал.

— Сдаваться нельзя, — сказала как отрезала Мюи.

Никто ей не возразил.

— Так… Делаем ответный ход! — Георгий встряхнул бронзовым колокольчиком, вызывая лакея. — Полный учёный совет Сорбонны — сюда через час. Без опозданий, всех до единого. Занятия отменяются, — он обернулся к нам. — Тем самым король нарушил договор со своей стороны. А ещё — клятву, данную именем Моуи и призывая пресвятого в свидетели, когда заступил на престол. Подвожу итог: упразднил себя как короля. Мои высоколобики сейчас всё обоснуют, распишут, размножат. Я подпишу. И надо, чтобы каждый брент и глей страны непременно получил экземпляр.

— То есть в столицу ты не едешь? — облегчённо улыбнулась Оксана Ивановна.

— На его условиях — нет. Конечно, суд с Камнем Правды я выиграл бы. Если бы он был честный. Но отдавать себя во власть подлеца не намерен. Найдутся дела важнее. Клай! Что-то стряслось в Мармеррихе. Перестали суда оттуда ходить. Уже пятые сутки.

— По реке Воле по-прежнему, — не поверил тот.

— На момент твоего отъезда — возможно, — парировал сын. — Хочешь — составь компанию. Ты же мне не только тесть, но и военный союзник. Настя, отпустишь благоверного?

Пуля угодила в яблочко. Клай сделался бордовым.

— Я сам решаю. Жена не указ.

Мы сдержались. Не заржали. Даже его супруга.

— Так что ты решил — сам? — елейным тоном спросил Георгий.

— Собираемся.

— Ты же устал…

— В дороге и отдохну от дороги, — витиевато отмахнулся глей.

Он допил нир и поднялся, демонстрируя решимость. Хоть прямо сейчас никто отплывать не собирался. Надо же написать письмо «турецкому султану» и размножить, сменить часть наших воинов в ладьях на воинов Клая, и пятое, и десятое.

А Мюи увлекла Настю, ошарашенную новостью о новой военной кампании с участием мужа, куда-то к себе. Как только перестала ревновать её к Георгию да ещё вместе побывали в кровавой переделке в Кирахе, дамы стали приятельницами. По крайней мере — внешне.

Впереди шёл восьмивёсельный баркас, опережая три струмма где-то на два десятка корпусов. Разведка. Там — Логр, вооружённый американским биноклем. Так сказать, спасибо ленд-лизу. Он внимательно разглядывал берега.

Неторопливое движение разведывательной лодки тормозило всю эскадру. Но сильно разогнаться мы всё равно не успели бы. Ещё около Номинорра речные волки, капитаны судёнышек, сорвали горло, налаживая синхронную работу гребцов. На «троечку» справились. Да ещё ветер-мордодуй от моря.

По-хорошему, пустить бы сопровождение по берегу. Но вдоль Тарры дорог практически нет. А кхар, проламывающийся через чащу, слышен за километр-два. И устанет быстро.

— Гош! Уверен, что мы не зря тянем с собой целую ораву? — в очередной раз засомневался Клай. Тупые клыки промелькнули между рыжей бородой и пышными усами. — Вдруг перерыв случился из-за каких-то житейских причин?

Бобик косо зыркнул на тестя. Во взгляде читалось: ты что, бессмертный, коль споришь с хозяином в моём присутствии?

— Житейских? — я усмехнулся и погладил М4, лежащий на коленках. — Смотри. Уже вечереет. С утра плывём. Река словно вымерла.

— Наверняка жители деревенек что-то знают, — подкинул идею отец. — Пристанем к ближайшей?

— Хорошо. Скомандую. Перед самой темнотой.

Именно в темноте я сильно рассчитывал на американский скорострельный сувенир. От прежних запасов наёмников мне перепало около трёхсот патрон в пяти магазинах по тридцать, остальное — россыпью. Говорят, М4 капризен в грязи. Или если шмалять, не отпуская гашетку. Но сейчас не пыльно. Нырять с ним в болото не намерен. А его навеска — оптический прицел, лазерная подсветка цели, подствольный фонарик, прибор ночного видения — вообще выше всяких похвал.

Неделю назад я пострелял экономно. Подрегулировал прицел. Зарядил батарейки. Вычистил, перед отплытием — вторично. Прикинул, что бить буду с отсечкой, не перегревая деликатный механизм.

Отец и Логр — с ППСами. Клай получил «Сайгу». Почти уверен — будет ныть и не хотеть возвращать обратно. Остальные вооружены обычно. Но и так, с усилением в сотню бойцов, наша стрелковая группа достаточно грозная… в теории. По-хорошему, нужен отряд, поголовно укомплектованный огнестрелами.

Коль здесь имеется обычный порох, а издалека привозят хлопчатобумажные ткани, то свой порох, возможно даже — бездымный, начну выпускать в Номинорре. Когда-нибудь. Если события, подобные этому, не отложат замысел на потом, затем ещё раз на потом. И до бесконечности.

О неприятностях, грядущих из-за демарша королька, старался не думать. Пусть лучше он сам геморрится, узнав, что я объявил его лишённым покровительства Моуи и права носить корону из-за клятвопреступления. По правилам Средневековья ему надлежит доказать право на трон единственным способом: собрать войска верных феодалов, с ними подавить бунт силой. Вот только силы у него не много. Даже те, кто не вхож в сейм и лоялен Маерру, таких много, не особо горят желанием воевать с великим и могучим мной. Тем более, если армия соберётся в поле, я издали выкошу первую шеренгу и спрошу: продолжаем или расходимся?

Прервав мои думы, с баркаса махнули флажком. Речной капитан завопил: «Суши вёсла!» Потом ругнулся и начал объяснять, что вёсла достаточно держать поднятыми над водой, а не тянуться к ним тряпками для просушки.

Ладья прокатилась по инерции ещё несколько десятков метров, тормозов ей не придумали. Из-за мыска открылся вид на купеческий струмм, всполошивший Логра. И не зря.

На мачте болтались обгорелые лоскуты паруса. Чёрные следы пожара виднелись и на корпусе. Ежу понятно, что февраль — не самое огнеопасное время года, на реке пронизывающе сыро. Значит, торговое судёнышко обстреляли чем-то гадским зажигательным.

Люди на берегу, сначала тревожно вскочившие, радостно замахали руками при виде штандарта с двумя перекрещенными рюмками на длинных ножках. Ещё через двадцать минут купец, он же владелец струмма, рассказал тревожную историю.

Они шли вчетвером. Старший партнёр на трёх судах впереди с грузом нира, стекла и зерна. И он, вёзший ткани, а ещё несколько книг, взятых наугад. Так сказать, маркетинговый эксперимент.

Четвёртый номер в строю его выручил. Суда попали в засаду примерно в часе хода от городских стен, по левому рукаву дельты. Арбалетные стрелы выкосили часть гребцов. Зажигательные снаряды угодили в корпус. Речники послушно подняли вёсла, а затем, повинуясь приказу, потянулись к берегу. Только четвёртая ладья успела развернуться и отделалась легко. На борту только раненые да подгорел парус. Дорогой, но жизни дороже.

— Не знаю, жив ли мой кузен, он же старший партнёр, — закончил речник.

Он казался мельче и худее «викинга» Даргурра, но осмелился рискнуть и уйти. Тем самым спас ладью и команду, а также ценный груз. Молодец, кроме шуток.

— Кто это был?

Купец стянул шапку с седой башки.

— Известно кто. Пираты заморские. Только как море перешли зимой? На всё воля Можруна. Провёл, пропустил, не увлёк нечистых в пучину.

Я уже слышал, что до марта включительно преобладает каботаж, чтоб спрятаться в бухточке при первых признаках зимнего шторма. Супостаты, тем не менее, решились на безумие и привели целый флот, потому что для захвата и удержания Мармерриха нужны многие сотни головорезов. Клай не прав: я взял не слишком много, а совсем мало людей. Пираты по боевой выучке вряд ли особо уступают каросским наёмникам. Численностью — многократно превосходят.