Маневры 3 (СИ) - "АЗК" - Страница 14

В ответ на мой вопрос, Едрихин только кивнул.

— Да, кстати, а какие трактора в полках?

Знаменский удивленно посмотрел на меня, но ответил: — "Сталинец".

— Напомните скорость движения!

— До пяти километров в час.

— Александр Васильевич, так что есть у Завирухи?

— Сорок три колесных Т-150, семь гусеничных Т-150 и двадцать семь "Беларусей", плюс еще несколько различных моделей.

— Все вами перечисленное на ходу?

— Да, дополнительно сейчас выясняется, что можно поднять из того, что списано.

Я повернулся к Луняченко: — А как у вас с тракторами? — Сергей Сергеевич молча передал мне бумажку со списком техники его предприятия.

— Александр Сергеевич что есть у Завирухи из автотранспорта?

— Его автотехника уже вся ушла на формирование автомобильных рот, но вместо грузовиков можно использовать тракторные прицепы. Я предлагаю к одному колесному Т-150 цеплять один тракторный прицеп и два орудия без передков. Таким образом для переброски корпусной артиллерии будет задействовано тридцать шесть тракторов, и семь останется в резерве. Кроме того, как сообщил майор Знаменский, в артполках от штатного количества есть сорок-пятьдесят процентов автотранспорта, его можно использовать для переброски других грузов, в первую очередь снарядов.

— Добро, и если необходимо проложите маршрут следования этого транспорта через места где мы до обеда обнаружили боеприпасы нужных калибров, и давайте согласовывайте мероприятия по переброске артиллерии со штабом корпуса. Есть мысли как использовать эти полки?

Первым ответил Знаменский: — Я бы создал три двухдивизионные группы: одну из М-30 в центре, и две из МЛ-20 на флангах. Таким образом можно использовать на полную мощь все семьдесят два орудия.

— Отличное решение товарищ майор, теперь надо, чтобы его как можно быстрее утвердило выше стоящее начальство!

— Этот вопрос я полностью беру на себя, товарищ подполковник!

— Добро! И все же давайте еще раз прикинем порядок переброски дивизии. — Снова над топографической картой склонились наши головы. — А вот и слабое место в нашем плане, которое мы проглядели. Смотрите, по нормативам колонна растянется на двадцать пять — тридцать километров. Считаю, это явная ошибка. Марш надо совершать одновременно по трем маршрутам, тогда мы намного раньше сможем перебросить дивизию в назначенный ей район развертывания.

— Но так, у нас не хватит мостовых средств, может еще на один маршрут не более! -Возразил Знаменский. — Или есть резерв?

Я посмотрел на Луняченко, но он только отрицательно мотнул головой.

— Давайте тогда думайте Сергей Сергеевич! Необходимо кровь из носа, вдвое уменьшить количество мостовых переходов, тогда все получится!

И работа штаба закипела с новой силой. Пока Васильев и Знаменский шурша картой планировали новые маршруты, я вышел из палатки на улицу. Этот чертов явно день пошел на убыль, жара наконец начала немного спадать. Прошелся, заодно проверив, как несет службу боевое охранение, выставленное от батареи Аграновича, а самое главное упорядочив свои мысли, я возвратился в штаб. К моему возвращению было подготовлено новое решение по переброске дивизии, разработали два дополнительных маршрута, слегка изменив первый — вместо трех мостовых переходов использовали броды, которые выяснили с помощью тех офицеров штаба корпуса, которые хорошо знали местность. Они же подсказали подходящие места переправ и на двух новых маршрутах. По всем предварительным расчетам время переброски сокращалось минимум в два с половиной раза. Убедившись, что план переброски отработан до мелочей, дал Едрихину окончательное "добро" на его выполнение, а сам завел разговор со Знаменским.

— Майор, скажите, Вы служите в оперативном отделении штаба корпуса, как Вы видите действия дивизии после переброски?

— Решительным наступлением опрокинуть противника и выйти к линии Государственной границы!

— Без проведения разведки, без подтянутых тылов, штыковой атакой и с громогласным "ура"?

— Почему без разведки, есть же какие-то данные?

Вместо ответа, я пододвинул ему карту и предложил: — Если у вас есть данные, покажите. —

Возникла достаточно продолжительная пауза. — Я правильно понял ваше затянувшиеся молчание, что данных разведки у вас попросту нет?

— У меня есть крайне неполные, можно сказать крайне разрозненные данные о противнике в районах Владимир-Волынского и треугольника Стоянов, Тартаков, Порицк.

— Как я понимаю, это отдельные донесения, которые успели передать из двух дивизий вашего корпуса, которые сейчас ведут бои у границы?

— Именно так, товарищ подполковник.

— Я уточню, одна дивизия ведет бои в районе Владимира-Волынского, другая южнее, в районе села Милятин, это между Гороховым и линией госграницы по реке Западный Буг?

На начало войны 124 сд дислоцировалась на территории двух областей вблизи демаркационной пинии. В Иваничевском районе (622-й стрелковый полк — Порицк), в о Владимир-Волынском районе (часть 34-го гаубичного артполка — Фасова), в Гороховском районе (406-й стрелковый полк — Горохов, 469-й пушечный артполк — Браны) Волынской области, и в Сокальськом районе Львовской области (781-й стрелковый полк — Тартакив, часть 341-го гаубичного артполка — Спасив). Штаб дивизии — город Горохов.

— Точно так.

— В промежутке между этими районами, только две мои группы, которые смогли организовать оборону силами отступающих подразделений. Одна из них координирует действия двух отдельных артиллерийских дивизионов из состава укрепленного района. Другую поддерживает весь мой дивизион. — Говоря это, я показал на карте, где конкретно это происходит.

— Странно, по моим данным тут еще должен находится артполк укрепрайона…

— Целый артполк?

— Да… только пушки там старые, еще с германской.

— Все равно, это лучше чем нечего. Сколько орудий в полку?

— Точно не знаю, вроде бы сорок восемь, но не ручаюсь.

— Надо срочно привлечь его к поддержке! Вообщем мое мнение такое: поскольку на юге и севере немцы встретили упорную оборону наших войск, они попытаются обойти узлы сопротивления и нанести удар между ними, как раз там, куда перебрасывается дивизия Смехотворова.

— Но, при любом другом варианте, все равно придется проводить наступление, чтобы отбросить немцев к Государственной границе! — Знаменский не сдержал своих эмоций и рубанул рукой воздух.

— Полностью с вами согласен майор, но перед этим, согласно Боевого Устава будет произведена тщательная разведка, вскрыта система огня, а самое главное — предварительно в ходе упорной обороны на подготовленных противотанковых рубежах мы выбьем у них танки — главную ударную силу вермахта! Понимаете?

— Не совсем.

— Ну вот, смотрите! — пододвинув карту, я продолжил, — Между дивизиями вашего корпуса, которые уже ведут боевые действия есть всего три места на двадцатикилометровом промежутке, где удобно преодолеть болотистую пойму, согласны со мной?

— Да,полностью согласен.

— Если мы, будем защищать непосредственно эти "бутылочные горлышки", мы конечно не допустим прорыва, но и притянув к этим местам немецкие войска, сами потом будем прогрызать их эшелонированную оборону. С этим вы согласны?

— Согласен.

— Напротив каждого "горлышка" я предлагаю создать противотанковый район обороны из всех имеющихся в наличии сил артиллерии, заманить немецкие танки в "огневые мешки", уничтожить их и только после этого начать наступление, когда у немцев, надеюсь что сильно поубавится танков и самое главное артиллерии. Отсюда мой следующий вопрос: А какая артиллерия есть еще в корпусе?

— У корпуса больше артиллерии нет.

— Но двух полков во-первых мало, во-вторых на прямую наводку ставить такие калибры...

— Есть еще бригада генерала Москаленко...

— Что в ней есть?

— Там два артполка, саперный батальон, зенитный дивизион...