Можно я постучусь в твою дверь? (СИ) - "Crazyoptimistka" - Страница 4

— Думаю, что слишком вызывающе будет смотреться.

— А зачем тогда брала с собой?

— Потому что мне показалось отличной идеей сочетать черную одежду и красную помаду. А сейчас я в этом уже не уверена.

— Ну и зря. В твоем образе не хватает ярких пятен и изюминки.

— Не согласна с этим, — поправляю зеленую прядь. — Во мне этого изюма с килограмм.

— Главное, сразу его не вываливай весь, — Ирка забирает помаду из моих рук и красит себе губы, — растягивай его так, чтоб удивлять и радовать своего начальника каждый новый день. Только Зар, давай в хорошем смысле слова. Не косячь там так, как ты это умеешь. Нам нужна эта работа, иначе сама знаешь, что тебя ждет.

Конечно, знаю. Папа пригрозил, что если не перестану чудить, он заберет меня работать к себе. А мне, ой, как не хотелось оказаться в военной части, где у меня трудился отец.

— Так, подруга, подожду-ка я тебя вот здесь, — Ирка кивает в сторону диванчика. — Удачи.

Почему она вдруг потеряла всю борзоту, а я вдруг почувствовала дрожь в коленях?

Все просто.

Стоило нам только выйти на нужном нам этаже, как мы услышали ругань. Отборную такую, с матами. Я не знаю пока кто это так ругался, но он бы мог составить конкуренцию моему папе, когда тот в гневе. А когда дверь распахнулась и нам навстречу выбежала зареванная девушка, а затем показалось разъяренное лицо, мне и вовсе стало как-то не по себе.

— Вы кто? — рявкает молодой человек.

У меня от волнения пропадает голос. Я просто стою и пялюсь на него так, будто увидела что-то ослепляющее и великолепное. Хотя мозгами понимаю, что так нельзя. Но ничего не могу с собой поделать. Вообще-то, я считаю, что гнев делает даже самое красивое лицо ужасным. Но только не его. Он как Аид в своем царстве мертвых. Плюется огнем, испепеляет все вокруг одним взглядом, но при этом остается привлекательным. У стоящего напротив парня даже волосы рыжие, как пламя…Черт. Я поняла, кто передо мной.

— У меня нет времени играть в молчанку, — он делает глубокий вдох, видимо, чтобы взять себя в руки и успокоиться.

— Да Зара она, — любезно подсказывает Ира. — Прибыла на собеседование.

— Она немая? — Он не сводит с меня взгляда, но обращается при этом к подруге.

— Думаю, она немного в шоке. Дайте ей минутку и она придет в себя.

— А вы кто? Группа поддержки?

— Близкая подруга, — гордо отвечает Ирка, — почти член семьи. Но не беспокойтесь, на работу она будет ходить без меня.

— Какое облегчение. — Едко комментирует он. — Зара, давайте не тратить ни мое, ни свое время. Вам нужна работа? Если нет, то можете взять свою подружку и хлопать глазками дальше, но уже на улице.

— Нужна, — обретаю голос, хотя выходит он у меня хриплым, будто после длительной болезни.

— Тогда проходите в мой кабинет, — он отходит в сторону и за ним виднеется еще одно небольшое помещение с еще одной дверью. — Посмотрим, справитесь ли вы с объемом задач.

Вот первые пять шагов мне дались вроде бы неплохо, но стоило дойти до места, где стоял Эрик, как все пропало. Координация подводит, ноги путаются и я тупо спотыкаюсь. Хотела красиво войти, словно модель по подиуму. А получилось как всегда, словно корова на льду. Тут, по закону мелодрам, он должен был поймать меня. Затем бы мы посмотрели в глаза друг другу и поняли, что вот она, любовь случилась с нами. Но в том то и дело, что мы не в кино. Эрик спокоен как удав в то время, как я лечу навстречу офисному ковролину. В полете я нахожу плюс в том, что не накрашена. Ничего не размажется и я не стану похожа на клоуна с потекшим гримом. Есть и минус. Перед глазами останавливаются носки ботинок и вести разговор в такой позиции крайне неудобно. Даже когда меня, словно котенка, за шкирку поднимают обратно в вертикальное положение. Я чувствую, что все потрачено и потеряно. Первое впечатление обо мне уже выходит так себе.

Глава 5. Эрик

Знаете, сколько раз передо мной вот так падали? Уже перевалило за пару десятков. А сколько раз теряли сознание? Примерно столько же. За короткие юбки и декольте до пупка вообще промолчу. Иногда не выдерживал и уточнял, хорошее ли зрение у девушки. Если да, то почему нужно обязательно смотреть вот так с прищуром? Томности в этом всем столько же, сколько во взгляде собаки, которая смотрит на хозяина и просится посрать. А губы? Они вечно их то облизывают, то покусывают. То ли сушит их в кабинете, то ли болеют чем-то. Например, аденоиды воспалились и им дышать нечем. Другого объяснения тому, что половина сидит с открытым ртом, я не нахожу. Но больше всего бесит, когда они начинают говорить полушепотом и с придыханием. Причем в коридоре они разговаривают с посторонними нормально, но стоит им войти в мой кабинет, как начинается секс по телефону. Причем без последнего. Так сказать воочию.

Так что, когда это нечто спотыкается, я даже не рыпаюсь с места. Со спокойной душой наблюдаю за ее полетом и даже даю несколько секунд ей полежать на полу. Молодежь сейчас пошла такая, что активный образ жизни не ведет и отсиживает задницы в мягких креслах. Так что послужит ей это бесплатным и, главное, полезным уроком фитнеса. Планка, отжимания от пола… нужное выбрать и подчеркнуть. Если бы не стремный взгляд от такой же стремной подружки, развернулся бы прочь. Все равно все сотрудники привыкли к моему вспыльчивому характеру и абсолютному безразличию к таким номерам. Однако, вовремя напоминаю себе, что это племянница дядь Гриши и, скрипя зубами, приходиться помочь этой бедолаге. Движения выходят грубыми, но извиняться за это не буду. К тому же, уже проклинаю самого себя за решение согласиться на кандидатуру девушки. Особенно, когда девушка вскидывает голову и мы встречаемся с ней глазами. Я уже видел этот немного туповатый взгляд. Хрен поймешь, что у них там в этот момент в башке творится, что они все зависают. Благо, хотя бы эта быстро берет себя в руки.

— Дальше сможете пройти без происшествий? — на всякий случай уточняю у нее.

— Только, если у вас там полы ровнее, чем здесь, — нервно отшучивается она в ответ и тут же замолкает, видя, как каменеет мое лицо.

Хотя бы опустевшую приемную мы проходим нормально. Девчонка шагает впереди, позволяя мне невольно смотреть на нее сзади. Ничего примечательного в ней нет, кроме цвета волос. Который тоже придется изменить. Не хочу, чтобы судачили о том, что я завел себе в приемной русалку или кикимору. Или у тех синие волосы?

— Итак, — закрываю за нами дверь и указываю ей на кресла перед своим столом, — Зара…

— Олеговна, — зачем-то добавляет она.

— Что, простите?

— Эрик Александрович, — она присаживается на край кресла и сцепляет руки на ручке своей маленькой сумочки. Причем так сильно, что костяшки пальцев белеют. Создается впечатление, будто это единственное, что ее удерживает на плаву в этой реальности. Ну или она собирается ею двинуть мне по лицу в случае чего.

— Да?

— Давайте так, — она откашливается, — сделаем вид, будто вам никто меня не советовал. Так что, не нужно никакой снисходительности или чего-то еще в честь того, что вы как-то знакомы с моей семьей.

— Это будет сложно, — закатываю рукава рубашки и скрещиваю руки на груди. — Если опустить этот факт, я бы вас развернул сразу же на выходе из лифта.

— Почему? — хмурится она.

— Вы серьезно? — Усмехаюсь. — Ладно, постараюсь объяснить. Во-первых, у вас нет нужного образования на эту должность. Во-вторых, нет даже резюме, чтобы я оценил то, кого мне предстоит взять на работу. Да даже если бы оно и было, вряд ли бы я увидел там что-то такое, чтобы меня впечатлило. В-третьих, ваш внешний вид. Если вы вдруг не знали, Зара… Олеговна, на собеседования ко мне вот так не являются. Стоило вам только показаться, как у меня создалось впечатление, будто я вызвал аниматора для детского утренника. Тут вон и зеленая пакля на голове, и падения, и шутки на уровне пятого класса. Так что, уж извольте, вам придется смириться с тем, что вы прибыли сюда исключительно потому, что за вас попросили.