Лучший режиссёр, главы 201-300 (ЛП) - E Wall - Страница 155

Конечно, во многих престижных заведениях Америки была высокая доля студентов-азиатов, и это как будто было в порядке вещей, вот только политика заботы об этнических меньшинствах в американской системе высшего образования никогда не включала азиатов, эта милость касалась студентов латиноамериканского, афроамериканского и индейского происхождения, а от азиатов требовались более высокие учебные достижения для поступления в институты и университеты.

По окончании старшей школы Ван Ян подавал заявление на поступление в UCLA и получил оттуда приглашение на зачисление. О том, что произошло дальше, было всем известно: он в конечном счёте выбрал заведение, где когда-то учились Роберт Земекис и Джордж Лукас, заведение, которое так и не окончил Рон Ховард, заведение, являющееся заклятым врагом UCLA из того же города – USC.

Школа кинематографических искусств и исследовательский институт USC занимали первое место в американском рейтинге, но тамошний институт естественных наук был очень слабым. Зато институт естественных наук в UCLA, включая специальности по математике, астрономии, физике, занимал одну из лидирующих позиций в Америке и находился вместе с МТИ и КТИ в одном передовом отряде.

В этот раз Ван Ян ступил на территорию научного отдела кампуса UCLA, чтобы нанести визит преподавателю по физике и астрономии Дэвиду Зальцбергу.

– Отлично! По полной просаживаем свои стипендии! – беззаботным тоном вымолвил круглолицый студент в очках, отчего все засмеялись.

Коротковолосая студентка в джинсах с воодушевлённым видом достала из рюкзака бумагу и ручку, сказав:

– Волшебный юноша, я хочу автограф, не могу его упустить.

Ван Ян ответил: «О’кей» и на ходу занялся раздачей автографов. Рядом его сопровождали несколько ребят, в этом время один студент с прыщавым лицом спросил:

– Ян, ты ведь готовишь «Теорию Большого взрыва», так? Ты сказал, что это будет про науку. Я изучаю теоретическую физику, там такое будет?

Он постарался объяснить:

– Допустим, расскажут про теорию струн. Знаешь, самая большая проблема современной физики заключается в несоответствии закона всемирного тяготения и квантовой механики, – он зажестикулировал руками. – Теория струн как раз и пытается теоретически разрешить эту проблему, рассматривая точечные частицы в виде вибрирующих струн и петель. В «Теории Большого взрыва» поднимется эта тема?

– Хватить болтать о своей теории струн… – насупились коротковолосая студентка и полнолицая студентка с конским хвостиком. Кто будет вводить теорию струн в ситком? Волшебный юноша не физик! Обе девушки общались со многими товарищами по учёбе и считали, что “сериал про науку” подразумевает научные знания, которые применяются в быту, например, “можно ли использовать старые и новые батарейки вместе?”, “можно ли во время сна класть мобильник на изголовье кровати”. И эти знания должны сопровождаться юмором.

Теория струн? Лучше пускай она остаётся в исследовательском институте. Пока девушки так размышляли, закончивший раздавать автографы Ван Ян всё же кивнул, продемонстрировав фирменную улыбку:

– Да, я в курсе про теорию струн, без неё не обойдётся.

Девушек словно ударило током, они оцепенели на несколько секунд. Теория струн? Должно быть, шутка. Не успела группа студентов осмыслить услышанное, как Ван Ян уныло промолвил:

– Боже правый, и почему все, кто со мной сталкивается, говорят о кино и телевидении? Неужели нет других тем?

– Конечно, есть! У вас с Джессикой свадьба в январе, верно? – с интересом спросила, улыбаясь, коротковолосая студентка.

Сплетница внутри полнолицей девушки уже сгорала от любопытства:

– Вопрос, наверное, немного личный, но мне правда интересно! Волшебный юноша, ты встречался когда-нибудь с китаянкой?

– Всё-таки давайте общаться о кино и телевидении, – развёл руками Ван Ян, не став отвечать на эти вопросы про отношения.

Парень в очках нетерпеливо спросил:

– Один вопрос: в «Теории Большого взрыва» будут герои китайского происхождения? Нас достала эта несправедливость.

Коротковолосая студентка энергично закивала головой:

– Ага, сделай что-нибудь!

Ван Ян одобрительно кивнул, не став раскрывать подробности, и вдруг спросил:

– Какие, по-вашему, китайские гики?

Студенты переглянулись между собой и приняли озадаченный вид: «Не знаю, скромные? Интроверты?», «Не умеют пить? Не умеют водить? Не ходят на вечеринки?»

Полнолицая девушка почтительно промолвила:

– Так и знала, что ты совсем не гик.

– Спасибо, спасибо, приму это за комплимент! Эй, мне надо встретиться с профессором Дэвидом Зальцбергом, так что ещё увидимся, пока! – Ван Ян, улыбаясь, помахал ребятам и скорым шагом направился к многоэтажному зданию впереди.

Студенты-китайцы поглядели, как он удаляется прочь, после чего опять зашагали: «Он крут!», «Зачем ему понадобился Дэвид Зальцберг? Неужто и вправду будет теория струн?»

Вскоре ещё одни студенты узнали Ван Яна. Группа белых и азиатов радостно подошла к нему: «Волшебный юноша! Зачем пожаловал в UCLA? Сегодня матч? Вроде бы нет!»

В не слишком просторном, но опрятном и изящно обставленном кабинете на стене висело изображение обширной туманности, рядом со стеной стоял книжный шкаф с несколькими полками, заставленными толстыми книгами, на деревянно-металлическом столе стояли магнитный маятник и глобус. Сидевший за столом Дэвид Зальцберг с некоторым удивлением спросил:

– Почему ты зовёшь меня заниматься сериалом?

Он был полным белым мужчиной средних лет, выпиравшая из-под рубашки грудь казалась женоподобной, на голове уже образовалась плешь, лишь по бокам, возле ушей, и на затылке остались тёмные волосы. Но простодушная улыбка и большой, высокий нос придавали ему образ дружелюбного человека, с которым легко найти общий язык.

– Хм.

Белая доска в углу кабинета была вся исписана физическими формулами в попытках что-то выяснить: T→WB、BR (T→WB) =… Ван Ян, держась за подбородок, долго пристально смотрел на доску, после чего, притворившись серьёзным, произнёс:

– Вы тут явно не рассматривали теорию XX, не так ли? Профессор Зальцберг, вам следует применить теорию XX, тогда вы обнаружите огромный прорыв в мышлении. О, как мило! Похоже, вы до сих пор живёте той эпохой, когда Ньютону только-только на голову упало яблоко.

Дэвид с оторопелым выражением лица приоткрыл рот. Теория XX? Он недоумённо спросил:

– Э, прости, что за теория XX?

– Ха-ха! Профессор Зальцберг, вот поэтому я и приглашаю вас заняться сериалом! – со смехом развёл руками Ван Ян и постучал по белой доске. – Я ничего в этом не смыслю. Голливудская команда сценаристов и декораторов тоже ничего в этом не смыслит и уж тем более не сможет ничего подобного написать и нарисовать. Нам нужна эта доска, нужны эти реплики, нам нужен настоящий физик.

Он подошёл к столу, уселся, запустил магнитный маятник и, глядя на Дэвида, с улыбкой сказал:

– Помогите нам достоверно прописать сценарий, заполнить пробелы теорией XX, теорией XO или теорией XP.

– Кажется, я понял, – понимающе кивнул Дэвид.

Он никогда не занимался консультированием и производством фильмов, сериалов и сценариев, но, будучи умным человеком с высоким IQ, естественно, сразу обо всём догадался.

Дэвид Зальцберг родился в 1967 году, в 22 года получил степень бакалавра в области физики в Принстонском университете, в 27 лет получил степень доктора в области физики в Чикагском университете, с 1995 по 1997 год работал в Европейской организации по ядерным исследованиям, сейчас, в 36 лет, являлся преподавателем по двум предметам в UCLA.

Обычно он давал студентам лекции, иногда уезжал в Антарктиду для проведения исследований и запуска шара-зонда или в Швейцарию для участия в работе над Большим адронным коллайдером Европейской организации по ядерным исследованиям.

Хотя в Лос-Анджелесе у любого человека был “друг моего друга”, который работал в Голливуде, Дэвид тем не менее никогда не соприкасался с индустрией развлечений. Он опять озадаченно спросил: