12 кругов - Twinman - Страница 38

В этот момент одно из орудий висящего поодаль эсминца ухнуло, и переливающийся энергетический сгусток с приличной скоростью устремился к палубе дредноута.

– Сайдер! – заорал Стам что есть духу.

Но заряд уже разорвался в каких-то паре метров от танка, поглотив его разрастающейся ослепительной вспышкой энергии и проделав дыру в палубе. Крик Стама угас вместе с вспышкой, но породил ощущение жгучей досады и несогласия с происходящим. Вдобавок пришло понимание, что ответов он не получит и никаких «потом поговорим» уже не произойдет.

Стам не запомнил в деталях, как это произошло. Внутри него внезапно образовался похожий, неимоверно горячий и плотный шар расплавленной лавы. Он вобрал в себя всю энергию, которую смог найти, он втянул в себя весь адреналин, до которого смог дотянуться. Затем он сжался в маленькую, но невероятно яростную горошину. Сжался на ничтожный миг, чтобы сразу же после этого взорваться бешеными брызгами, летящими строго в нужные мышцы, придавая движениям импульс, невозможный в любой другой ситуации. Разуму не досталось ни капли – Стам не осмысливал свои действия, не использовал ругательства или крики, все его существо превратилось в стрелу, стремящуюся поразить мишень, причинив максимально возможные разрушения и игнорирующую любые другие факторы. Стам бросился бежать и снова закричал, но на этот раз в крике не было смешанных эмоций или беспокойства – он был полон великолепной, превосходной, эталонной ярости.

Позже при их разговоре Несси скажет, что он чуть её не убил, когда она бежала к нему наперерез, через всю палубу, рискуя попасть под огонь десантной группы, которую Стам вышибал из-за укрытий наполненными энергией выстрелами из своей винтовки. Палец без устали давил и давил на курок. Индикатор энергии на винтовке Стама, взлетевший до ста процентов, чуть уменьшал своё значение при каждом выстреле, но мгновенно подскакивал до максимума, прежде чем был произведен следующий.

Противников было много, но их ряды быстро редели. По Стаму, который сейчас представлял из себя лёгкую цель, был открыт обширный огонь, но то ли среди десанта было слишком много мобов, то ли нападавшие игроки опешили от интенсивной атаки и не могли как следует сконцентрироваться. Давя на курок, Стам не обращал внимания на заряд батареи щита, а между тем некоторые из производимых по нему выстрелов не только попадали по игроку, но и откусывали от мощности защитного поля приличный кусок энергии. Слишком медленно! От Стама до противников оставалось уже менее десятка метров.

Остатки десантной группы попытались отступить, но были безжалостно уничтожены сразу же, как покинули свои укрытия. По своему действию заряды максимальной мощности походили на шары из пушки Сайдера – они взрывались при попадании в цель, что позволяло еще и немного мазать – противники разлетались в стороны, даже если заряд попадал в стену в полуметре от них.

Внезапно краем глаза Стам уловил резкое движение слева. Мгновенно в этом направлении был отправлен очередной энергетический заряд, однако и противник тоже успел нажать на курок, прежде чем сгорел в ослепительной вспышке. Луч, похожий на лазерный, прошёлся по внешней стороне левой руки от кисти до локтя, вытягивая из защитного поля Стама остатки энергии и серьезно обжигая руку. То ли стрелявшим был игрок, то ли моб успел использовать конденсатор. Кожа была мгновенно сожжена, а на мозг спустя секунду обрушился целый шквал из жгучей боли.

Десантная группа уже прекратила своё существование, были сбиты все три оставшихся зонда, а Стам всё не мог успокоиться. Получив подобное ранение в спокойном состоянии, Стам бы сейчас валялся на палубе и выл от нервных импульсов нестерпимой силы, но в текущей ситуации у боли не получалось завладеть сознанием полностью – она частично ушла в ярость, частично была подавлена адреналином. Убедившись, что живой силы противника в радиусе действия его винтовки не осталось, Стам направил оружие на висящий в небе эсминец и продолжил давить на спусковой крючок. Несмотря на то, что винтовка не была предназначена для подобного использования, некоторые заряды успешно долетали до бортов эсминца, иногда оставляя на них темные подпалины, но не причиняя толстой броне никакого вреда.

Очень скоро эсминец ответил. Все двенадцать массивных стволов дали синхронный залп, и в сторону дредноута рванулась дюжина зарядов. Скорее всего, с энергией на эсминце тоже было плохо – выстрелы породили полупрозрачные и не очень мощные сгустки, поэтому заряды устремились не в борт дредноута, а веером разошлись по палубе, круша и поджигая переборки отсеков и флаеры.

Несси уже несколько секунд дергала Стама за плечо и что-то кричала ему, но он не слышал её. Тогда она замахала рукой оставшимся защитникам, и те подбежали к беснующемуся игроку. Под руководством Несси, защитники скопом схватили Стама за костюм и потащили к фальшборту дредноута. Сначала тот сопротивлялся, но увидев перед собой бортовую стационарную пушку, замолк и сам рванулся к ней. Стам взялся обоими руками за рукоятки и нажал большими пальцами обе кнопки ведения огня. Пушка вздрогнула, экран индикатора энергии показал максимум, а ствол выплюнул яркий шар, который понесся прямо в борт вражеского эсминца. Стам успел произвести еще два выстрела, прежде чем первый заряд достиг цели. Шар прожег броню, забрался под неё и уже там взорвался ослепительной вспышкой. Второй шар влетел вслед за первым и произвел еще большие разрушения. Третий чуть отклонился от траектории первых двух и нанес повреждения на десяток метров правее. Впрочем, после мощного взрыва, два отверстия в корпусе слились в одно. Наружу через него вырывались клубы дыма и пламя, сыпались вниз осколки корпуса и внутренностей эсминца, а с дредноута уже летели новые шары. Стам закричал, надавил обе кнопки с удвоенной силой, и последний шар, завис на конце ствола, дрожа и переливаясь желтоватыми отблесками. Заряд медленно рос в диаметре, достигнув размера вдвое больше предыдущих шаров, лишь после этого, дернувшись, он устремился к горящему эсминцу.

В этот момент Стам почувствовал страшную усталость и опустошенность. Он отпустил рукоятки пушки и схватился на ограждение, наблюдая за траекторией последнего выстрела, который проделал в эсминце еще одну здоровенную дыру. Шар выжег корпус вглубь на половину ширины эсминца, после чего взорвался, инициировав мощный пожар на нижних палубах.

Прошло еще несколько секунд – из-под днища эсминца, описывая, подобно стрелке часов, огромную дугу, появился внушительный шпиль. Шпиль был длиной с две трети корпуса судна. Он напоминал по форме рапиру с древних конных рыцарских турниров – этакий сильно вытянутый конус. Шпиль занял вертикальное положение – если бы не огонь и дым, можно было бы принять судно за модель флюгера.

– Эвакуируются, – сообщила со знанием дела стоящая рядом Несси. – Интересно, успеют ли.

Они успели – раздалась серия громких щелчков и одна из цилиндрических построек на палубе уехала вниз, внутрь корпуса корабля. Одновременно с ней вниз поехал и шпиль. Вскоре можно было наблюдать, как обтекаемая, вытянутая в длину конструкция, плавно выехала из эсминца словно иголка из клубка ниток, и устремилась вниз, раскрывая на ходу лепестки в верхней части для стабилизации полета и замедления падения.

– При приземлении эвакуационный модуль воткнется в почву примено на две трети, – сообщила Несси. – А если сядут в воду, то останутся на плаву в вертикальном положении. Довольно забавная разработка.

Стам плохо слушал её, но завороженно смотрел на удаляющуюся иглу.

В этот момент на эсминце в месте последнего попадания прогремел мощнейший взрыв, который надломил массивный металлический каркас посередине так, что центральная часть эсминца просела, а еще через пару секунд с кормы и с носа в воздух рванулись четыре флаера. Лишившись тяги, и корма, и нос стали опускаться, разламывая эсминец в обратную сторону. Наконец из центра вертикально вверх вырвался столб огня, и остатки эсминца в облаке мелких обломков, набирая скорость, устремились вниз.