Вредина для мажора - Алекс Коваль - Страница 16

– Эм-м-м… – тянет девушка в трубке. – В каком смысле?

– Кино, сериал, мультфильм, да хоть что-нибудь, мелкая. Я не залипал в зомбоящик уже вечность.

– Ты дома что ли? – пропитан насквозь подозрением вопрос.

– А где мне еще быть в одиннадцать часов ночи?

– Ну… проехали.

– Если есть желание, можешь присоединиться, – ухмыляюсь, а сам чуть ли не замираю в ожидании ее ответа. Это было бы очень интересно, согласись Летта. Но, тогда это было бы слишком просто. Да и фильм вряд ли бы я тогда посмотрел.

– Не дождешься! – что и требовалось доказать. – И я с трудом могу представить, что тебе может понравиться, Сим.

– Да брось, уверен, ты знаешь меня лучше, чем думаешь, – ляпнул, не подумав.

– Это сейчас с каким-то подтекстом прозвучало? – опять, судя по голосу, напряглась собеседница.

– Нет. Совершенно. Тебе показалось. Ну, так что, есть идеи?

Чувствую себя глупо. Я уже давно не общался с девушками вот так. Невинно, что ли. Это уже какие-то диалоги из разряда фантастики: о природе, погоде и фильмах. Но с Леттой это кажется простым и правильным.

Ну, и мелкая, подумав, все-таки оттаяла. И как итог, мы провисели на телефоне почти до двух ночи, пока на первом этаже не хлопнула дверь и пока Виолетта не начала активно зевать и вздыхать в трубку.

Что я, изверг какой-то, что ли? Пусть спит. Птичка уже попалась, а дальше больше.

Спать ложился, так и не посмотрев никакого фильма, но с дурацкой улыбкой на губах и отнюдь не невинными мыслями в голове.

Чертовски странный день, в общем.

Просидев почти полночи на телефоне (кто бы мог подумать – с Максом!) я еще до утра крутилась в кровати и не могла уснуть. Слишком волнительно билось сердце в груди и стучали в голове мысли. Уснула я в итоге только под утро.

Но зато потом проспала полвоскресенья, открыв глаза уже во втором часу дня и то, когда в дверь тихонько постучали и на пороге появилась обеспокоенная мама.

– Малышка?

– Доброе утро, мамуль! – сонно улыбаюсь, сладко потягиваясь.

– Ну, вообще-то уже день.

– Серьезно?

– Абсолютно. Ты как себя чувствуешь, ничего не болит? – присаживается на край моей кровати ма, укладывая ладошку на лоб, а потом прикасается губами, заставляя меня вконец растеряться.

– А что случилось?

– Да вроде нормальная температура, – пожимает плечами ма. – Наверное, тебя первая неделя в универе так вымотала. Мы просто с папой уже забеспокоились. Обычно ты у нас не спишь по полдня.

– А-а-а, ты про это. Я просто уснула вчера поздно, – улыбаюсь, усаживаясь на постели.

– Опять свои онлайн-курсы смотрела полночи?

– Вроде того, – смущенно прячу взгляд. – А ты…? – замечаю, что ма не в домашнем, а в брючном костюме и явно куда-то собралась.

– Мы с папой поехали на работу.

– Опять? Сегодня же воскресенье!

– Мы ненадолго.

– А как же я? – дую губы, обнимая ма, – я серьезно начинаю по вас скучать.

– Мы в полном твоем распоряжении вечером. Папа обещал приготовить вкусный ужин, и все вместе посмотрим фильм, как тебе такая идея?

– Обеими руками «за», – улыбаюсь, наконец-то и мне их внимания немного перепало. – Ну, ладно, – поднимается мама, – мы поехали. Ты чем займешься?

– Запрусь в мастерской, пожалуй.

– Летта, пожалуйста, позавтракай! Вернее, уже пообедай. А то знаю я тебя. Заработаешься и испортишь себе желудок.

– Да-да-да, я помню, надо есть, – киваю, заваливаясь обратно на кровать. – Еще пять минут поваляюсь и пойду опустошать холодильник.

Мама смеется и уходит, закрывая за собой дверь.

Я тянусь к мобильному с какой-то тайной надеждой на то, что может быть, увижу там сообщение от Сим. Может, его милое “Доброе утро” или игривое “Все еще спишь?” и даже согласна на приписку – вредина. Но сообщений нет. Пропущенных тоже. Вчерашнего нашего общения словно и не бывало.

Ну вот, так всегда. Нафантазировала себе выше крыши, хотя на самом деле ему вчера, наверное, просто было нечем себя занять.

Летта-Летта.

Провалявшись в кровати еще немного, слышу, как на улице завелась машина, а еще через пару минут закрылись ворота. Предки уехали, пора выползать.

Неторопливо принимаю душ, умываюсь, натягиваю шорты с майкой и, прихватив с собой чистый фартук, спускаюсь на кухню. Там в холодильнике сгребаю запасы еды и топаю в свою маленькую “мастерскую” в задней части дома.

Небольшая, но яркая теплая пристройка раньше планировалась как оранжерея, но мама быстро поняла, что с цветами у нее нелады и бедные фикусы да кактусы элементарно у нее загибаются. Поэтому, когда я увлеклась художествами, родители превратили оранжерею в мой скромный, но уютный кабинет. Моя светлая берлога.

Здесь в центре комнаты стоит большой рабочий стол, сплошь уставленный красками, кисточками, стаканчиками и прочими необходимыми для художника штучками. А у окна, там, где особенно хороший естественный свет, стоит мольберт. На нем холст. Пока пустой.

Собираю волосы в пучок, подвязывая ленточкой, чтобы не мешались, и включаю в наушниках свою любимую группу Hurts. И все, считайте, на ближайшие пару часов я для этого мира совершенно потеряна. С первыми аккордами будоражащей до мурашек мелодии песни “Redemption” кисточка в моей руке начинает жить своей жизнью. Я совершенно отпускаю все мысли и даже не задумываюсь, что в конечном итоге хочу увидеть: портрет, пейзаж, натюрморт. Я просто кайфую и расслабляюсь. Я просто ухожу в себя.

Как и предполагала мама, я забыла про еду. И чай, и отдых для глаз, которые после пяти часов усердной работы начали ужасно болеть. Словно в них насыпали песка. Но зато когда я увидела, что вышло, даже у меня самой захватило дух.

Небо. Ночное и звездное небо. Прямо такое, какое я видела вчера, когда я… мы с Симом сидели на заднем дворе. Поразительно.

– Виолетта Максимовна! – слышу маминым предельно строгим голосом из кухни.

У-у-упс. Сейчас мне сначала влетит, а потом я выслушаю длинную и нудную лекцию о вреде голодания.

Откладываю кисть, краски, вешаю на крючок заляпанный красками фартук и выбегаю из своей мастерской. Сделаю вид, что попила чай. Точно. С печеньками.

Хотя кого я обманываю, у мамы точно нюх на мое вранье. А может, у меня, как у Пиноккио, нос растет? Не знаю, в общем, но лекции избежать не удалось.

Зато потом папа, как обещал, приготовил потрясный ужин – стейки из семги. Такие, что от одного вида уже слюнки текли.

Мы, набив животы до отвала, пообщались с позвонившим Артемием, а потом дружно завалились в нашем домашнем кинотеатре, включив какую-то старую мелодрамку, под которую я благополучно начала дремать. И уже в свою комнату вернулась, почти не открывая глаз. Заползла под одеяло, и последней мыслью перед тем, как я провалилась в сон, была: а ведь Сим сегодня так и не позвонил.

Зато утро понедельника начинается с сюрприза.

Нет, сначала все шло более чем прекрасно. Подъем в восемь со звонком будильника, сладкие потягивания на кровати и неторопливая возня в уборной. Принять душ, высушить волосы, собраться, подмигнуть себе в отражении зеркала. В общем, я была, как никогда, бодра, свежа и довольна жизнью.

Ровно до того момента, как вышла из дома.

А все почему?

Потому что первое, что попадается на глаза у наших ворот, – черная новенькая сверкающая BMW. Уже тогда в моей голове зародилась догадка, чья она. Такая пафосная и дорогая. Но я упорно отказывалась в это верить!

Но когда дверь с водительской стороны открылась, оттуда действительно вышел тот, кого встретить здесь в девять утра я совершенно не ожидала. Более того, я на девяносто девять процентов из ста была уверена, что субботняя угроза Сима – блеф! И тем не менее:

– Добрейшее утро, – сама любезность, Стельмах, с соблазнительной улыбкой на губах. Как всегда, идеален: свеж, бодр и умопомрачительно хорош. И это ужасно раздражает!