Ревизор: возвращение в СССР 3 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 45

— Нигде, — улыбаясь, ответил Вася. — По графику дежурю.

— А что ж я тебя не видел?

— Ты же в воскресенье явно не работал, школьник же! — объяснил Вася, доставая пачку сигарет и выходя на улицу.

Я за ним. Может, что расскажет. Но он молча закурил и всё. Ладно, сейчас попробую его разговорить. Сдаваться я не привык.

— Я сейчас в бухгалтерии работаю, — начал я издалека. — Считай, у тебя там есть свой человек. Если помощь нужна, обращайся. Мы же оба понимаем, зачем ты здесь.

— Да мне не в бухгалтерии нужен человек… — пробормотал Вася.

Отлично! Не пытается играть в игру — «а о чем ты, Пашка, вообще сейчас говоришь»?

— А где?

— В цехах, в гараже.

— В гараже есть знакомый, если что-то конкретное, могу поспрашивать. А в цеху каком? У меня сварщик есть знакомый. Но скажи лучше — какие-то зацепки есть уже? Почему тебя сюда загнали?

— Нет ничего конкретного, — ответил Вася. — Есть нестыковка между количеством металла и количеством продукции, официально из него изготовленной. Больше ничего.

— И большая нестыковка? — небрежно спросил я.

— От тридцати до сорока процентов.

— Много… — задумчиво проговорил я. — Это надо сначала по документам место потерь определить, а потом уже разбираться. Из проходной ты это не сможешь сделать.

— И как быть? — серьёзно глядя на меня, спросил Вася. — Я думал, на вывозе прихватить, но всё вывозят с бумагами. И комар носу не подточит!

— Или не в твою смену, — хмыкнул я. — У меня есть знакомый начальник экономического отдела…

— Когда ты успел?! — перебил меня Вася.

— Неважно. Попробую его прощупать, может, поможет заглянуть в ведомости движения материалов. И у Изольды какие-то ведомости есть… Короче, задачу понял, разрешите выполнять?

— Выполняй, — усмехнулся Вася, обрадованно шлёпнув меня по плечу и вернулся на свой пост.

Ну что же, будем крепить свои связи с родной советской милицией! Кто другой бы сказал — ну на кой тебе, Пашка, вообще во все это лезть? Попал в школьника — наслаждайся жизнью! Девушки, танцы, гулянки — ну чего тебе еще надо? Но я все же был практически пенсионером, и ничего с этим поделать не мог. Ну какой из меня обычный школьник? Почти всю свою трудовую жизнь провел, изобличая жуликов, и надо признать, мне жутко это нравилось. Столкновение интеллектов, эмоции… Он ворует и маскируется, заползая в тень, ты его разоблачаешь и вытаскиваешь на солнышко. Азарт!

Вначале поспешил на своё рабочее место. Помелькав с полчаса перед Изольдой и главбухом, решил, что уже можно заняться комсомольскими делами.

— Я в комитет комсомола, — доложился я Изольде и поспешил коридорами в соседний корпус.

Галка была на месте. Сатчана не было, он оформлял отпуск и получал отпускные. Но сегодня он еще работает, обещался ко мне на чилийское выступление заглянуть. Уверен, что придет — должен же убедиться, что я что-нибудь антисоветское не ляпну. Если ляпну — первым меня обличит и на место поставит, поправив ситуацию. А то, если мимо него все пройдет, стуканут в КГБ — и вместо отпуска он будет объяснять в «конторе глубокого бурения», как с его попустительства антисоветчину на заводе разводят.

— Есть идеи, как удивить и развлечь чехов, — сходу начал я. — Но скажи, во-первых, на сколько они к нам приезжают?

— Четыре дня здесь, потом назад в свою Прагу, — ответила Галя, — и мне очень приятно, что ты пытаешься мне помочь с иностранцами. Правда, я очень это ценю! Но послушай — у тебя же через час выступление по Чили! Неужели ты совсем не волнуешься? А речь ты уже приготовил? Может быть, мне тебе ее напечатать? Или у тебя почерк такой хороший, что все без проблем разберешь? Ты смотри, а то некоторые так волнуются во время выступления, что и с печатного листа не могут прочесть!

Галька тараторила так быстро, что я только улыбался, не в силах найти ни одного промежутка, чтобы хоть слово вставить. И откровенно любовался ею — я явно ей небезразличен, вон она как обо мне волнуется, хотя точно знаю, что она дико боится из-за своих чехов.

— Я без бумажки выступать буду, не привык я читать, скучно людям будет! — мягко объяснил я, когда взволнованная девушка все же умолкла.

Пауза. Изумленные глаза девушки. Ну да, в СССР культура публичных выступлений без бумажки практически отсутствует. Почему — тоже понять можно. Еще помнят то время, когда случайная обмолвка днем могла вечером аукнуться поездкой в черном фургоне.

— Но мне и Сатчан велел просмотреть то, что ты напишешь! — пробормотала она, — на всякий случай!

Эх, все же не доверяет мне комсорг! Хотя правильно делает — сам на его месте также бы делал.

— Ну, скажешь ему потом, что просмотрела, все было хорошо, а я просто наизусть текст выучил, поэтому без бумаги и выступал, — пожал плечами я, — но давай все же вернемся к чехам. Мне бабушка сказала, что на заводе есть музей, и там можно экскурсии проводить. Есть и про войну экспозиция, и про то, за что завод орден Ленина получил.

Галка внимательно меня слушала, широко распахнув свои огромные, совсем не татарские глазки. От мамы явно достались.

— Давай в музей сходим, посмотрим всё сами, — предложил я, чтобы вывести ее из ступора. Галия никак не могла понять, почему я занимаюсь ее проблемами всего за час до своего выступления. Которое ей представлялось, похоже, событием, равным одному из подвигов Геракла.

Ошарашенная девушка повела меня в здание клуба. Там, на втором этаже, три больших зала были отданы музею.

В музее мы застали одну лишь заведующую Маргариту Викторовну. Маленькая уютная старушка. Длинные седые волосы собраны в пышную причёску. Спина прямая, голова высоко поднята. Небось, тоже «просто из дворян».

В центре первого зала стоял большой массивный деревянный овальный стол, застеленный зелёной скатертью из плотного сукна. Вокруг стояли шесть винтажных стульев с мягкими коричневыми сидениями.

Окно обрамляли тяжёлые портьеры. В углу письменный стол с резными ножками, вдоль стены шкафы с книгами. Ещё бы камин и можно было бы подумать, что нас встречает хозяйка в помещичьем доме.

Мы ей вкратце обрисовали нашу проблему. Маргарита Викторовна очень воодушевилась такой возможностью продемонстрировать всем значимость музея для завода. И мне музей показался очень достойным местом, все, как ожидал, места полно — здесь и экскурсию можно провести, и устроить праздничное «чаепитие для дорогих гостей».

Маргарита Викторовна пообещала взять на себя угощение. При столовой завода, оказывается, был кондитерский цех! В котором любой сотрудник мог заказать индивидуальный торт.

— Перед тем, как они пойдут в цеха, вы сначала отведите их в столовую, — с ходу включилась в организацию мероприятия старушка. — Пусть пообедают. Решат свои рабочие вопросы, а потом сюда. А уж здесь мы их примем! И чаем напоим, и с экспозицией познакомим.

Я прошёлся по залам, множество фотографий, документов, каких-то вещей. Читать про всё это на бирках времени не было. Я решил, как бы то ни было, экскурсия — это официальная часть, а для души — то, что Маргарита Викторовна называет чаепитием, а я, переговорив с Шанцевым, постараюсь трансформировать в полноценную пьянку. Был я в этой Чехии, и не раз. Пьют они не меньше нашего.

Но если экскурсия окажется ещё и интересной, то это вообще сделает мероприятие стопроцентно удачным. И Галке плюсик в личное дело, и мне, может, что-то перепадёт, грамота какая.

— Кто будет их встречать? — поинтересовался я у Гали. — Надо согласовать план действий.

Старушка кивнула одобрительно головой, а Галя пожала плечами.

— Сначала к директору, конечно, их поведут. А потом, вроде бы, в инструментальный цех пойдут, что-то такое говорили. Может, начальник цеха? — предположила она.

— Вот что, — сказала Маргарита Викторовна. — Вы идите, всё разузнайте. Главное, узнайте точную дату! Мне ещё надо будет служебку согласовать, и кондитеру надо время на торт.

— Хорошо, мы займёмся, — пообещал я. — Служебку, значит, вы напишите, если к вам их приведем?