Счастливый случай (СИ) - Андреев Роман - Страница 170

— Я бы не возражал, если бы мне так мешали почаще, — Ник протянул к ней руку, провёл кончиками пальцев по щеке. — Сейчас я изменю курс. А потом мне просто надо будет несколько часов сидеть и ждать окончания прыжка.

— Нет-нет, — помотала она светлой, волнистой от того, что заплетала её мокрой и потом переплела, косой, стремясь изо всех сил сохранить серьёзный вид. — Крепкий сон — это залог здоровья. Я не буду его нарушать…

Боги Корусанта… Рик рискует жизнью, они еле ушли от преследователей, за Дэй, может быть, ещё ведётся охота… А она…

Она в такое время — счастлива…

— Как скоро мы увидим Рика? — взглянула она в сторону штурмана, уже серьёзными глазами. Но, несмотря на все доводы совести, сердце в груди прыгало.

"Ещё несколько часов здесь, рядом с Ником…"

Вместо ответа штурман выключил гиперпривод. "Счастливый случай" вздрогнул корпусом, радужный пузырь сменился звёздной россыпью — они шли в открытом космосе. На Шер повеяло холодом межзвёздного пространства, транспортник плавно повернул, ложась на новый курс, и спустя несколько секунд снова ушёл в прыжок.

— Расчётное время прыжка — три часа двадцать минут, — заговорил наконец штурман. Ощущение ледяной бездны исчезло.

Шер обхватила себя руками за плечи почти инстинктивно… Но это ощущение ледяной пустоты было внутри, в сознании, только на мгновение, приоткрывшее бесконечность холода и одиночества космической бездны. Заговорить она смогла не сразу. И ей хотелось спросить Ника, почему у неё было ощущение, что между Космосом и рубкой нет переборок. Это было что-то в нём… Но спросила совсем про другое. Про то, что замечала не в первый раз.

— А как ты смог рассчитать прыжок не пользуясь бортовым компьютером, Ник?

Она почти знала, что услышит в ответ.

— Меня этому обучили, — тихо отозвался штурман. — Я всегда знаю, куда направить корабль, навигатор мне не нужен, и время на вычисления я не трачу. Очень удобно, правда?

— Скажи… Ты не тратишь время на вычисления? А что ты тогда тратишь? — взгляд её глаз был совсем чёрным из-за зрачков, потому что сжалось сердце. Она помнила его рассказ про Ускорение, на которое уходят минуты и часы его жизни. И этот холод…

— Ничего, — Ник снова погладил её по щеке. — Ничего, милая… Просто в эти мгновения… Во мне очень мало остаётся человека. Чтобы найти путь в Галактике, нужно самому стать Галактикой, Шер… А там холодно. И пусто. И очень нужно, чтобы где-то было тепло, к которому можно вернуться.

Шер задержала его руку на щеке своей ладонью. Почувствовать себя ледяной бездной, бесконечной, и бесконечно одинокой, называется не тратить "ничего"?

«Так вот как ты летаешь…»

Она чуть повернула голову и её губы нежно коснулись его ладони.

— Ничего, Ник, — тихим эхом отозвалась она. — Я всегда тебя отогрею. Я смогу.

— Я знаю, — шепнул штурман. — Нам ещё долго лететь. Расскажи мне сказку?

— Сказку, Ник?

Рассказать сказку тому маленькому мальчику, который живёт в этом седом пилоте, продрогшему от холода и тьмы… Защитить его от ледяной пустоты и той чёрной бездны там, в глубине его сознания… Согревать и озарять его душу тем маленьким солнышком, которое живёт в её сердце…

— Конечно, мой хороший… — она потянулась к его плечу и прильнула щекой к грубоватой ткани комбинезона. Её худенькие пальцы что-то выводили на его ладони. Нет, её сказка была совсем не про принцесс, и крайт-драконов, от которых их спасали храбрые воины… И не про могущественных императоров, покорявших полгалактики… Старинные сказания и легенды, наивные и прекрасные, словно истлевшие страницы настоящих бумажных книг, хранили вечные ценности Вселенной — любовь, дружбу, преданность. и верность…

Но Шер хотелось сейчас рассказать другую…

Про девчонку, жившую, может быть, на Кореллии., может быть, на Набу…А может, ещё где-то….

— Обычная такая девчонка, где-то училась, гоняла на каре, встречалась с друзьями, — рассказывала Шер, рассматривая линии на ладони Ника. — И как- то довелось ей подобрать около кантины какого-то парня. Совсем больного, почти спившегося от кореллианского выдержанного, непризнанного, и поэтому абсолютно нищего гения. Но разглядела она в нём что-то такое… И стихи его ей очень понравились. Привезла она его к себе, отмыла, вылечила. Верила в него, хотя не понимали его стихов… Но она — верила, говорила — пиши, ты гений, пробьёмся. А друзья и подруги в один голос: "Да ты с ума сошла! Нищий, больной, ничего не умеет, даже кара нет у него. И из бластера не умеет стрелять!" А она улыбалась только и счастьем светилась. Я, говорит, из бластера умею.

Шер скосила глаза на Ника, улыбаясь.

— У тебя очень-очень длинная линия жизни…

— У всех жизни длинные, — вздохнул тот. — Пока Сила не вмешается…

— Ну, знаешь, Высшим Силам всегда нужно вмешаться в чью-то жизнь… Решили они там наверху, что хватит этому никчёмному парню небо Кореллии… или Набу коптить. И пришёл за ним посланник смерти. А девчонка в парнишку вцепилась — ни в какую не отпускает, ночей не спит, его дыхание стережёт, ухаживает за ним, своим теплом согревает. Не отдам тебя никому, говорит… Бьётся, бьётся посланник смерти — броня ветшать стала, а не получается ничего. Долго бился, сам осунулся, вернулся ни с чем. А там ещё та бюрократия — ничего не знаем, одна жизнь нужна, говорят. Тащи тогда её. Взялся посланник с другого конца — за её жизнью пришёл. Та же история. Он её держит, хоть и болен, хоть из бластера не стрелял никогда…

Поседевший вернулся посланник к Высшим силам. Без брони. Чуть не плачет. Не могу, говорит, поодиночке. Только сразу двоих… Но Высшие Силы всё-таки бывают и справедливыми — ну нет, как же так? Пачками нельзя… Ещё пока не война. Ага, заплакал посланник, а мне-то как быть? Ну, пожали плечами: иди добери на одиноких…

— Интересная сказка… — задумчиво произнёс штурман, подул на макушку Шер. — А что за линия жизни? А то слышать слышал…

Она с улыбкой подняла глаза, заморгала ресницами от его дуновения и тихо рассмеялась этому.

— Линия жизни, — её улыбающийся взгляд снова вернулся к его ладони, тонкий пальчик заскользил по линии, огибающей большой палец штурмана. — Она у тебя кончается только потому, что далее идёт участок кожи без рисунка… Это очень долгая жизнь. Лет сто, никак не меньше, — она по очереди стала загибать все его пальцы.

— Там ещё есть линия судьбы. И сердца, — добавила она почти вскользь.

— И о чем они говорят? — Ник зарылся носом в её волосы, не отбирая ладони.

Шер вскинула подбородок вверх, чтобы встретиться с ним сияющим взглядом.

— Ты правда, хочешь знать? Видишь, где начинается эта линия? — трудно было удержаться, чтобы прикосновение не вызвало щекотки, а Шер как раз стремилась, к обратному. — Вот на этом холмике под безымянном пальце… Это значит, что тебя ждёт увлекательная, наполненная путешествиями, разнообразная, яркая жизнь. А это ответвление указывает на удачу, — с удовольствием рассказывала Шер.

— Свою удачу я уже поймал, — пальцы сжались на её ладони, бережно, чтобы не причинить боли. — А насчёт жизни… Поглядим.

— А… Линия сердца тебя не интересует? — осторожно спросила Шер, ответив на его пожатие своим, очень нежным.

— Её я и сам знаю, — тихо отозвался штурман, отгоняя возникшее невесть откуда чувство невозвратной потери. — Не думаю, что ты скажешь мне о ней что-то новое, Шер…

Пальцы девушки дрогнули в его ладони.

— А я и не хотела тебе говорить, — поддразнила его Шер, — пусть начертанное на ладони останется моей тайной!

"Нельзя же верить всякой чепухе, даже если, все остальное похоже на правду. Даже если та женщина, которая расплатилась со мной за лечение подобными знаниями, была профессиональной гадалкой. Ведь всё равно это ничего не изменит…"

— А теперь ты расскажи мне свою сказку. Про Силу, если у нас есть ещё время, — вспомнила она как нельзя более кстати. — Она сама выбирает тех, кто станет одарёнными?

— Это опасные сказки, — крепления ремней Шер тихо щёлкнули, сами собой расстёгиваясь. — Иди сюда… Уверена, что хочешь знать?