Попаданка против Ведьмы в академии Дрэгонхолл (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 16

– Но вы можете сообщить, где находились с того момента, как исчезли из бального зала, – Брюа отвлёк меня от унылых, как эта допросная и его лицо, мыслей.

– Да, могу, – обречённо согласилась я и стала перечислять все события после расставания с Рэйданом.

Мне следовало догадаться, что клеймёной не поверят, что хранителям проще назвать меня обманщицей, чем признать наличие контрабандистов на вверенной им территории, но я была слишком растеряна и испугана, слишком хотела помощи.

– Леяна Боскан, как вы восприняли то, что жертва появилась на балу в платье, похожем на ваше?

Внутри всё дрогнуло: такого Брюа прежде не спрашивал. И вопрос этот был очень плохим знаком…

Он хлопнул ладонью по столу:

– Отвечайте!

Я вздрогнула. Сочетание агрессивности с флегматичным видом Брюа порождало пугающее впечатление. Его взгляд стал острее.

Положив ладони на стол, Брюа поднялся. Стол был небольшим, и Брюа навис надо мной, чеканя:

– Отвечайте. Только не надо приплетать к объяснениям угрозы выдуманных контрабандистов. – Брюа схватил листы моей объяснительной и потряс ими. – Чётко, внятно, по существу. И без таких вот сказок.

Смяв листы, он отбросил их себе за спину и так и стоял, нависая надо мной.

Выглядело… угрожающе.

Снаружи послышался шум, чей-то вскрик. Брюа повернулся к двери за миг до того, как створка распахнулась от резкого удара.

Рэйдан шагнул внутрь, за миг оценил происходящее, и его радужки вспыхнули.

– Отойди от неё, – от низкого голоса Рэйдана по моему позвоночнику пробежала дрожь.

А Брюа и вовсе покрылся чешуйками. Он отступил и опустил плечи, но не сдался:

– Архонт Рэйдан, при всём уважении…

– Как ты посмел допрашивать мою лаборантку без моего разрешения? – с каждым отчеканенным словом Рэйдан демонстрировал отросшие клыки.

Брюа склонился в поклоне, практически подметая чёлкой стол:

– Простите, архонт, я не знал, что магесса Леяна ваша лаборантка. Это слишком высокая должность для клеймёной. Ещё раз приношу свои извинения. Позволите ли вы задать ей несколько вопросов?

Рэйдан чуть прищурился, его глаза вернулись в нормальное состояние, но клыки ещё мелькали:

– После того, как она отдохнёт. И выполнит свои обязанности.

Первое, что сделал Рэйдан, сойдя с крыльца трёхэтажного штаба хранителей, – прочитал знакомое заклинание маскирующего преломления света.

Следом прочитал заклинание сокрытия звука, хотя в столь раннее утро, когда роса ещё мерцала на газонах, на улице никого не было. Тут уже я заподозрила неладное.

Развернувшись на каблуках, Рэйдан спросил:

– Что это было?

Почти рявкнул, я бы сказала.

– Что «что»? – не поняла я.

– Почему моя лаборантка оказалась в допросной хранителей? Почему ты доходчиво не потребовала освобождения? Зачем в принципе полезла к ним?

Рэйдан возмущался искренне, и с каждым вопросом всё больше надвигался на меня.

– Э-э… я испугалась. Думала, хранители…

– Ты должна обращаться ко мне! – он стукнул себя пальцами в грудь. – Ты моя лаборантка. Моя! Со всеми проблемами, страхами и вопросами ты должна обращаться ко мне, потому что я за тебя отвечаю.

С последней фразой Рэйдан оказался так близко, что я снова ощутила его сладко-пряный аромат. Его глаза потемнели, в янтаре растекалась темнота, напомнившая момент перед поцелуем. Только сейчас тьма не покинула границ радужек, трепетала в них, словно разлитые чернила.

Жутко. И красиво.

Дыхание Рэйдана щекотало лицо. Я вдруг поняла, что он очень близко, но в мышцах разлилась странная слабость, и я не смогла попятиться. Как кролик перед удавом!

Пауза затягивалась. Тьма плясала в радужках Рэйдана, его взгляд не отрывался от моего лица.

С шумным вдохом Рэйдан отступил на шаг и сложил руки на широкой груди:

– Итак, чего ты испугалась и чего ждала от хранителей?

Настроения снова рассказывать о проблеме не было, но и отмалчиваться глупо. Так что…

– Четыре дня назад в библиотеке мне подкинули записку с угрозами…

Взгляд Рэйдана стал многозначительно-укоризненным, и я тоже сложила руки на груди:

– Записка исчезла после прочтения, я обратилась к хранителям, но они меня послали.

– Естественно, – надменно подытожил Рэйдан. – В чём суть записки.

– С меня потребовали долг за запрещённое артефактное зеркало и пообещали, что в случае неуплаты я пожалею…

С тяжким-претяжким вздохом Рэйдан накрыл лицо рукой. Разочарованно спросил:

– И ты с этим обратилась к хранителям? А сейчас, подумав о сходстве между тобой и погибшей, пыталась ещё раз на это пожаловаться?

– Ну, да…

– Какая невероятная глупость, – Рэйдан убрал руку от лица и огляделся по сторонам. – Ладно, пойдём.

Последовав за ним, я стала обдумывать его слова и подозрительное поведение Брюа, но Рэйдан снова заговорил:

– Как ты знаешь, из-за лабиринта в Дрэгонхолл невозможно попасть просто так. Грузы доставляются на магически управляемом экспрессе, и при прохождении экспресса через дикую часть все запрещённые основателями академии предметы и вещества исчезают. Независимо от того, как хорошо их прячут.

Я кивнула, хотя таких подробностей память Леяны не сохранила, я знала только, что специальная дорога студенту с чем-то запрещённым не откроется.

– Только у сотрудников академии есть возможность отклоняться от протокола, – добавил Рэйдан.

– Я понимаю, что контрабандой, скорее всего, занимается сотрудник или сотрудники академии.

Рэйдан будто не заметил моих слов, продолжил:

– Чем выше статус, тем больше возможностей для манипуляций. Но значение имеет и должность. Простой профессор какой-нибудь теории от студента отличается возможностью пронести алкоголь и лекарства. А вот у хранителей академии возможности просто огромны.

Теперь мне самой захотелось сделать фейспалм, хотя таких подробностей о мире я не знала и верно оценить ситуацию просто не могла.

– Подозреваю, – голос Рэйдана стал до ужаса надменным, – от тебя сейчас завуалированно требовали больше не упоминать контрабандистов.

– Да, – устало подтвердила я.

– Так и поступи, – велел Рэйдан. – Благодаря моему покровительству обидеть тебя не посмеют. И теперь можешь меня благодарить, иначе быть тебе виновной в убийстве.

– Спасибо, – ответила искренне, несмотря на перманентное желание постучать по этому самовлюблённому лицу чем-нибудь тяжёлым. – Но неужели они не стали бы расследовать убийство? Ведь нельзя же позволять…

Рэйдан засмеялся, и смех у него был притягательно низким:

– Леяна, для клеймёной ты невероятно наивна: какое расследование? – Рэйдан покачал головой. – Ты ведь знаешь их прозвище? Кирпичи. И это не из-за цвета одежды, а потому что они примитивные, как кирпичи. Могут поддерживать порядок, вылавливать студентов из лабиринта, охранять практикантов, но что-то сложнее таких базовых задач и поиска очередного злостного похитителя женских трусиков – нет. Это сборище бездарностей, выпихнутое сюда семьями на почётное и не пыльное местечко.

– Но на контрабанду ума хватает.

– Не все они идиоты. Но сообразительность единиц не может изменить общую тупость. Забудь о них, только я могу тебе помочь. Уже помог.

– Так вы полагаете, убийство Бэсси не связано с угрозами мне?

– Конечно, нет, – фыркнул Рэйдан. – Не будь такой самовлюблённой, ты не центр Вселенной.

Он удивительно легко говорил обидные вещи. Но сегодня за избавление от обвинений в убийстве я пропущу это мимо ушей.

В молчании мы дошли до остановки экспресса. Глядя в землю, я думала: если контрабандисты ни при чём, кто и зачем мог убить Бэсси?

«Ведьма», – снова всплыло в мыслях, и сердце сжало холодком.

Бэсси была тогда в саду, должна была попасть на допрос к Рэйдану…

А затем холод растёкся и по коже: вдруг это Рэйдан пытается избавиться от неугодной жены?