Попаданка против Ведьмы в академии Дрэгонхолл (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 42

Битва получилась изматывающей, а добычи от неё набрали столько, что пришлось организовать волокуши и впрягаться в них по очереди.

Это было ещё грязнее и тяжелее, чем прежде, и два плановых часа хода до лагеря превратились в три, покушаясь захватить и четвёртый час, но впереди маячил финал рейда, банька, отдых…

Осознание, что мы под охраной, а мой защитный амулет хорошо работает, позволили успокоиться и не бояться обволакивающей лес темноты. Или просто я слишком устала, чтобы бояться. В сгущающейся темноте просто переставляла отяжелевшие ноги и придерживала огромный баул с добычей. Встреча с патрулём лагеря прошла как-то мимо сознания, повторяющего «Переставляй ноги, продолжай переставлять ноги».

В какой-то момент автоматического шагания мы вползли в озарённный фонарями лагерь. Ночь уже наступила. Меня пошатывало, я ничего не соображала, когда сдавала дежурным по складу рюкзак с добычей. Просто шла куда-то со всеми: в лагерь, на склад, потом – к банным палаткам. Мы напоминали толпу грязных тупых зомби, озабоченных только тем, как бы не упасть от усталости. Я была среди них, и в голове было пусто…

Меня потянули за рукав, вытаскивая из бредущей группы. Сил сопротивляться не было, как и поднимать голову, чтобы посмотреть, кто меня перенаправил в другое место: так и брела, ведомая за рукав, глядя на свои забрызганные всяким разным ноги.

– Архонт, наконец, вы вернулись, вы могли бы назначить… – раздался мужской голос.

– Не сейчас, – совсем рядом отозвался Рэйдан.

Мозг обработал эту информацию – то, что за рукав меня тянул Рэйдан – только когда он завёл меня в палатку с парой скамеек и стеллажами с полотенцами.

– Это помывочная для кураторов, – пояснил Рэйдан.

Я пыталась осознать его слова, но мозг переклинило от усталости.

– Тебя здесь никто не побеспокоит, – продолжил Рэйдан. – Помойся. Срочно.

Рэйдан…

Наконец, я всё осознала. Вспышка эмоций придала сил, я обхватила Рэйдана за талию, а когда он дёрнулся, крепче прижалась к нему и запричитала:

– Я всё поняла! Я хочу быть вашей лаборанткой! Вы не вредный! Вы лучший архонт в мире!

Рэйдан не отрывал взгляда от документов на столе, но с каждым моим шагом к нему уголки его губ поднимались выше, придавая только что серьёзному лицу умилённое выражение.

И так у него сегодня весь день. До сих пор ему весело из-за моего вчерашнего «срыва»: я тогда от него не отцеплялась, пока Рэйдан не пообещал, что больше ни при каких обстоятельствах не отправит меня в лес. Тогда даже его уверения, что весь поход нас сопровождали кураторы, а он лично с меня глаз не спускал, не помогли успокоиться. Только честное-пречестное архонтское слово, что больше он таких издевательств надо мной не допустит, что бы я ни сотворила.

В процессе уговоров я изрядно перемазала чистенькую броню Рэйдана в том, что налепилось на меня в паучьем лесу – можно сказать, была в какой-то мере отомщена за мучения.

Конечно, я бы предпочла преодолеть испытание с гордо поднятой головой и кучей самостоятельно положенных пауков, показать, что и без должности лаборантки прекрасно себя чувствую, но… ну его. Своевременная слабость тоже сила: мало того, что благодаря обещанию Рэйдана я избавлена от ужасной практики, он вчера, испугавшись моей нервной реакции, и горячим шоколадом меня отпаивал, и полотенце из планарных невероятно мягких материалов подарил, и какой-то супергель для душа тоже из чего-то добываемого в других мирах, лишь бы я успокоилась. И ужин с кухни в палатку принёс, и разрешил утром встать попозже.

Вот только сегодня постоянно надо мной посмеивался. А ведь я уже поверила, что дальше практика пойдёт спокойно, без раздражающих факторов и экстрима.

Я поставила перед Рэйданом чашку чая и строго спросила:

– Хотите что-нибудь ещё?

Уголки его губ подёргивались, Рэйдан весело посмотрел на меня:

– Скажи это ещё раз.

Я насупилась. Его глаза блестели, губы расплывались в улыбке.

– Ну же, – подбодрил он.

– Вы лучший архонт в мире.

Не знаю почему, но эта фраза Рэйдану особенно понравилась, сегодня пришлось раз десять повторить.

Он удовлетворённо вздохнул.

– Что-нибудь ещё? – уточнила сурово.

Рэйдан оглядел меня, и я сложила руки на груди.

– Ладно, – он небрежно взмахнул рукой. – Можешь идти готовиться к тренировке.

Больше всего я сожалела, что вчера не догадалась заодно попросить и освобождение от тренировок. Или хотя бы от прижигания филея за недостаточно бодрый темп.

Эх, хорошая мысля приходит опосля…

***

Вечером я, предвкушая скорый сон, вновь лежала в парилке вместе с девушками. На тренировке было намного меньше студентов, чем позавчера, потому что участвовавших в сегодняшнем походе за добычей Рэйдан от забега освободил. Но вернувшиеся из леса присоединились к нам, так что в парилке нас было побольше, чем в прошлый раз, и разговоров тоже было больше.

– Меня сколопендра укусила! Ногу жжёт до сих пор.

– А у меня аллергия на укус началась, я думала, умру.

– Я ногу сломала и не жалуюсь.

– А мне пришлось лезть на дерево, чтобы срезать кокон с добычей пауков. Представляете, алхимики закидывают эти коконы в специальную жидкость, а потом сматывают размягчившуюся паутину.

– Об этом представляют все, кто удосужился почитать методички по этому планарному миру.

– Но в методичках не написано о том, как воняет эта гадость.

– Да ладно, хуже будет тем, кого заставят спускаться в логово и ловить паучих с яйцами.

– Это миссия для отличников старших курсов, способных стабильно покрываться чешуёй, так что можем выдохнуть.

Я покосилась влево: рядом со мной лежала Ксанта. Сегодня она участвовала в миссии, но не спешила делиться впечатлениями. Поэтому я спросила её сама, шёпотом, чтобы не мешать чужим разговорам:

– Сколько пауков убила?

– Тридцать девять, – так же шёпотом ответила Ксанта.

Восхищённо присвистнув (против моей нечаянно запинанной сороконожки-недоростка это запредельный результат), я уточнила:

– Раны?

– Не было.

– У тебя отличная подготовка.

– Дядя постарался.

Мы замолчали, лениво слушая, как участницы миссий вчерашнего и сегодняшнего дня меряются достижениями: чья группа больше пауков набила, чья страшная сороконожка была страшнее и длиннее, кто сколько добычи перетаскал и насколько тяжёлым был рюкзак. Алхимики тоже не остались в стороне: кто больше пауков разделал и меньше ошибок допустил, тыкали друг другу провалами (брат одной из девушек передержал кокон и запорол всю паутину на нём).

Сегодняшняя группа проигрывала по количеству добычи, потому что они лучше рассчитали маршрут и вернулись засветло, благодаря чему у них и были силы так активно обсуждать практику.

Послушав немного, я снова задумалась о Ксанте. Вот если бы я была как она… ах, как лихо я могла бы выступить перед Рэйданом после наказания.

С другой стороны, если бы я была крута, как Ксанта, Рэйдан придумал бы что-нибудь другое. Невольно вспомнила, как он сегодня улыбался, стоило только посмотреть на меня, и тоже улыбнулась.

Потом нахмурилась: ни разу не смешно то, в каком состоянии я была!

Но вспоминать, как Рэйдан пытался меня успокоить и, кажется, даже заволновался, было забавно. Так что мне тоже есть над чем посмеяться: страшный архонт испугался бедной слабой и слишком грязной лаборантки настолько, что начал откупаться… Я улыбнулась ещё шире.

И, поймав себя на неожиданно приятных ощущениях от мыслей о Рэйдане, поспешила выбросить их из головы и прислушалась к разговору.

– …удачное завершение похода надо бы отметить.

– Да кто ж нам даст отметить, – тяжкий вздох. – Только по завершении всей практики, не ранее. Я уже спрашивала у поваров, делиться они отказались.