Мой ревнивый муж - Рымарь Диана - Страница 15

Она сказала это и посмотрела на родственницу внимательным взглядом.

– Что ты имеешь в виду? – спросила бабушка, сведя черные брови у переносицы.

– Я не стану подкидывать тебе своего ребенка. Устроюсь куда-нибудь, заработаю денег, буду вкладывать в наш бюджет. Сама стану растить малыша, он не будет тебе в тягость, как я…

Бабушка уставилась на нее с обомлевшим видом.

– Поленька, ты не была мне в тягость. Ты же росла не с кем-нибудь, а с родной бабушкой! Откуда такие мысли?

Откуда, откуда… Да все оттуда же.

Пусть Полина жила с родной бабушкой, но почему-то до вчерашней ночи не думала, что по-настоящему ею любима. Старшая Белова умело скрывала свои чувства к внучке.

– Поля, ты мне не в тягость, запомни, – сказала бабушка твердым голосом. – Я рада, что в трудной ситуации ты пришла ко мне. Помогу тебе и с работой, и с ребенком. Знаешь, я чувствовала, что ты вернешься.

Бабушка сказала это таким уверенным голосом, будто и вправду предвидела, что у Полины с Максом не получится никакой семьи.

– Твой вчерашний рассказ никак не идет у меня из головы, – протянула бабушка. – Как ты допустила, чтобы муж за тобой столько следил, проверял телефон. Это же клиника!

– Как-как, – Полина горько усмехнулась. – Я думала, он меня любит.

Такое оправдание даже ей самой теперь казалось жалким.

– Был у меня один случай… – проговорила бабушка, сделав глоток чаю.

Полина навострила уши. Нечасто бабушка баловала ее историями из жизни.

Старшая Белова тем временем ударилась в воспоминания:

– Учился в моем классе один оболтус. Вот как-то пришел на урок побитый, причем не в первый раз. Я решила разобраться, пригласила его родителей. С виду такая благонадежная, порядочная пара, что глаз не отвести. А на деле знаешь что?

– Что? – Полина приподняла бровь.

– На деле там муж и жену бил, и сына бил, потому что думал, что тот покрывает любовные похождения матери. Это мне потом рассказали друзья того мальчишки. Мне пришлось обратиться в органы опеки. Его отец оказался больным человеком. Избыточная ревность до добра не доводит.

Это Полине было известно не понаслышке.

Но все-таки она посчитала нужным сказать:

– Макс меня никогда не бил. Иначе я бы сразу ушла…

– Пока не бил, – подметила бабушка, подняв указательный палец. – Но ты ведь и шагу без его ведома сделать не могла. Это же ненормально!

Полина вздохнула, признавая правоту бабушки. Так все и было. А она целый год умудрялась изображать страуса. Прятала голову в песок и не замечала очевидных вещей.

– Пойми одну простую истину, – напутствовала ее бабушка. – Для ревнивца партнер – это не полноценная личность, а вещь. Собственность, с которой он считает себя вправе творить все, что хочет. Контроль над тобой, вот что было нужно Максиму. Не любовь… В таких отношениях любви вообще нет.

Полина теперь и сама понимала, что нет.

Нельзя любить и одновременно выискивать компромат. Нельзя кричать, унижать, мотать нервы. Тем более, когда жена беременная!

Макс хоть на секунду подумал о ребенке? Хоть на одну маленькую секунду!

– Тебе еще повезло, – сказала бабушка, прищурившись. – Мог ведь и не отпустить, когда ты сказала ему про измену. Да что там, прибить мог. Кстати, я не удивлюсь, если явится качать права.

Услышав это, Полина похолодела внутри.

Очень понадеялась, что уж в этот раз бабушка ошибается, потому что пройти испытание новой встречей с Максом она вряд ли сможет. Никаких нервов у нее на это не осталось, вчера все закончились.

– Я так зла на него! – продолжала возмущаться бабушка. – Ему досталась хорошая девочка, не гулящая, умная. Я сама тебя такой растила… Нет чтобы ценить, так он вытрепал тебе все нервы и еще из дома выставил, пакостник такой. Ему такую, как ты, больше ни за что не найти. Ты же красивая, хозяйственная…

Полина в очередной раз удивленно посмотрела на бабушку.

Никогда раньше она не слышала, чтобы та так за нее заступалась. Тем более хвалила! Похвала вообще была в их доме редким гостем. А тут такие слова, причем, кажется, искренние.

В этот момент за калиткой послышался сигнал автомобиля.

Телефон Полины пиликнул сообщением: «Выходи, жду».

Увидев, что это написал ей Макс, Полина побледнела.

Она показала сообщение бабушке.

Не сговариваясь, обе повскакивали с мест, поспешили к окну и увидели, что за забором действительно стояла машина Макса.

Сам он медленно вышел из нее, обошел, уперся спиной в дверь и стал смотреть на окна, откуда за ним и наблюдали женщины.

– Явился – не запылился… – ядовито прошипела бабушка.

– Я не хочу к нему выходить, – тихо прошептала Полина.

– Спокойно, – объявила старшая Белова. – Ты к нему не пойдешь. Я сама с ним поговорю.

С этими словами она направилась в прихожую.

Полина пошла следом, наблюдала за тем, как бабушка накинула бежевое пальто и собралась на улицу.

– Будут тут всякие моей внучке нервы мотать, – громко проворчала она. – Сейчас я ему все выскажу!

Этим утром Максим собирался к жене с особой тщательностью.

Искупался, причесал короткий ежик волос, даже побрился. Не хотелось ей показывать, как сильно на него подействовал ее уход. Он по крайней мере внешне хотел выглядеть невозмутимым.

Схватил чемоданы, погрузил в машину. Порулил по нужному адресу.

Написал жене сообщение, вышел из машины, прислонился к ней спиной и стал ждать.

Воображение рисовало картину того, какой Полина к нему выйдет.

Виноватой? Раскаивающейся? Замученной совестью? Хотелось бы.

В самом деле, ей вполне должно было хватить двенадцати часов, чтобы мысли встали в дружный ряд.

Она выйдет, Максим посадит ее в машину, выспросит у нее все интересующие его детали, выслушает все, что она захочет ему сказать. Потом объяснит ей, что такая жена ему не нужна, вытащит из багажника ее чемоданы и уедет. Не станет обращать внимания на возможные слезы, оправдания и прочее.

И самое главное – он потребует, чтобы она сделала ДНК-тест.

Пусть Полина сказала, что ребенок не от него. Но ведь она сама не может знать наверняка, так ли это. Максим активно делал ей малыша весь год замужества.

Если ребенок все-таки окажется его…

Дальше его мысли не шли. Сначала надо узнать все наверняка, а уж потом он решит, что делать с женой. Но заявление о разводе он сегодня подаст в любом случае, о чем намерен ей сообщить.

Он в своем праве. Она это заслужила…

И, кстати, могла бы поторопиться выйти к нему.

От нетерпения у него даже начали подрагивать руки.

Конечно, Максим мог бы зайти в дом сам.

Но…

Они с бабушкой Полины, Афанасией Брониславовной, недолюбливали друг друга с первого дня знакомства. Точнее, откровенно терпеть не могли.

Максим все еще помнил, как столкнулся с этой выдрой впервые. Это произошло в тот момент, когда он провожал Полину домой. Каким взглядом она его наградила тогда… От такого взгляда любой кавалер внучки скрылся бы за поворотом, икая от страха. Но Максим – не любой. Реакцию бабушки проигнорировал, дал понять, что ничего она не сделает, он все равно будет встречаться с так понравившейся ему девчонкой.

Потом она увидела его в городе.

Ей хватило наглости подойти к нему и поинтересоваться прямо при напарнике:

– Вы в курсе, что Полине шестнадцать?

Он был в курсе, да. Это было самое большое его разочарование в момент знакомства с будущей женой.

– Так вот, если я узнаю, что вы ее совратили, у вас будут большие проблемы, я вам обещаю…

Как будто он собирался соблазнять шестнадцатилетнюю глупышку.

Максим, вообще-то, не на всю голову отбитый.

К слову, он понятия не имел, какие именно проблемы ему могла устроить какая-то там школьная учительница, пусть она даже завуч. Но спорить и ругаться с женщиной не стал. Не по-мужски…

С течением времени отношения с родственницей ничуть не улучшились.