Аномальщик (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 51

Поначалу он вызывал лишь интерес, любопытство. Когда первый раз сидела вместе с ним в карантине, Майя испытывала скорее лёгкое раздражение, что приходится тратить время в ущерб собственным планам. А ведь тот молодой человек, который звал её в кино, даже не удосужился позднее позвонить, спросить, куда она пропала. Наверное, другую повёл… на последний ряд. Да и ладно!

Потом появился этот Иван Иваныч, который из 2-го Главка, и всё пошло наперекосяк. Конечно, отказаться от своей роли Майя не могла. А может и могла, но тогда ей бы пришлось расстаться и с самим Лёшей, и с мечтой попасть в аномальщики. Это был её шанс, и отказывать девушке не пришло бы в голову.

Всё изменилось в тот момент, когда Лёшка дал в морду Сулимову. Ведь мог просто промолчать, не встревать! Его же это никак не касалось!

Хотя нет, не тогда. Ну дал в морду и дал, решил показать свою крутость, и показал. Молодец. Но вот потом… Когда она пришла с коньяком, напилась, как… эх, даже слов не подобрать, как стыдно! А он… а он ничего. Уложил спать, и даже не подумал воспользоваться ситуацией. Хотя мог ведь. У неё ещё тогда мысль пронеслась, а не импотент ли он? Но нет, в дальнейшем она не раз имела возможность убедиться, что всё у него на месте, и на неё реагирует как надо. Так реагирует, что в животе становится горячо от одной только мысли об этом.

А тогда не стал к ней приставать — потому что порядочный. Нахал, конечно, периодически, вспомнить только, как он к ней в душ ввалился… Майя сжала ноги, с ужасом и стыдом понимая, что отдалась бы ему прямо тогда, если бы он этого захотел. Но, кажется, он решил её не торопить, самой решить, когда она будет готова.

И если бы не это дурацкое задание — она бы уже давно решилась. Но от неё ждут рапорты, результаты, и можно не сомневаться, найдут способ заменить её кем-нибудь, стоит ей признаться, что всё, что она делает — не игра с целью втереться в доверие, а настоящие чувства.

Сидя в больничной палате, где Лёша не мог её видеть, давясь слезами и проклиная всё на свете, она писала предельно сухие отчёты, такие, чтобы ни у кого и мысли, что называется, не возникло. Использовала флирт, чтобы войти в доверие. Объект ни о чём не подозревает. Действия объекта подозрений не вызывают. Разбирается в компьютерах, быстро вникает в новые данные, но каких-то озарений, которые свидетельствовали бы о его более глубоком знании природы аномалий, не наблюдается.

Если когда-нибудь он увидит эти отчёты, он её возненавидит… Но может, поймёт, что у неё не было выбора, что только так она могла остаться рядом?

И поэтому так важен завтрашний экзамен. Когда они пройдут его, получат корочки и станут штатными аномальщиками, их уже по крайней мере не разлучат одним щелчком пальцев. Конечно, у контрразведки длинные руки, но одно дело курсанты, другое дело действующие аномальщики. Главное пройти во что бы то ни стало. Коля что-то говорил, что их могут оставить на повторное прохождение? Нет-нет-нет, только не это! Ещё два месяца в подвешенном состоянии? В любой момент может прийти этот крыс и сказать: «Всё, Майя, ты не справляешься, мы подобрали тебе замену, а ты возвращайся в свой отдел носить бумажки». Бррр! Крыс она больше не боялась, но вот людей стоило опасаться…

С этими мыслями она, наконец, уснула.

Утро началось, как водится, с пробежки. На лесистом участке, где поменьше начальственных глаз, к нам с Майей аккуратно подрулил Коля, вроде как просто решил отделение проверить, кто как бежит. С каждым поравнялся, парой слов перекинулся. Дошла очередь и до нас.

— Тут взводный по секрету шепнул, что им устное распоряжение дали, вас двоих в учебке задержать ещё на курс.

— А чего это он тебе секреты сообщает? — прищурился я.

— Ну, мы тогда за тот приказ с ним подрались немного… — Коля замялся. — В общем, нормальный мужик оказался.

— Значит, решили нас оставить… — я глянул на побледневшую Майю. — Ладно… Спасибо, Коль.

— Не за что, — пожал тот плечами и убежал вперёд.

Я дождался, пока он отбежит достаточно далеко.

— Что случилось, расскажешь?

Майя помолчала, прежде чем ответить.

— У меня это мечта, Лёша. Мне кажется, что если останусь, то всё, никогда уже шанса не будет.

— Тоже такое ощущение есть. Как-то знаешь, не планировал здесь задерживаться.

— Значит, прорвёмся?

— Конечно, прорвёмся!

Вообще-то у меня было немного другое ощущение. Что за нами постоянно следят, и пытаются направлять. Завельев как будто ждал, когда я к нему приду, сходу предложил нелегальную экспериментальную методику. Чарли как-то очень уж удачно появился, как будто его нам подбросили. Крысы ломанулись не куда-нибудь, а чётко в нашу сторону, как по пеленгу. Но самое главное — пока что направляют нас в сторону, которая нашим целям полностью соответствует. Даже крысы… да, конечно, мы могли погибнуть. Но что, если это — испытание? И эти устные распоряжения из учебки не выпускать — тоже? И если не справимся, невидимый помощник разочаруется и помогать перестанет? Поэтому надо, обязательно надо справиться!

Но делиться этими мыслями с Майей я не стал. Она и так достаточно замотивирована на успех, незачем грузить её ещё и теориями заговора.

После завтрака отправились на построение. Я успел подойти к сержанту Рысеву и спросить, как быть с зачётами, но он только отмахнулся, сказал, ротный объяснит.

Ну, ротный так ротный.

На этот раз рота построилась чётко, как надо. Всё же не зря нас в личное, между прочим, время, заставляли строевые команды отрабатывать. Самый минимум, конечно, но хотя бы стояли ровно.

Удивительно было количество прошедших обучение. Нам говорили, что остаётся в лучшем случае треть, обычно меньше. В нашем же составе до конца дошло человек пятьдесят. А это почти половина! Если кто-нибудь свяжет это с вдохновляющим эффектом присутствия на курсе девушки, Майя сможет считать это личным достижением.

Ещё удивительнее было присутствие на плацу репортёров. Их было немного, и принадлежность легко определялась по внешнему виду. Пара-тройка газетчиков в сопровождении фотографов серьёзными фотокамерами, двое точно с телевидения — их операторы, судя по жестикуляции, активно обсуждали свои камеры, и одна бойкая девушка, на которую остальные поглядывали свысока, вооружённая лишь телефоном с выносным микрофоном. Увидь я такую дома, решил бы, что блогер. Но кто знает, может, и здесь что-то такое было. В Союзе ведь были стенгазеты и малотиражки, выпускаемые в порядке частной инициативы? Были! Почему бы кому-то не вести свою новостную страничку в Сети? Разумеется, в свободное от основной работы время. Или здесь нет статьи за тунеядство? Надо будет у Майи спросить…

Однако что репортёры вообще здесь забыли? Ведь это даже не вручение корочек, дипломов… что там дают после прохождения курса? Нам ещё экзамен предстоит! А нам с Майей ещё зачёты сдать надо умудриться! Вот почему нам вчера увольнительную дали, чтобы мы с зачётами пролетели, как фанера над Парижем. А без зачётов нас даже до экзамена не допустят, причём на совершенно законных основаниях!

Вскоре прибыло и высокое начальство. Сулимов, Тимур Маратович и с ними ещё кто-то в гражданской одежде. Это уже интереснее!

Снова пошли речи. Сперва Сулимов поздравил нас с успешным прохождением всего курса и пожелал удачи на выпускном экзамене, не преминув напомнить при этом, что прошедшие курс, но не сдавшие выпускной экзамен смогут повторно попытаться пройти курс не ранее чем через год. Зараза! Год нас не устраивает, конечно, но это всё же не смертельно, год — это не навсегда. Потом Тимур Маратович взял слово. Почти всё то же самое за Сулимовым повторил, и в конце представил третьего. Оказывается, сам председатель горисполкома Петрозаводска пожаловал. Этот-то зачем?

Репортёры всё происходящее усердно фиксировали, разойдясь по плацу в разные стороны.