Хазарский каганат (СИ) - Ло Оливер - Страница 50

Наконец в Русском Каганате воцарилось спокойствие. До определенного дня.

Время здесь не имеет смысла, равно как и все остальное. Место столь темное и забытое, что даже боги не захаживают сюда. В своей безответственности и самоволии они оставили это место, но оно продолжает существовать.

Мрак ночи здесь никогда не сменится днем, а холод зимы — летним зноем. Растения вряд ли смогут приобрести зеленый цвет. Даже те, что растут в самых холодных местах Мирового Древа — здесь погибают.

Любое начало возымеет свой конец, но любой ли конец — есть начало чего-то нового? Законы Мирового Древа гласят, что все в этой вселенной циклично, равно как и замкнут круг жил, по которым проистекает энергия любого практика. Но что если есть места, столь древние и забытые, что выбиваются из этого круга?

Если они и существуют, то это место одно из них. Враждебное и холодное, никогда не видевшее ничего светлого.

В мире том есть место, куда ни одна душа не добиралась, однако каждая из них бывала. Туда не добраться просто шагая на юг, хоть место то и находится в той стороне.

Там проистекает река, что является некой границей между тем, что находится вечно в движении и тем, что замерло навсегда. Река та по древним преданиям названа Смородиной, но не потому, что ягода растет на той реке, а потому, что Смород стоит вокруг такой, что никто не способен сдержаться более лучины времени. Вода в ней черная словно деготь, а там, где она касается берегов мертвой земли, высекаются искры, способные выжечь даже самый прочный металл.

Не переплыть ту реку никоим образом, ибо пожрет она любого, кто ступит в ее владения. Есть лишь один способ преодолеть этот рубеж. Калинов мост. Но и тот узкий каменный путь стоит под охраной самого свирепого и ужасного существа, что был ниспослан сюда веки вечные для одной лишь цели. Проверять тех, кто входит, и не выпускать никого.

Но в один день все изменилось.

Мир, который всегда жил по одним и тем же правилам внезапно содрогнулся. Души, давно потерянные и бродящие где-то в глуши, почувствовали запах, который никогда доселе не вдыхали. Но все как один знали, кому он принадлежит.

В тот день, впервые за многие века в мире, где царствует смерть, и разруха появился некто живой.

Глубокая ночь полноправно вышла на пъедестал. Луна висела над Полавой, превращая белый сухостой в колючие кристаллы хрусталя, которыми земля обросла словно изморозью. В невообразимых далях, опустив голову созвездие Темного Соха уже вышло на Стожарье, а с востока открывала свои объятия Бородатая Жаба. Вечная тьма небесной глади пугала своей неизвестностью. А все, что уходило от понимания людей и страшило — приписывали Чернобогу. Но в эту ночь он спал, как и спали все его твари вылезшие из глубин Нави. Это была особенная ночь.

У ворот Полавы тлел костер караульных, в домике кузнеца то и дело вспыхивал и гас багровый свет под ласковые вздохи мех.

Недалеко за деревней медленно ступала девушка, чьи длинные белые волосы забрасывал на лицо весенний ветер. Ее голову по обыкновению украшало вязанное височное кольцо, а на запястьях виднелись плетеные браслеты из точно такого же материала. Она шла напрямик, сквозь лопухи и мерцающие во тьме заросли щавеля. Мимо собачьих шалашей прямиком через пригорок. В лунном свете лицо девушки выглядело словно маска — безжизненное, скуластое. А в глазах пустота, которую получают, только увидев настоящий ужас. Только познав смерть.

Девушка без усилий перемахнула через высокие деревянные стены, что устремлены острием в небеса и побрела сквозь уже спящие дома. Спокойнее, чем когда-либо, ведь это ночь после Радуницы. Праздника, когда навьих задабривают в течение дня, отсылая им подарки и песнопения. Жертва Чернобогу возносится утром и вечером, дабы тот в течение последующей недели не мыслил насылать на людей недуг. Но был у этого дня и тяжелый обряд. Помимо задабривания навьих, люди вспоминали ушедших. Посещали курганы тех, кого давно нет, а также воспевали предков на специальных капищах.

Подумав об этом, девушка заметно разнервничалась. Походка ее из легкой превратилась в шумную, семенящую по земле, а дыхание сбилось. Она должна была посетить его курган. Должна, но не могла, поскольку до сих пор не верила в произошедшее. Если бы она пошла, то все, что случилось у подножия скалистых возвышенностей стало бы правдой. Вскоре девушка дошла до дома, который был ей нужен и остановилась на пороге, прищурившись. Будто вглядываясь и проверяя, туда ли она пришла.

Старая хижина была сложена из огромных замшелых бревен, на каждом из которых был вырезан защитный знак. Над входом висела подкова, а еще выше, несколько пучков сушеных трав. Люди в деревнях не сильно продвинулись в пути культивации, а потому были больше подвержены традициям. Вера в богов у них другая. Верили они из-за желания быть ведомыми, из-за страха перед великой и необъятной силой. Но те, кто выбрал свой путь наперекор законам Мирового Древа верили ради мощи, что даровали эти самые боги.

В раздумьях девушка стояла еще какое-то время. «Сегодня Радуница. Они должны знать».

Дверь медленно отворилась. Верно говорят, волхвы чувствуют людей. Лицо седобородого старца озарилось светлой улыбкой. За спиной старика показалась крупная женщина — его жена.

— Кейра! Неужто старики удостоились внимания молодых! А Ивор не с тобой? Ай, заходи, чего на пороге стоять, за столом все расскажешь.

Девушка, словно мертвая душа, медленно вошла, оглядывая жилище. Под самыми стропилами в узком окне синели звезды, огонек лучины освещал кровлю из берестяных полос, с которых свисали веревки с сухими травами. Сама хижина дышала теплом и уютом. Совершенно не такая, как безжизненные резиденции Маяты.

Волимир, не спрашивая, плеснул в кружку согревающего отвара из ароматных трав и поставил перед Кейрой. Беляна аккуратно села рядом, взглядом ожидая, что Волимир сам задаст нужные вопросы. Но он молчал. Молчала и девушка.

Она смотрела куда-то в пустоту, а ее стеклянные глаза в какой-то момент приобрели живые блики. Кейра смотрела на родителей Ивора и не понимала, как сообщить им столь тяжелую новость. В беспамятстве девушка брела несколько дней после того, как покинула Восточный Вихрь. Она оставила своего мастера и сестер, потому что четко знала — данный путь не начертан ей на полотне судьбы самой Макошью.

В сражении она была обузой, даже несмотря на божественные силы в ее жилах и высокую культивацию, она не смогла защитить ни себя, ни дорогого друга.

Когда девушка очнулась, Захария был уже мертв. А Ивора не было вовсе. Позже ей сказали, что он героически пал в бою, а тело его растворилось в воздухе. Невозможно описать то потрясение, которое она испытывала. Сложно поверить, что кто-то из твоих близких погибает так рано. Поэтому Кейра твердо решила, что найдет свою силу сама, чтобы больше никогда не терять дорогих людей. И для этого нужно было покинуть не только Восточный Вихрь, но и земли каганата. Чтобы найти свое место, нужно быть одному.

Мысли в ее голове резко сменили друг друга, давая понять, что правду девушка сказать не сможет. Здесь, на окраине Зничева, такие маленькие деревни лишь краем уха слышали о войне с Хазарским каганатом. О подробностях не знал никто. Пусть весть о победе и пронеслась повсеместно достаточно быстро, про потери практически никто не говорил. Исключением были погибшие князья Исы и Крадова.

— Ивор теперь личный ученик Ледяной Девы — главы академии практиков льда в княжестве Иса. Думаю, у него слишком много дел и постоянные тренировки, поэтому он не может вырваться, чтобы навестить вас. Я видела его не так давно, он… Он стал очень способным практиком, который почти завершил Возведение Арконов.

Кейра говорила быстро, страшась, что чувства снова возьмут верх и она заплачет.

— Ох! — воскликнула Беляна от удивления.

Волимир широко улыбнулся.