Сильнейший ученик. Том 4 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 13

И возможно, я так начинаю лучше понимать мастера Дорна. С таким способом исправления силы ударов действительно возможно научиться бить полегче. Правда, в случае с наставником всё это не совсем работало на данный момент. Со статуями-то он умел каким-то образом дозировать свою силу, а вот со мной его явно переклинивало на другую линию поведения.

Впрочем, скорее всего, у него в целом была такая проблема с любым противником, но это уже точно не мои проблемы. Мне главное — выжить после таких тренировок с ним. Остальное как-нибудь уж приложится.

Окончательно вымотавшись, я отправился в дом, где обработал себе руки и ноги. Такие мелкие повреждения можно было обработать самостоятельно и не беспокоить и так вечно чем-то занятых помощниц моих наставников в лечебнице.

Вот тоже одна из загадок этого места — они постоянно присутствуют в лечебнице хотя бы в минимальном количестве (а так я их насчитал штук шесть за всё время). И при этом саму лечебницу за время моего нахождения в додзё никто не посещал.

Может, конечно, у них там есть какой-нибудь подземный проход или мастера принимают пациентов, только когда меня нет в додзё, но лечебница явно была рабочей. Причем настолько рабочей, что в любой момент была готова принять самых сложных пациентов, благо оборудование, которое я успел за это время увидеть, было самым современным, что значительно облегчало работу с пациентами.

Но я опять отвлёкся. В любом случае свои небольшие ссадины и отбитые костяшки я мог обработать и сам, благо в доме находилось всё необходимое для самостоятельного лечения. Да и мне весьма подробно объяснили нюансы не только лечения в «домашних условиях», но и общие принципы полевой хирургии. Понятное дело, что зашивать никого меня не заставляли (пока, по крайней мере), но понимать, что стоит делать с тем или иным повреждением, если оно серьёзнее обычного ушиба, надо.

Тем более, я по заданию мастера Беккера был вынужден работать в среде бандитов, где меня могли банально пырнуть ножом. Тут лучше знать, что с такой раной надо делать, чтобы не истечь кровью и добраться до додзё, где мне окажут всю необходимую помощь. Да и моя регенерация может справиться со многими вещами самостоятельно, благо медицинский гель для ран всегда был в одном из кармашков моего костюма, а это куда лучше медицинской иглы и ниток. Там организм как-нибудь и сам сдюжит, если я не буду работать на истощение.

День вышел сложный больше в плане психологического напряжения, так что я решил отправиться спать — так и восстановлюсь быстрее и отдохну.

Снова мне снится сон. Точнее, целая череда снов.

В этот раз я будто смотрел отрывки фильмов, правда, от первого лица, но ведь и такие тоже бывают, пусть и не особо популярны. Так вот я видел отрывки различных событий, происходящих с условным «мной». Сложно считать это как-то иначе, когда всё это происходит с «тобой».

Да, меняется обстановка, меняются люди вокруг, как, собственно, и твоё тело. Вот только когда тебя в таком отрывке ранят, ты на удивление чувствуешь эту боль, когда тебя нежно касаются рукой, то ты тоже это чувствуешь. Такое чувственно-эмоциональное погружение просто не может не оставить отклик в душе.

Я, по сути, проживал эти моменты вместе с теми, в чьих телах оказывался. Единственным нюансом во всём этом было то, что они были совершенно хаотичными и длились порой не больше десяти секунд.

За эти мгновения сложно уловить суть, когда ещё толком в самой обстановке разобраться не успеваешь, но постепенно мне удавалось всё быстрее оценивать окружение и впитывать в себя как можно деталей.

Пекарь, кузнец, обычный крестьянин, что пахал землю с помощью каких-то примитивных граблей.

Воин, орудующий сразу двумя мечами на манер мельницы. Я даже удивился, как у меня кисти не отвалились — с такой бешеной скоростью крутить их в своих руках.

Лучник, щитовик, копейщик, конный рыцарь. Все были в моментах битв, и это проносилось быстрее всего из увиденного.

Глава какой-то общины, богатый торговец, помещик. А вот эти и подобные им почему-то были подольше. Наверное, из-за того, что они участвовали в диалогах с другими людьми. Практически каждый раз они говорили на новом языке, но так как я находился «в теле наблюдателя», то и понимал как свою речь, так и остальных.

Жаль только, что при следующем переходе я уже не понимал, что происходило в тех сценах.

И так меня бросало от сцены к сцене, причём периодически я даже возвращался в те, что были до этого. Вот только порой в них менялись действующие лица, и я уже мог смотреть на происходящие события с другого ракурса.

Всё это завораживало своей непредсказуемостью и тем уровнем погружения в происходящее, что я испытывал в такие моменты.

Вновь смена происходящего. И теперь всё чаще мне предстоят более боевые события. Хорошо ещё, что они перемешиваются с периодами учёбы, где у меня находились всё новые и новые учителя, которые наставляли того, в чьём теле я оказывался.

Но опять эти промежутки были слишком короткими, чтобы уловить суть всех движений, даже несмотря на то, что подобные события повторялись.

А дальше и вовсе начался целый калейдоскоп коротких сцен, так что у меня просто зарябило перед глазами от обилия событий.

Разговоры, сражения, ранения, смерть и снова разговоры. В конечном итоге даже таким снам приходит конец, и я, спустя какое-то время, наконец-то погрузился в сон без сновидений.

Утром я чувствовал себя полностью разбитым, как будто и вовсе не отдыхал. А уж мигрень настолько резко взялась за меня, стоило мне только приподняться в кровати, что идти куда-то резко перехотелось.

Пережидать приступ боли пришлось несколько секунд, пока он не дошёл приемлемого уровня. Тут хотя бы ориентироваться смог по сторонам, да и мутило теперь меньше.

Что это вообще за ерунда?

На улице стало чуть полегче. Ещё морозный воздух, несмотря на приближение весны, взбодрил меня. И пусть голову по-прежнему простреливало от боли, но жить с таким уже было можно.

— Ученик, ты вчера пил, что ли? — попался мне на пути мастер Беккер. — И без меня? Запомни, что распитие одному может закончиться…

— Мастер, можете говорить чуть потише? — попросил я. — Голова и так раскалывается.

— Это ты сейчас на каком языке сказал? — удивлённо посмотрел на меня мужчина.

— Простите, возможно, с утра я ещё плохо соображаю. Да и эти головные боли, — повинился я сразу, чтобы меня не утащили на какую-нибудь тренировку.

— Не нравится мне, как ты выглядишь, — нахмурился мастер Беккер. — Пошли-ка к Хоронару. Он лучше знает, что с тобой делать.

Спорить с ним я, разумеется, не стал и пошёл вслед за мужчиной, оказавшись довольно быстро, хотя, возможно, я просто не запомнил дорогу из-за мигрени, в лечебнице додзё. Здесь меня усадили в очень удобное кресло. Главным же его удобством стало то, что я мог положить голову на специальный подголовник, что обычно снимало усталость. Вот только в этот раз явно всё было куда серьёзней.

Более того, головная боль вернулась с прежней силой и настолько поглотила меня, что я даже перестал следить за обстановкой вокруг. Наставники что-то говорили мне, но едва ли я их слышал и вообще сомневаюсь, что мог отвечать что-то связное хоть и пытался.

В себя мне помогли прийти иглы, которые вставил мастер Райлин. Именно они, расположенные в нужных точках моего организма, сбросили это напряжённое состояние, и я наконец-то смог выдохнуть.

— Как себя чувствуешь, Адриан? — участливо спросил наставник, внимательно смотря на меня.

— Уже значительно лучше, спасибо, — благодарно улыбнулся я. Кто же знал, что может быть так хорошо, когда тебя не мучает головная боль.

— Если ты не против, мы кое-что проверим? — спросил у меня мастер Хоронар, который обнаружился рядом со мной, но с другой стороны кровати.

— Хорошо, — слегка заторможенно ответил я.

В данный момент я больше наслаждался ощущениями отсутствия раскалывающих голову болей, чем действительно прислушивался к словам своих наставников.