Проект «Око» - Якубович Александр - Страница 3

Он наблюдал этот ритуал метания по кабинету уже не первый десяток раз. После каждой неудачной операции, когда мозг или сердце очередного объекта не выдерживали, или при любой заминке в подготовке Астреи и Адикии Анна начинала метаться перед ним, словно пойманный в клетку зверь. И каждый раз все заканчивалось одинаково: она останавливалась прямо перед ним, резко разворачивалась на носках черных туфелек и обдавала Ивора цветочным ароматом своих волос.

Он внимательно посмотрел в глаза своей помощницы. Слегка раскосые, серые, они смотрели на Ивора пристально снизу вверх; пять сантиметров каблука не меняли того, что Ивор, хирург по своей основной профессии, а после уже — нейробиолог, был почти на две головы выше и в несколько раз крупнее миниатюрной шатенки. Слегка пухловатые губы поджаты, дыхание глубокое, а тонкие пальцы сжаты в маленькие грозные кулачки. Кому­то могло показаться это очень милым и даже сексуальным, но Ивор знал: Анна в бешенстве.

— Доктор Прайс, я не мог допустить, чтобы столь высокие показатели были искусственно занижены. Это уникальный экземпляр, лучшее, что мы когда­либо делали, — сказал Ивор.

— То есть вы хотите сказать, что искусственно занижать показатели Адикии — это нормально, а с Объектом 84 допустить такого вы не могли? — ответила Анна.

Ивор, закрыв глаза, устало потер переносицу. Анна никуда не делась и все так же стояла перед ним в своей самой воинственной позе, на которую была способна.

— Пойми, для Адикии и Астреи были предопределены их роли. Я не мог допустить, чтобы в этом тандеме Адикия была ведущей, она не способна принимать нужные нам решения в стрессовых ситуациях, — сказал Ивор.

— Ты считаешь, — Анна злилась на него все сильнее и сильнее с каждой секундой, — ты считаешь, что психопат с выжженными мозгами будет способен принимать правильные решения за троих?

— Ты говоришь о понижении уровня синхронизации на семнадцать процентов! — повысил голос Ивор. — Ты сама делала расчеты эффективного уровня для нашего проекта! Сколько сотен часов я отстоял за хирургическим столом, чтобы после отправить в операторы плоды своего труда только потому, что эти объекты не дотянули пары процентов, а то и десятых процента до порога в семьдесят шесть и четыре десятых процента? — Ивор начал закипать. — Или напомнить тебе об Объекте 43? Помнишь, как я умолял тебя дать нам шанс испытать его? Помнишь, сколько ему не хватило? Напомнить?

Анна отошла на шаг от наседающего на нее хирурга. Лицо Ивора полыхало, а на лысине выступили пару капелек пота. Анна добилась совершенно не того эффекта, которого ожидала. Загнать старого ученого в угол не получилось, она только разозлила его.

— Одной десятой. Сорок третьему не хватило одной десятой. Я все помню, Майк, — ответила Анна, не дожидаясь, когда Ивор сам огласит эту цифру.

Анна использовала последний, ранее безотказный козырь по успокоению коллеги — назвала его по имени. Немногие в лаборатории осмеливались это делать, но у нее была подобная привилегия, которой она иногда пользовалась. Помогло и на этот раз. Ивор еще раз окинул ее тяжелым взглядом, а после устало закрыл лицо ладонями и упал в огромное кресло, стоявшее у него за спиной.

— Пойми, Анна, такой удачи больше может и не быть, — наконец заговорил он. — Всего пятнадцать подопытных мужского пола доходило до стадии синхронизации живыми и потенциально в будущем полностью функциональными. И только двое пересекли отметку отметку в пятьдесят процентов, а сорок третий почти достиг необходимого значения. А тут девяносто семь и три! Я не мог позволить понизить уровень синхронизации. Просто не имел права.

Ученый потер виски, посмотрел на уже не такую воинственную, как пять минут назад, коллегу и продолжил:

— Астрея тоже не была предназначена для ведущей позиции, ты это прекрасно понимаешь, но не хочешь признавать, потому что это ты ее нашла, — Анна не выдержала тяжелого взгляда хирурга и отвела глаза. Он же тем временем продолжил. — Астрея и Адикия задумывались как равноправный тандем, а не как пара ведущая —ведомая. Справедливость и несправедливость должны идти рука об руку, но сейчас верховенствует первая. Анна, Объект 84 — это отличный шанс сбалансировать их, вернуть программу в былое русло.

Ивор встал со стула и взял маленькую шатенку за плечи, наклонившись так, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Ты понимаешь, Анна? Девяносто семь целых и три десятых процента! При должном уровне подготовки и первоначальной поддержке со стороны Астреи, восемьдесят четвертый уже через год будет задвигать их обеих легким шевелением мизинца на ноге, — Ивор старался поймать взгляд Анны, но она до последнего отводила глаза.

— А если не сможет? Два лидера — это катастрофа. Мы потратим уйму средств и времени на адаптацию восемьдесят четвертого и его обучение, — ответила она. — Если что­то пойдет не так, его придется отбраковать в операторы, как и сорок третьего. — Анна повела плечами, будто поежилась от холода. — Что тогда, Майк?

Доктор Ивор отпустил плечи Анны, выпрямился в полный рост и повернулся к стеклу, за которым была палата восемьдесят четвертого.

— Под мою ответственность, — после долгой паузы сказал хирург.

— Но… — пыталась возразить Анна.

— Разговор окончен, можешь идти, — отрезал Ивор.

Анна знала эту кодовую фразу. Как только Майкл ее произносил, дальнейшие дебаты не имели смысла — своего решения он не изменит.

Она попрощалась со старым хирургом и вышла в пустынный, ярко освещенный коридор лаборатории и направилась в свой кабинет. Приближался вечер, и сейчас на глубине нескольких сотен метров под землей можно было встретить только охрану и обслуживающий персонал: большинство сотрудников уже разбрелись по своим комнатам или залам отдыха. Анна прошла до поворота, бодро цокая каблуками по бетонному полу, свернула налево и направилась к своему рабочему кабинету. По пути ей встретилась только пара охранников, постоянно курсирующих по уровню.

— Доброго вечера, доктор Прайс, — поприветствовал Анну один из них.

— И тебе, Джеймс, — Анна немного замедлила шаг. — Все в порядке?

— Конечно, доктор, — ответил он и улыбнулся настолько широко, насколько вообще способен улыбаться человек.

Анна тоже улыбнулась охраннику, но ничего не ответила и пошла дальше, чувствуя на своей спине и всем, что ниже ее, два мечтательных взгляда. Дойдя до двери своего кабинета, она приложила свой бейдж­ключ к датчику и через мгновение услышала щелчок замка. Можно входить.

«Господи, когда же мы откажемся от этих тупых ключ­карт», — подумала Анна, зайдя внутрь и включая в кабинете свет. Уже внутри ее мысли вернулись к разговору с доктором Ивором.

«Под мою ответственность». Как же часто она слышала эту фразу от него!

— Не слишком ли много ответственности для одного старика? — спросила она пустоту.

Впереди был долгий вечер. С показателями синхронизации выше девяноста процентов они даже не думали столкнуться, а тут девяносто семь и три. Надо перепроверить все расчеты еще раз.

Прошло пять циклов тяжелого, черного сна. Каждый раз он проваливался в эту пустоту буквально через несколько часов после пробуждения. Выжженный мозг восстанавливал нарушенную в ходе операции работу. После третьего цикла он уже мог подолгу фокусироваться на одной точке, после пятого — более­менее связно мыслить. Объект 84 не понимал, сколько прошло дней, какое сейчас время суток — в его комнате не было окон. Пытаясь хоть как­то себя развлечь, он в сотый раз считал количество ламп на потолке, закрытых квадратами матового пластика. Он уже — не без усилий — дошел до пятнадцати, когда дверь в его комнату открылась.

— Доброго утра! — на пороге стоял доктор Ивор вместе с санитарами и какой­то маленькой женщиной. — Готовы немного развлечься?

Объект 84 ничего не ответил. Аппарат искусственной вентиляции легких отключили еще после первого цикла сна, но контролировать голосовые связки он все еще не мог.