Самогонщик против армии США (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 12

Кривого деда придётся рано или поздно сместить. Возможно, отправить на заслуженный отдых — на тот свет. Пока — рано. Сперва стоит войти в коллектив. Превратить банду наёмников в боевое подразделение по образцу армии США.

Тут необходимо пояснение.

Армия США никогда не была разгромлена в войнах. Иногда отступала — да, если дальнейшее участие в войне признавалось нецелесообразным. В том же Вьетнаме и в Афганистане американцы могли перебить всё вражеское население под ноль, но не делали этого по политическим соображениям: в Белом доме отдали приказ уходить.

В Украине сложилась непростая ситуация. Русских остановили, отбросили назад под Харьковом и Херсоном. С другой стороны, Москва к осени 2022 года ещё не ввела в сражение главные силы, мобилизовала только небольшую часть призывников. Поэтому армия США там не воюет. Никому не нужны репутационные потери в случае неудачи, тут кароссцы правы. А вот здесь, в средневековой реальности, маленький кусок армии США будет суперменским. Что там какой-то архиглей, пусть даже это пришелец с Земли, и у него найдётся пара стволов-огнестрелов…

Коль он сумел устроиться с комфортом, то почему бы не попробовать?

Конечно, здесь нет интернета, Нетфликса, он-лайн казино, ячменного виски, кокса и хайвеев, а также сотен других преимуществ цивилизации. Этот мир, тем не менее, вполне позволяет создать для себя сносные условия. И если единственное препятствие — просто некий Гош, то нужно просто устранить это препятствие, забрав себе всё им добытое.

Лейтенант велел принести нормальное вино вместо пива ужасающего качества.

— Выпьем, братья. А завтра приступим. Мало одного только оружия. Отряд в бою должен действовать как единое целое. Вы увидите, что можем мы с Джен.

— А мы узнаем, в чём можем на вас рассчитывать, — добавила та.

Четырнадцать кружек поднялось за столом. Здесь присутствовали все десятники отряда Кривого Лиса и его дочери Фаи. Рядовых бойцов пивом не угощали — не на что.

Но оптимизм странного чужака в пятнистой форме внушил надежду на перемены к лучшему. А особенно серебрушка, которую Пит небрежно швырнул трактирщице. Безработные наёмники уже давно не видели серебра, в руки попадали только медь и малоценное золото.

х х х

Мужчина походил на обычного горожанина лет сорока — магистратского служащего. Одет в серый камзол, на ногах — мягкие полусапожки, волнистые волосы на непокрытой голове побила седина.

Но были обстоятельства, не позволившие отнести его к офисному планктону архиглейства. Во-первых, всех магистратских я лично знал и назначал только сам. Во-вторых, никто из них не посмеет проскользнуть ко мне в кабинет без доклада секретаря. В-третьих, вряд ли кто из городских обывателей умеет проходить сквозь стены.

Я уставился на обшитую дубовыми досками перегородку за спиной визитёра. Целая, нетронутая. И нет там никакого тайного прохода. Зная гадкие особенности средневековой замковой архитектуры, в один из походов на Брянщину мне пришлось купить б/ушный сканер пустот, обнаруживший в бывшем владении Айюрра множество сюрпризов. Полагаю, предшественник не знал обо всех. Например, о замурованных узниках в кандалах, чьи тела истлели в одиночных каменных мешках столетия назад. На своём третьем этаже приказал завалить дроблёными камнями и залить раствором каждую полость.

Незваный гость бесцеремонно шагнул к моему рабочему столу и, указав на кресло подле него, спросил:

— Позволишь, Гош, я присяду.

— Ты — кто?

— Моуи. Обычно прибавляют «пресвятой». Но для тебя просто Моуи.

Верун, решись отойти от своей рощи, тоже пройдёт сквозь стену. И Подгрун запросто проникает через земную толщу, не копая тоннелей. Но я сразу поверил. Ни один мелкий бог не позволит себе зваться именем высшего. Чревато. Чем? Понятия не имею. У богов свои разборки, и простому самогонщику в них лучше не соваться.

— Коль ты в человеческом обличье, позволь угостить.

— Ничто человеческое богам не чуждо. Впрочем, ты знаешь. С Вернутом, Подгруном и Тенгруном дела имел, только меня сторонился.

Я кликнул дворцового хрыма и велел накрыть на стол прямо в кабинете. Постарался не выплеснуть наружу раздражение. Тут строится самый главный храм Моуи на планете. Ради финансирования стройки пришлось осложнить отношения с королём. И вдруг прилетает предъява…

— Угощайся.

По тому, как седовласый налегал на нир и закуску, стало очевидно: он и вправду всеобщий бог. Трущил печёности не хуже Веруна, макая их в липовый мёд как мой подземный компаньон, а чебуреков уничтожил — Тенгрун бы обзавидовался. Из шести видов нира предпочёл яблочную настойку на чистом пшеничном спирту, поглощая её как пиво, большими кружками. И не пьянея.

— Хорошо! — накидавшись, бог утёр ладонью тонкие чёрные усики, тоже с проседью. Изысканность манер на местном Олимпе не прижилась. — Вижу, славно ты устроился в моём мире.

— Не жалуюсь, Моуи. Вот, решил тебя отблагодарить. Возвести храм в твою честь.

— О том и речь! — он откинулся в кресле, забросив ногу на ногу. — Обычный храм, пусть даже самый большой, был бы кстати. Но священники говорят: ты задумал самый главный храм Гхарга! Всего нашего мира, а не только Мульда. Понимаешь, что вздумал поменять порядок вещей? Даже в Дорторрне — лишь главный храм королевства да несколько других, меньше. В Тейфарре — свои храмы…

— И что в этом хорошего? Ты — верховный бог. Не просто стоящий над всеми. Но задающий всем тон. Значит, должен быть единый центр твоей мирской власти. Священнослужители, исполняющие твою волю и доносящую её до всех в каждом королевстве, глействе, брентстве. Небось, приходится вправлять мозги зарвавшимся то в Дорторрне, то в Тейфарре, то ещё где? Боже, я ведь пытаюсь оптимизировать твою работу, тебе же во благо.

Слово «оптимизировать» переводчик превратил в короткий рык, синоним слова «помочь». Сойдёт и так. Но Моуи уловил разницу и продолжил… по-русски, чем меня удивил больше, чем прохождением сквозь дубовые доски в руку толщиной.

— Оптимизировать, Георгий Михайлович, значит — вмешаться в мою работу. Без моего ведома и согласия. Как ты посмел?

И вот что с ним делать? Бухнуться на колени с воплем «Моуи иже еси на небеси!», тем более он не на «небеси», а в моём кабинете и бескультурно ковыряется ногтем в зубах, извлекая остатки мяса… Нет, лучшая защита — нападение.

— Вот! Сам говоришь — без ведома и согласия! А как их получить, если путь к тебе лежит только через твоих попов, среди них каждый что хочет, то и воротит, потому что нет единого центра, единоначалия… Моуи! Я делаю для тебя инструмент, который упрочит твоё влияние. Ты сам волен им распоряжаться по своему усмотрению или закинуть в чулан. Кто я такой, чтоб диктовать богу свою волю?

— Инструмент… Думаешь, просто очень большой храм прибавит мне силы?

Теплее…

— Не только храм. Семинария. Монастырь. Школа при монастыре для городских и крестьянских деток. Духовная академия. Школа миссионеров. Ты же знаешь, я с Земли. Там это поставлено на промышленный уровень, хоть за две тысячи лет никто из землян местных богов не видал и не сиживал с ними за одним столом. Вот как мы с тобой.

— На Земле тоже должен быть какой-то главный бог. Но я с ним не знаком.

— Ты же можешь открыть переход, если подобное доступно низшим богам и даже верьям Веруна. Изучить тамошний опыт.

Он снисходительно улыбнулся. Отдам должное — первый раз продемонстрировал превосходство небожителя (или где-то-жителя, не знаю его прописки), над смертным червём.

— Твоя Земля в шаге. Просто вы, хрымы и анты, не видите ничего, кроме длины, высоты и ширины. Верун ставил вешку, показывая, куда сделать шаг. Но мне на Землю нельзя, как и вашим богам — в Гхарг. Такова воля ещё более высоких богов, стоящих надо мной и над земными.

— Преклоняюсь перед твоей мудростью, Моуи. И коль мы теперь на одной волне, позволь показать мне, что я хочу построить в Номинорре. Какие отдать земли церкви, с арендаторами-хрымами, и шахты серебра, чтоб твои слуги не знали нужды. Учту любые замечания, дабы не слышать больше упрёков, что не всё с тобой согласовал.