Аномальщик (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 37

— Умеешь? — спросил я.

— Неа, — Майя пожала плечами, — так, в школе баловалась, не больше.

— Вот и я также, — я улыбнулся. — Сыграем? Просто поперебрасываем шарик друг другу. Не на счёт, просто так.

— Давай, почему нет, — Майя взяла одну ракетку. — Даже не помню, как её держать.

— За ручку! — хохотнул я.

Чарли уселся повыше, на полку, и приготовился следить за игрой.

Подавал я. Подкинув шарик, я ударом ракетки послал его на сторону Майи. Та среагировала отлично, и шарик тут же полетел на мою сторону. Удар — и он меняет направление.

— У тебя отлично… — удар, шарик летит через сетку, — получается!

— Сама в шоке! — успевает ответить Майя.

Через пару минут перекидываний шарика туда-сюда я заметил, как возрос темп ударов. Мячик летал, будто выпущенный из рогатки. В конце концов, я просто поймал его рукой.

— А говоришь, никогда не играла, — подмигнул я Майе.

— Я и не играла, — та выглядела растерянной. — И ты говоришь не играл?

— Вот именно, — я поскрёб в затылке. — Мы, в принципе, и сейчас не играли. Просто пасовали друг другу. Или как это называется? Видишь, я даже терминов не знаю!

— Но скорость!

— Вот именно!

Мы смотрели друг другу в глаза, и до нас потихоньку начало доходить.

— Витамины! — сказали мы вслух одновременно.

Ещё в понедельник с утра, когда у нас брали кровь, нам всем поставили по уколу. Медсестра сказала, что это витамины.

— Ага, что ж у них там за витамины такие, — хмыкнул я.

— Но слушай, — Майя оглянулась, проверяя, что рядом никого, — если это то, о чём мы с тобой думаем, то результаты должны быть разными! У кого-то реакция возрастёт, у кого-то нет, а кто-то и вовсе должен заболеть!

— Сегодня на полигоне многие полосу препятствий прошли быстрее обычного, — заметил я. — Мы с тобой в том числе.

— Вот как это работает, значит… — Майя задумалась. — Помнишь, нам с тобой Игнат Ильич рассказывал, какая скорость у каких-то там ящеров, а потом взял и на лету муху поймал? А ведь он тоже аномальщик!

— Помню, — согласился я. — Ещё удивился тогда, что же это за подготовка такая чудесная. Хотя знавал я одного китайца, он муху палочками для еды, наверное, поймал бы. Но он своему совершенствованию всю жизнь посвятил. Я тогда подумал, может Ильич тоже из этих, из Шаолиня которые.

— Угу, Шаолинь, точно, — кивнула Майя. — Вот прямо здесь у нас.

— И не говори. Тоже думаешь, что и нам имплант установят, как Чарли?

— Похоже на то, — согласилась напарница. — Надеюсь, это не контроль разума?

— Может и нет, но мысль о том, что какой-нибудь оператор будет видеть, когда я возбуждаюсь, не слишком приятна.

— Но ты всё равно не отступишь? — посмотрела она мне в глаза.

— Не дождутся! — пошутил я. — Нет, Майя, этот путь я пройду до конца.

— Мы пройдём, — поправила она меня, сопроводив свои слова долгим поцелуем.

Чарли, зараза, прикрыл глаза лапкой. Хохмач! Знаю прекрасно, что ему пофиг, никакого стеснения он не испытывает, просто ржёт над нами.

Я уже давно понял, что с его точки зрения я тормоз. Кругом куча конкурентов, а я почему-то всё ещё не овладел самкой, хотя мне никто не мешает. Вот как ему объяснить, что она должна хорошенько созреть?

— Пошли, я пройдусь по казарме, гляну, — с трудом оторвавшись от Майи, позвал я.

Далеко идти не пришлось. Через пару кроватей от своей я заметил одного из курсантов, который лежал поверх одеяла. У нас не армия, всё не так строго. Но валяться до отбоя и у нас не поощрялось. Сержант заметит — озадачит чем-нибудь.

Вот только парню было явно пофиг и на порядки, и на сержанта. Бледное лицо, лоб покрыт бисеринками пота, дыхание тяжёлое, с надрывом. Здоровые так не выглядят.

Идя по центральному проходу, я насчитал десять человек. Одному было совсем хреново. Я подошёл, послушал пульс. Слабый. На моё появление здоровый мужик вообще не отреагировал.

Я развернулся, и быстрым шагом отправился к сержанту. По дороге кивнул Майе.

— Товарищ сержант! — обратился я к дежурному. — Там нескольким курсантам, кажется, плохо!

— Что, прям плохо? — поинтересовался он.

— У одного пульс настолько слабый, что того гляди, совсем пропадёт.

— А ты в этом разбираешься, что ли? — сержант глянул на меня исподлобья.

Но по казарме вместе со мной прошёлся. Потом вернулся на пост, снял трубку и набрал какой-то номер.

— Началось, — сказал он всего одно слово.

Этой ночью наша рота понесла первые потери. К счастью, никто не помер, но девять из десяти заболевших покинули нас. А один даже отправился в реанимацию. Крепкие парни, но не подошли. Слишком крепкие, а здесь надо гнуться.

Вечером мы традиционно уже зашли к Завельеву. Показаться, сверить часы, так сказать, да и просто чая с пряниками попить, которые мы честно купили у сержанта за жетоны. Ну да, мы с Майей зажиточные, можем себе позволить потратить один на лакомства.

Пряники очень понравились Чарли. Вот только мы ему их много не давали. Кто знает, как иномирный организм отреагирует на мучное, да ещё с сахаром. А рацион у него и так отменный. За время пребывания в лаборатории профессор с ассистентом изучили вкусовые пристрастия енота, и оказалось, что он совершенно всеяден. Жрёт всё, что не приколочено, а то, что приколочено — обкусывает со всех сторон. Стоит недоглядеть, и у тебя прямо из тарелки куда-то исчезает сосиска. И это при том, что в столовой его каждый раз ждала целая гора всяких вкусняшек, в основном овощи, фрукты, курица, рыба и даже иногда креветки. Креветки мы сами пытались у него своровать, но куда нам!

— Сергей Вячеславович, а почему нельзя повторить с другими курсантами то, что получилось у нас с вами? — спросил я, когда разговор зашёл о выбывших.

— Это вопрос скорее организационно-политический, Алексей, — подумав, начал объяснять профессор. — Дело в том, что людей нам пока что хватает. Да, есть потери среди личного состава. Но если подумать, автомобильные аварии, рак, курение — уносят куда больше жизней ежегодно. И мы, я имею в виду нашу страну, можем себе позволить, пока что, отбирать наиболее приспособленных, а не перестраивать механизмы приспособления. Сейчас наш эксперимент находится под присмотром целой комиссии. Они уже не говорят про антинаучность, теперь это непроверенная теория, — профессор грустно хмыкнул. — Так что, с одной стороны, подвижки есть, а с другой — в них нет такой уж острой необходимости.

— Что ж, я рад, что смог вам помочь, — отсалютовал я профессору кружкой с чаем. — Дежурный вчера, когда звонил по заболевшим, сказал, что началось. Я правильно понимаю, что нам начали вводить хорошо проверенные живые бактерии, и первой была разгоняющая реакцию?

— Наблюдательному человеку не нужно официальное подтверждение, — ответил он туманной фразой, и также отсалютовал чаем.

Вот и поговорили. Впрочем, всё понятно. А доказательства наблюдений мне, в общем-то, и не нужны. Мда, будь я на самом деле шпионом, сейчас уже вовсю строчил бы телеграммы. А так, кроме Майки и Чарли, поделиться не с кем,

Утро субботы началось с сюрприза. Как же я их не люблю! Опять припёрся ротный, опять всех построили на плацу. Вот чего ему не спится?

— Товарищи курсанты, — начал ротный свою речь, — вы прошли самый первый этап обучения. Как вы сами понимаете, нам нужны здоровые бойцы, и те, кто по какой-то причине сошёл с дистанции, нам не подходят. Сегодня вы познакомитесь с новым испытанием. Я искренне надеюсь, что после него часть курсантов отправится домой! Потому что дальше, товарищи студенты, будет только сложнее и тяжелее! Остаться должны только самые сильные, самые выносливые, те, кто в дальнейшем вынесут нечеловеческие нагрузки реальной, боевой службы! Раздать оружие!

Ого! Нам дадут оружие вне тира!

Но выдали нам не боевое оружие, а страйкбольные версии. Здесь они как-то по-другому назывались, но суть та же. Реплика АК-74, кажется, но разработанная под стальные шарики. Дульная энергия у них, надо полагать, побольше, чем у привычного мне по прошлой жизни страйкболу.