Маневры 3 (СИ) - "АЗК" - Страница 21

— «Башня», «Башня», твою мать, не газуй, ты понял не газуй, тебя отлично видно! Ты слышишь, сбавь обороты!

— «Брикет», вас понял! Как слышите меня? Повторяю вас понял!

Действительно, больше облака выхлопных газов не двигалось вслед за БТРом. Буквально через полминуты пришел доклад о готовности к бою. И опять по моей команде БТР выскочил в новом месте и начал бить в борт следующую самоходку. Только она начала разворот, я дал команду «Шилке» на огонь, а бронетранспортер спрятался. В этот раз удалось поджечь одну машину. После этого немцы начали организованный отход в сторону южной окраины города, в район моста через реку Луга, где у них был захвачен плацдарм.

Дав отбой ребятам, через некоторое время мы вновь собрались на вершине холма. Предупредив «Овод», стали в кружок около «Шилки» и всласть закурили. У всех ребят тряслись руки, а кое кто даже присел — ноги не держали.

— Ну что хлопцы, было страшно? — Наступила пауза, все замолчали, за всех ответил башенный стрелок БТРа: — Когда стреляли, не особо, а сейчас смотря на это, — тут он рукой показал на поле, где коптили небо дымом подбитые самоходки и были отчетливо видны трупы немецких солдат,

— страшно, мы же могли... вот так как они...

— Ну ничего хлопчики, первый раз всегда так... сейчас покурим, и надо оружие собрать, документы, только всем быть особо осторожными, могут быть подранки или еще что — глядеть в оба! Всем понятно? — В ответ все дружно закивали.

— «Шилка» остается здесь, ПВО и все такое, но в случае чего нас прикрывает, а мы на БТРе подъедем и все сделаем. Все покурили? Тогда по коням!

Сначала мы проехались в тылу самоходок и собрали оружие, документы и кое какое снаряжение у пехоты. Все солдаты оказались из 298 пехотной дивизии. Удалось собрать 17 винтовок с запасом патронов, один «шмайсер» и один «парабеллум», а также бинокль, котелки, фляги, ранцы в которых потом нашли небольшой запас продуктов и карту, правда чистую без пометок. Потребовал от солдат снять все часы — будем поощрять местных, у нас, у всех они есть.

Трое ребят, отойдя буквально на два-три метра от мертвых солдат, приходили в себя от тошноты. Пока мы рассматривали и сортировали трофеи, мимо нас форсированным маршем прошел наш стрелковый полк. Видимо узнав нас издалека, никто не подошел, но практически все, и рядовые, и командиры поворачивали головы и смотрели в нашу сторону.

Не успела осесть пыль от прошедшей пехоты, как от холма, где мы оставили 'Шилку', докатился резкий, лающий звук стреляющей ЗСУшки. Задрав дружно головы, мы увидели уже падающий немного в стороне от нас небольшой самолетик. «Костыль!» — Подсказал мой опыт.

— Значит так, если не загорится, поедем посмотрим, а если начнет гореть...

— То и ехать не надо! — Весело закончил за меня, один из солдат.

— Верно! — Меня эта незамысловатая шутка заставила скупо улыбнуться.

При ударе о землю, что-то в самолете рвануло, и он загорелся. «Может это и к лучшему...» — подумал я.

— Внимание бойцы, слушать всем внимательно! — убедившись что все солдаты смотрят на меня, продолжил: — Сейчас, я вас разобью на три группы, по количеству подбитых самоходок. Каждая группа осторожно, повторяю осторожно, осматривает по одной машине. На первом этапе только осмотр, еще раз повторяю — только осмотр! В руки ничего не брать, ни на что не отвлекаться! Убеждаемся что экипаж мертв и доклад мне. После этого по моей команде, еще раз повторяю только по моей команде трофеим самоходки.

Из трех подбитых машин, одна была полным хламом. В ней наверное сдетонировал боекомплект, вся рубка была разворочена, правый борт от носа и до кормы походил на дуршлаг. Кроме того, выяснилась и причина пожара — за рубкой, на крыше моторного отделения был запас бензина в канистрах, который от взрыва разлетелся далеко вокруг.

Большая часть из них были негодные к дальнейшему использованию, но несколько целых солдаты уже складывали в небольшой воронке. Вторая самоходка выглядела абсолютно целой, и только обойдя ее с кормы, увидел как весь правый борт насквозь пробит бронебойными снарядами «Шилки», досталось даже короткому стволу орудия, он был пробит на вылет. Удивление вызвало, что борт моторного отделения не пострадал. Прикинув с какого места вела огонь наша ЗСУшка, понял что сгоревшая установка частично прикрыла своим корпусом эту. Бойцы уже доложив что осмотр закончен, осторожно, через два откинутых люка на крыше боевой рубки залазили во внутрь.

«Ну вот», — подумал я, теперь главное чтобы на блевоту не потянуло, и словно в ответ на мои мысли, из самоходки послышались вякающие звуки. Пацаны с бледными лицами, суматошно цепляясь за все попадающееся под руки выскочили из рубки и тут же упали на колени рядом с гусеницей, продолжая блевать. Одновременно с ними из самоходки вылетел рой мух. Остальные солдаты из этой группы нерешительно стояли и мялись рядом.

— Чего топчетесь! Видите парням не по себе? Быстро дали им воды, а потом внутрь, времени мало! Что думали это пионерская «Зарница»? Чем быстрее привыкните, тем больше шансов в живых остаться!

Мое внушение помогло. Один кинулся трясущимися руками снимать с пояса фляжку, другой не уверенно полез на броню. Убедившись, что дело сдвинулось с мертвой точки, направился к последней машине. Произведя внешний осмотр, увидел что здесь было немного по-другому. Правый борт был пробит по всей длине, даже пара роликов и ленивиц были сбиты и валялись не далеко, левый борт тоже пострадал сильно. Полностью, с мясом сбит какой-то ящик, граната антенны, броня вся в глубоких, почти на всю глубину, выемках. Была перебита гусеница и полностью разбит ленивец.

На последних двух машинах, на обеих бортах, через трафарет был нанесен одинаковый тактический знак — бык или зубр.

После такого обстрела, особо на трофеи не рассчитывал. Но документы, карты, несколько более-менее уцелевших блоков радиостанций, наушники, пару почти целых полотнищ синего брезента, бочонок какого-то масла, пулемет с перебитым стволом, патроны, стереотруба, несколько пистолетов и пара автоматов, да с десяток ручных гранат.

Когда закончили трофеить, связался и доложил о произошедших событиях, и получил категорический приказ любым способом превратить в полностью непригодный хлам подбитые машины.

Тут уже пришлось мне залазить внутрь самоходок и из уцелевших снарядов и ручных гранат мастерить незатейливые фугасы, заодно показывая и рассказывая обучать одного хлопца. Подрыв осуществили с помощью куска полевого кабеля вместо веревки. Осмотр взорванных машин показал практически уцелевшие: ходовую часть и моторные отсеки. Для уничтожения двигателей использовали «Шилку». Подъехав метров на пятьдесят, она в упор расстреляла двигателя через открытые люки, катки ходовой облили немецким же бензином и подожгли. Горящая резина густо чадила и ужасно воняла. Столбы дыма поднимались к небу практически вертикально.

На этом месте мы дождались остальных, что бы снова разделится. В «Шилках» еще оставался хороший запас снарядов, и их Нечволодов решил отправить прикрывать полки 87 стрелковой дивизии. Так же разделились и ПРП с КШМкой.

На небольшом военном совете, наши артиллеристы решили, что «Шилки» будут в первую очередь прикрывать каждая по артиллерийскому полку дивизии и одновременно поддерживать устойчивую связь с передовыми наблюдательными пунктами, в качестве которых будут выступать ПРП на базе БМП, и КШМ на базе МТЛБу. А я на БТРе буду вести разведку в северо-западном направлении, относительно места стоянки дивизиона, то есть в направлении города Ковель.

Прежде чем разъехаться, нужно было вместе проехать пару километров до нужной развилки.

Подполковник Нечволодов

Через несколько минут, мой начальник штаба майор Едрихин докладывал последние данные обстановки на южном фланге 124-й дивизии: — В настоящий момент, по данным наших разведгрупп, немецкая пехота…