На лезвии ножа (СИ) - Адам Сара - Страница 54

— Это не могли быть… одни и те же люди? — спрашиваю первое, что приходит в голову. Ведь убийцы Эмили могли и отнять жизнь Джона.

— Невозможно, — Адам, отрицательно качает головой. — Их давно уже нет в живых.

Что-то подсказывает мне, что к этому приложил свою руку Адам, то, как он уверенно это сказал…

Рассказ того, что они пережили, оставляет неизгладимое впечатление в моей душе. Смотря на мужа, теперь я ещё лучше понимаю, что творится у него на сердце.

— Ты винишь себя! — слишком громко восклицаю, как будто вселенскую тайну разгадала. — Адам вина за их смерть не на твоей совести. Ты не смог бы спасти Джона и Ребекку, даже если выбежал к ним на дорогу в тот вечер! Ты спас меня! Слышишь? Я не сидела бы сейчас рядом с тобой, если бы ты не заставил меня пригнуться и не прикрыл собой сверху!

— Чуял, что творится, чё — то не ладное! Должен был предугадать! — он поднимает на меня отрешённый взгляд. Впервые, я вижу его таким опустошённым.

— Ты не всевидящий, — беру горячую ладонь своими холодными пальцами и целую в запястье, где пульсирует вена. — Прошу, не вини себя! Уверена Джон и Эмили сейчас воссоединились на том свете и смотрят на тебя с небес с улыбкой.

— Иди ко мне, мозгоправ, — Адам взъерошивает мои и без того лохматые волосы и целует в лоб. — Ложись спать, — Он встаёт, оставляя меня одну сидеть на кровати и выходит из комнаты бросая по пути, — мне набрать кое-кого надо.

Оставшись в комнате в гордом одиночестве, расправляю постель и укрываюсь тёплым одеялом, натянув его до самой шеи. Боль слегка отдаёт в желудке, сон никак не идёт, от непрекращающегося мозгового штурма. Теперь я понимаю поведение Джона, ведь говорят же, что за человеческим весельем и улыбкой скрывается всепоглощающая боль. Всё эти годы он прятался за маской, пряча своё раненное сердце. Эти его шуточки и подколы… он просто не хотел показаться слабым! Что же творилось с его душой все эти годы? Только поистине сильный человек, смог пережить потерю любимой, что убили на его глазах. Я бы, наверное, сума сошла на его месте, если бы с Адамом случилось подобное… Даже представлять, что он пережил: страшно!

Вот почему Джон и был таким ловеласом, он менял девушек, как перчатки, потому что боялся привязаться к одной. Потому что, боялся снова потерять! Какая тяжёлая у него была судьба… По щекам текут слёзы, Джон не заслужил смерти, но надеюсь там, он обретёт свой покой…

Если мне сейчас так больно, то что же чувствовала бабушка после смертиединственной дочери?! Как она смогла выдержать такое горе? Как нашла в себе силы вырастить меня и не сойти при этом сума? Я мало помню себя в том возрасте, но в моей памяти бабушка всегда была собранной и уверенной в себе. Видимо, всю боль она держала внутри и не с кем ею не делилась!..

Беру свой сотовый телефон с тумбочки, в безумном желании поговорить с Мередит. Разблокировав телефон захожу в контакты, нахожу её номер и с замиранием сердца нажимаю кнопку вызова. Мимолётно появившаяся надежда на то, что бабушка разблокировала меня мгновенно угасает. Быстрые гудки в трубке говорят о том, что она всё ещё злится на меня. Что если позвонить с телефона Адама? Мгновенно пришедшая идея тут же угасает, думаю, смысла это делать нет, услышав мой голос она сразу же сбросит звонок. Только больнее себе сделаю…

Не знаю, когда сон успел взять вверх и я незаметно уснула.

Утром, просыпаюсь я на удивление рано, когда Адам ещё спит рядом со мной. Несмотря на вечернее происшествие, я чувствую себя сносно. Даже во сне лицо и тело мужа, выглядит напряжённым. Приподнявшись на одном локте, протягиваю ладонь к его щеке. Трёхдневная щетина щекотно колется о мою нежную кожу, но руку я не отдёргиваю и продолжаю гладить большем пальцем подбородок мужа. Сон Адама всегда чуткий и готовый к подвоху, поэтому напрягшись, он мгновенно открывает глаза от моих прикосновений.

— Прости, не хотела тебя будить, — тихо шепчу. От произошедшего, теперь я до боли: так сильно боюсь потерять его!

Хочется быть рядом, обнимать крепко-крепко, любить и никуда не отпускать! Ценить, каждый совместно прожитый миг, перестать ссориться по мелочам и завести детей, как продолжение нашей любви…

Я поняла одно: ты никогда не знаешь, что может случиться с тобой в следующий миг. Само слово смерть, кажется таким далёким, и ты живёшь не думая, что возможно сегодня, твой последний день на этой земле.

Мы совершенно не ценим жизнь, не радуемся тому, что имеем. В погоне за деньгами, властью, хорошим положением в обществе: мы совершенно забываем жить! Именножить, а не существовать! Постоянно переживаем о том, что о нас подумают другие, что они скажут, осудят. Всё это совершенно не должно нас заботить. Мы должны наслаждаться, ведь человеческая жизнь настолько хрупка!

— Сколько время? — Адам берёт с прикроватной тумбочки свои часы. — Шесть утра, почему не спишь?

— Думаю, — пожимаю плечами. Сонный Адам это — как отдельный вид искусства. — Я тебя так сильно люблю, ты ведь знаешь это?

— Ваши чувства взаимны, миссис Коулман, — он тянет меня на себя, и я падаю на его обнажённую, мускулистую грудь. Муж фиксирует мою шею и целует в губы, нежно, невыносимо ласково.

Не сдержавшись, из моего горла, вырывается сдавленный стон, от чего Адам рычит и углубляет поцелуй. Я так сильно нуждаюсь в нём, в этой близости! Знаю, что сейчас совсем не время для этого, но страх потерять Адама, берёт вверх над разумом и я перехватываю инициативу в свои руки, забираясь на него сверху.

— Ты мне нужен… — сбивчиво шепчу в губы мужа, оторвавшись от поцелуя.

Больших слов для действий, говорить Адаму нет необходимости, он буквально срывает с меня атласный топ, следом летят и мои шорты, под которыми нет нижнего белья. Приподняв бёдра, он помогает мне нетерпеливо стянуть с него штаны вместе с боксёрами, освобождая уже возбудившегося мужа. Наши быстрые движения сопровождаются тяжёлым от возбуждения дыханием. Вернувшись в исходное положение, нависая над его телом, нетерпеливо опускаюсь на каменный член, он мгновенно заполняет меня, растягивая. Из лёгких, как будто весь воздух выбило, я откидываю голову назад от пронзившего всё тело удовольствия.

— Чёрт, — сквозь зубы рычит он. — Мне всегда будет тебя мало! — я двигаю бёдрами, упираясь ладонями в его накаченный пресс. Адам оставляет мощный шлепок на моей ягодице, затем обхватывает крепко талию приказывая, — двигайся быстрее малышка, иначе я переверну тебя!

Я ускоряюсь насколько это позволяет стянувшийся внизу моего живота тугой спазм, грозящийся в любую секунду взорваться. С каждым быстрым толчком, я всё ближе приближаюсь к заветному освобождению, но такой темп Адама не устраивает, поэтому, не церемонясь он переворачивает нас и оказывается нависающим сверху надо мной, крепко схватив раздвигает мои ноги пошире.

Провожу острыми ноготками от его шеи ниже к груди, не сдерживаясь Адам начинает вколачиваться в меня, не жалея сил.

Мощно, быстро, страстно.

Из моего горла только и успевают доноситься сдавленные стоны, вперемешку с его тяжёлым дыханием и звуками слияния наших тел. Рука сама тянется вверх, и я провожу по его тёмным, густым волосам,

— Я так… боюсь… тебя… потерять… — слова, обрывками вылетают из моего рта, озвучивая самый большой страх.

— Никогда не потеряешь! — яростно отвечает он, сжимая мою талию, до хруста костей. — Слышишь меня? Из-под земли тебя достану, но всегда буду рядом!

— Клянёшься?

— Клянусь своей жизнью!

После совместно проведённого утра, Адам уезжает, оставив меня одну. Всё моё естество кричало, чтобы он остался рядом, но мужу позвонили после чего, он подорвался с места, с бешеным взглядом и уехал. Я даже возразить не успела…

Весь день плохое предчувствие не оставляет ни на минуту, возможно последние события навалились тяжким грузом, а спонтанный отъезд Адама, взбудоражил меня не на шутку, поселяя на душе необъяснимую тревогу.

Скитаясь по дому, как призрак уже не знаю, чем себя занять. Уборку во всём доме я сделала за несколько часов, хоть это и не требовалось. После, пыталась почитать «Гордость и предубеждение» Джейн Остин, но рой мыслей в голове не давал сфокусироваться, и я возвращалась к одному и тому же абзацу по несколько раз. В итоге сдавшись, нервно встала с кресла подошла к стеллажу, поставила книгу на место и вышла из библиотеки. Побрела в гостиную и села на диван, но щёлкая каналы по телевизору, все транслирующиеся телепередачи и фильмы казались идиотскими, в итоге просмотр тоже не состоялся.