Новая Инквизиция III (СИ) - Злобин Михаил - Страница 43

Призвав на помощь те невеликие остатки тьмы, которые он еще не израсходовал на малолетнюю жертву Валентинки, служащий принялся формировать атакующую фигуру. Он твердо решил прикончить любого, кто сюда спустится, несмотря ни на что! Как показывает практика и наработанный в органах опыт, свидетелей всегда нужно убирать.

Напряженное ожидание длилось совсем недолго, но все равно успело довести Савонова до крайней степени исступления. Он почти обрадовался моменту, когда протяжно застонали дверные петли и в проеме появился чей-то смутный силуэт. Тогда подполковник не стал медлить и сразу же спустил рвущийся с поводка некроэфир. Мрак быстро заполнил и без того плохо освещенный погреб, но потом, почему-то, начал стремительно истаивать, будто его засасывало в невидимую воронку…

- Я же обещал, что найду тебя, - прозвучало из глубины убывающего черного облака.

И, прежде чем ошарашенный следователь успел понять смысл сказанного, из клубов смертоносного тумана к нему вышел… Факел?!

- Ж-ж-жарский? - промямлил служащий, прекрасно ощущая, как бледнеет его собственное лицо. - К-какого дьявола ты сюда п-п-приперся?

Но инквизитор не ответил. Вместо этого он, источая фанатичную решимость, сделал еще один шаг по направлению к фээсбээновцу, отчего тот попятился. В свете слабенькой лампочки, подвешенной в голом патроне под невысоким потолком, Факел выглядел устрашающе. Глубокие тени гуляли по исхудавшему лицу борца с нежитью, превращая его в подобие жуткой маски. А в глазах ликвидатора отныне поселился какой-то дьявольский огонь, которого ранее совершенно точно не было.

- Не подходи! - выпалил инфестат, слепо шаря руками позади себя в тщетных поисках хоть какого-нибудь подобия оружия.

Разумеется, его отчаянный крик не остановил неумолимое приближение инквизитора ни на йоту.

Факел сделал какое-то неуловимое движение, буквально просто плечом дернул. Следователь даже не почувствовал самого удара, а только ощутил, как щелкнули его зубы. Изображение в глазах окуталось мутной пеленой, а затем сознание упорхнуло в какие-то недосягаемые для разума дали.

Как долго фээсбээновец находился в отключке, он затруднялся предположить, ведь в этом полутемном погребе невозможно было понять, день на улице или ночь. Подполковник застонал и попытался потрогать пострадавшую от удара челюсть, но не смог даже пошевелиться. С трудом осмотрев себя все еще плывущим взглядом, он понял, что сидит на стуле, связанный цепями, которыми ранее был опутан труп несовершеннолетнего инфестата.

- Очухался? - поинтересовался инквизитор, отрешенно перебирающий разного рода инструменты, оставшиеся еще от старого хозяина этой халупы.

- Ты-ы совсем оборзел, что ли?! - зло выкрикнул следователь. - Ты чего творишь?!

- Этот тебе для каких целей понадобился? - проигнорировал Жарский вопрос и ткнул пальцем в сторону освобожденного от пут мертвеца.

- Развяжи, идиот! - рявкнул подполковник. - По тебе за это инфестатская зона плачет, понял?!

Реакция бойца на прозвучавшую угрозу оказалась не совсем той, на которую рассчитывал фээсбээновец. Факел порывисто подскочил к сжавшемуся в испуге пленнику и навис над ним в нескольких сантиметрах, прожигая яростным взглядом. Савонов никогда не считал себя впечатлительным человеком, но в этот раз ему хватило одного только вида полыхающих адским пламенем глаз Факела, чтобы оказаться на грани обморока.

- Еще раз раззявишь пасть не по делу, - прорычал инквизитор, - и я начну тебя, падаль, резать. Так или иначе, но ты мне все расскажешь.

- Да ты сбрендил! Я ничего не… ай!!!

Голова подполковника дернулась от хлесткой пощечины, которая оставила после себя красный пульсирующий след на его щеке.

- Завали. Хлебало. - членораздельно отчеканил Жарский. - Не хочешь говорить по-хорошему, я начну задавать вопросы по-плохому.

В руках бойца словно по волшебству возник аккумуляторный шуруповерт, уже снаряженный сверлообразной битой, а затем уткнулся служащему в левое колено.

- Даю последний шанс. Зачем тебе похищать моих близких?

- Ты с ума сошел! - завопил следователь, дрожа всем телом. - Я тут ни при чем… А-а-а-а-а-а!!!

Инструмент зажужжал, вкручивая сверло прямо в коленную чашечку, но шум его работы оказался начисто заглушен истошным воплем фээсбээновца. Зрачки Факела расширились, как у наркомана, когда болезненные пароксизмы коснулись его дара. Но в остальном он сохранил полную невозмутимость, словно занимался самой обычной рутиной.

- Дубль два. Чего ты хотел добиться этим похищением?

- Ах-р-р… ах… сука… ай… - подполковник ФСБН судорожно дышал и никак не мог обрести дар речи. - Я… я… не при делах…

- Как знаешь.

И шуруповерт заработал снова, избрав на этот раз целью вторую ногу. Теперь уже инквизитор не останавливался, покуда сверло не погрузилось в сустав на всю свою длину. Второй раунд пытки показался следователю не просто долгим, а целой вечностью. Мужчина неистово бился в своих путах, визжал и ронял на себя слезы вперемешку с соплями. Штанины форменных брюк быстро пропитались кровью, а воротник кителя намок от летящей из раззявленного рта тягучей слюны.

Когда мотор инструмента сбросил обороты, а острие биты с чавканьем выскочило из глубокой раны, фээсбээновец чуть не зарыдал от счастья. Неужели, он это пережил?

- Итак, я слушаю тебя, - невозмутимо проговорил Факел.

- Я… хорошо… я скажу! - кое-как вытолкнул следователь слова из охрипшего после длительных воплей горла. - Это все из-за тебя… из-за твоих… способностей…

- Отъем некроэфира? - сразу уловил Факел, откуда дует ветер. - Ты ведь этим интересовался в нашу первую встречу?

- Да-да! - Савонов так неистово затряс головой, что продырявленные колени отозвались вспышкой резкой боли. - У меня есть заказчик… он заплатил большие деньги за эту информацию. А ты… ты отказался говорить. Мне пришлось…

- Что за заказчик?

- Широков! Его фамилия Широков! Он занимается строительным бизнесом в столице!

- И зачем какому-то строительному магнату знать, как можно выкачать силу из инфестата? - вскинул бровь инквизитор, по-видимому, заподозрив неискренность.

- Потому что он тоже одаренный! - поспешно выпалил следователь, пока шуруповерт не завелся вновь.

- О, как! Занятно…

- Отпусти меня, Жарский, - неожиданно взмолился фээсбээновец. - Давай разойдемся без претензий!

- Это с чего ты взял, что у меня нет к тебе претензий? - безжалостно раздавил боец последние надежды Савонова на благоприятный исход. - Во-первых, я не верю тебе. Ты как изворотливая крыса, которая забудет все свои обещания, только выбравшись на волю. А во-вторых, твое наказание еще даже не началось. Просверленные ноги - это слишком малая цена для того, что ты пытался сделать, мразь.

- Нет, подожди! Я расскажу тебе, во что на самом деле ввязался твой напарник!

- Изюм? - удивился Жарский.

- Именно!

- А ну-ка! И каким же он образом тут замешан?

- Сначала сними цепи! - с надеждой попросил следователь.

- Кажется, ты еще не совсем осознал тяжесть своего положения, - с картинным вздохом констатировал Факел. - Со мной бесполезно торговаться.

А потом сверло закрутилось вновь. На сей раз инквизитор трудился над захваченным фээсбээновцем шокирующе долго. Он упоенно протыкал тело пленника в десятках различных мест, нарочно метя в кости, чтобы причинить как можно больше страданий. А Савонов уже даже не кричал, а натужно сипел, потому что сорвал голос еще в самом начале этого интенсивного допроса.

Сколько длилась пытка не смог бы сказать, пожалуй, ни пленник, ни истязатель. Поскольку первый то и дело терял сознание, падая в объятия болевого шока, а второй даже не заметил, как увлекся своим занятием. К лицу охотника на нежить прилипла настолько отвратительная ухмылка, что один лишь ее вид вызывал едва ли не более сильные страдания, нежели сверло, намотавшее на себя куски плоти и макаронины сухожилий.

В конце концов, подполковник не сохранил при себе ни единого секрета. Он выложил инквизитору все-все-все. Про то, как его нанял Широков. Об использовании бизнесменом умертвий и кукол в строительных работах. Про то, как Савонов изо всех сил покрывал его делишки и сливал информацию о готовящихся облавах. Про яростную конкуренцию с Бестужиным. Про напарника-спецназовца, который за каким-то хреном полез в это противостояние и чуть не поплатился жизнью. Про маньяка-Валентинку, про его эксгумированную жертву, про художества самого Кирилла Балконюка, которые следствию удалось точно установить. Истязаемый подполковник даже озвучил собственные домыслы по этим ситуациям, поскольку доподлинно знал далеко не обо всем.