Морозов. Книга 5 (СИ) - "Каин" - Страница 28

— Пи… — жалобно пискнула мышь.

— И пирожок с сырной начинкой теплый, — по-доброму крякнул мужичок.

Полотенце на мгновенье погрузилось в марево, а потом дымок развеялся. Теперь поверх льняной ткани лежали румяные пирожки. Сдвинув полотенце, Жирик свернул скатерть и прошептал:

— Спасибо. В добро взял.

— Невероятно, — я понял, что до того не дышал.

— Учись, пока есть кому учить, — назидательно добавил Жирик и выбрал из горки пирожков один, почти круглый. — Это нам с Борисокой. Очень она уважает сырную начинку. А ты бери, чего ждешь? Пока не остыли.

— Спасибо, — я взял выпечку, обжигая пальцы. — Горячий!

— Что попросил, то и получил, — мужичок устроился на углу стола и разломил свой пирожок, чтобы угостить питомицу.

— Спасибо, — повторил я, когда утолил голод.

— Ты уже говорил.

— За науку спасибо, — пояснил я. — Мне еще учиться и учиться.

— Это точно, — по-доброму улыбнулся Жирик. — Но ты еще такой молодой. Тебе лет сорок?

— Нет, — похоже мое лицо вытянулось от шока.

— Меньше?

— Намного.

— Так ты почти ребенок. От тебя и ждать-то окромя глупостей нечего. Я вот считаю, что только после шестидесяти можно доверять что-то важное. Но люди живут мало. Не успеют хоть чуточку поумнеть, как помирать пора. У ведьмаков больше шансов не остаться до гробовой доски долбо…

— Пи, — возмутилась Бориска и ухватилась за манжету рубашки хозяина розовыми пальчиками.

— Прости, дорогая, — он погладил питомицу и пояснил, — не любит, когда выражаются. Добрая она у меня.

Глядя на эта парочку, я подумал, что мне повезло встретить нечисть, которую не надо уничтожать. Все же хорошо быть темным и видеть больше.

Где-то в глубине дома послышались голоса, и я повернулся в сторону двери.

— Заболтал ты меня, непутевый, — спохватился Жирик и распахнул на поле жилета большой карман, куда шмыгнула Бориска. — Ты мой руки и не суй их куда не следует.

— Спасибо за совет, — я коротко поклонился.

— Будет с тебя толк, лет через сорок, — смилостивился мужичок и свернул полотенце, на котором сидел. — А теперь иди отсюдова. И пирожки свои забирай.

Я улыбнулся и решил не спорить. Вышел из кухни и буквально на пороге столкнулся с Федором.

— Княжич? — удивился он, перевел глаза на выпечку в моих руках и побледнел.

— Меня угостили, — быстро пояснил я.

— Вы ведь не станете трогать скатерть без присмотра? — он сглотнул. — Иначе может случиться беда.

— Обещаю этого не делать. Понимаю, что не стоит совать руки куда не следует.

Мужчина с облегчением улыбнулся и обернулся за спину.

— Вас искал Денис Владимирович.

— Пойду накормлю его пирожками и поведаю пару сказок, — усмехнулся я и направился в гостиную.

Брат нашелся в кабинете. Я услышал его голос до того, как увидел приоткрытую дверь.

— Для меня это слишком важно, — Денис говорил непривычно глухо. — На кону не просто существование рода Морозовых. Но и судьба всех, кто от нас зависит. В каждой деревеньке хватает людей, которые могут оказаться за оградой, если у меня отнимут титул.

— Все меняется, — возразил ему кто-то. — Ваш брат улучшил положение семьи и поднял рейтинг…

— Вы знаете, что он не мой брат, — холодно возразил князь и добавил, — и если я не найду настоящих родственников до того, как это станет достоянием общественности, то все может закончиться печально.

Ответа не последовало. Я понял, что стою в темном коридоре и не могу сдвинуться с места. В груди гулко билось сердце, и мне даже показалось, что этот звук могут услышать посторонние. В полотенце сиротливо приютился последний пирожок, источающий приятный аромат сдобы. Завернув угощение в ткань, я направился прочь. Когда оказался на пороге, овеваемый сквозняком, выдохнул и понял, что до того слишком крепко сжимал зубы.

Ясное дело, что Денис не был обязан испытывать ко мне теплых чувств. Привязанность к семье — лишь моя блажь, которую никто не обязан разделять в мою сторону.

— Барин? — требовательно позвал меня голос и я понял, что он зовет меня уже какое-то время.

— Тихон, здрав будь, — я улыбнулся мужичку. — Что-то случилось?

— Где? — оглянулся дворовой и насупился. — Чего это вы наговариваете, барин? Ничего не случилось. Хорошо у нас все. Это вы стоите, как истукан и пялитесь куда-то в сторону. Не заболели ли вы часом?

— Держи, — я сунул свернутое угощение мужичку и направился в сторону тренировочной площадки.

— А что это? — с любопытством уточнил Тихон, не решаясь развернуть полотенце.

— Это тебе.

— Мне? — шокировано переспросил собеседник и сбился с шага. — Чего это? Зачем? Что я сделал не так?

В голосе помощника появились панические нотки, и я остановился.

— С чего ты решил, что сделал что-то не так?

— Знамо дело, ежели хозяин решил расчет дать, то всучает подарок на откуп, — чуть ли не плача поведал мне Тихон. — Ежели вы осерчали на что-то, то можно было просто сказать. Я же…

— Я просто решил тебя угостить пирожком, Тихон, — прервал я речь дворового, поняв, что она будет долгой. — Если тебя это обидело…

— Просто угостить? — блеснул глазищами мужичок и прижал полотенце к груди.

— Ну, по-дружески, — добавил я и мужичок икнул. — Или так нельзя?

— Ежели и впрямь… то можно, наверно, — подозрительно шмыгая носом, дворовой развернул полотенце и благоговейно произнес, — никто не поверит, ежели расскажу…

— Так ты чего хотел-то?

— Чегось? — работник отвлекся от рассматривания выпечки.

— Ты зачем меня звал у порога?

— Кто?

— Ты, — терпеливо уточнил я.

— А, — опомнившись, мужичок спрятал сверток за пазуху и поправил ворот, — так я ж выполнил поручение. И ромашечку пересадил в горшок. Ох и недовольничала она, скажу я вам. Все пальцы мне искусала, — он показал мне натруженные ладони. — Никак в толк взять не могла, что ничего плохого с ней не случится. Совсем еще глупенькая.

— А Водянову не искусает? — озаботился я.

— Ну, это уж не моя беда, — хитро усмехнулся мужичок. — Мое дело малое — вы сказали, а я сделал. А уж ежели ведьма одомашенная не найдет общий язык с росточком нежным, то это будет ее кручина.

— Справедливо, — не мог не согласиться я. — Ты отнеси цветок в зимний сад. Оставь у беседки. Я оттуда заберу.

— Оденьте кольчужные перчатки, барин, — между прочим посоветовал Тихон и спохватился, — заболтали вы меня совсем. Каждый раз при встрече отвлекаете меня от дел.

— Прости, Тихон, — я спрятал улыбку за деликатным покашливанием.

— Что с вас взять, княжич, молодой вы еще… — бормоча себе под нос, дворовой пошел по дорожке, а потом внезапно прыгнул в кусты, откуда донеслись неразборчивые ругательства.

Я вышел на площадку, где все было готово к тренировке. Скинул плащ, снял рубашку, а потом сбросил обувь.

"Мне кажется, старший из Морозовых решил избавиться от не самого светлого паренька, — хихикнул голос косы. — Скорее всего, тебе поставят второй каменный стул рядом с моим. Или тебе даже сделают отдельный склеп".

Я только усмехнулся в ответ на провокацию и активировал один из манекенов:

— Этого, увы, не случиться. Я слишком важен для семьи. И если я пропаду или погибну — Синод устроит Морозовым много проблем.

"С чего ты взял"?

— С того, мой учёный наставник, что семья набирает рейтинг только благодаря мне. Мой профиль набирает подписчиков и приводит фанатов. А без меня, Морозовы — просто семья обнищавших ведьмаков без фишек, которые бы выделили нас из общей массы.

Манекен исчез в клубе дыма, а через секунду, на площадке стоял обтянутый кожей скелет в обрывках полуистлевшей одежды. В костлявой руке тип держал узловатый посох.