Непокорная для Бешеного - Коротаева Ольга - Страница 13

Уже сегодня врач ясно выразился, что если я не достану деньги, очередь переходит к другому нуждающемуся в срочной операции.

В этот миг я, казалось, умерла. А та, что поднялась и набрала незнакомый номер, была кем-то другим. Без гордости. Без чести. Без совести. Даже голос был чужим.

– Переведи ещё столько же, и я сделаю что хочешь.

Бешеный

– Докажи, – прошептал я в трубку и прижался к стене в обшарпанном подъезде. Во рту было горько от происходящего, но я должен её дожать – иначе никак.

– Как? – растерялась она и немного раздражённо добавила: – Я в первый раз себя продаю. Не знаю, что нужно делать.

– Для начала впусти меня.

Меня чуть потряхивало. Не знаю, какая грань у девчонки, но она должна подчиниться. Если не сейчас, то никогда.

Шли минуты, в гулкой тишине я слышал лишь биение собственного сердца. Ничего не происходило. Уже решил, что не осмелится, не откроет, когда в замке заскрипел ключ и тихо скрипнула дверь.

Она стояла на пороге. Голова низко опущена, волосы почти закрывали лицо, но всё равно была видна сильная бледность.

Сестра Берегового молчала и смотрела в пол. Казалось, даже не дышала.

Чтобы не тянуть, я затолкал девушку внутрь и захлопнул за собой дверь.

Варвара была намного ниже меня и в свете тусклой лампочки в коридоре показалась болезненно-бледной. Я перехватил её шею ладонью, потянул подбородок выше. Она покорно запрокинула голову, но зажмурилась.

– Открой глаза, – приказал, наклонившись к её губам.

Она заметно задрожала, но медленно разомкнула ресницы и пронзила меня неприязненным взглядом. Замерла вся, будто окаменела в ожидании боли. Или пытки.

– Так не пойдёт, дорогуша. – Отпустил её и отступил. – На вялую куклу у меня не встаёт. Не хочешь ты денег, Варвара.

Она густо покраснела и опустила ресницы, скрывая стыд, но тут же вскинулась в праведном гневе:

– Ты говорил, что дашь денег, если стану твоей. О вялых куклах разговора не было! Я понятия не имею, как нужно себя вести, да и учиться не собираюсь. Мне вообще сейчас не до этого. Тебе зачем-то нужна именно я? Мне плевать, поспорил ты на меня или я напоминаю кого-то. Бери что хочешь, только быстро. Иначе я усну прямо здесь. Стоя!

Даже ударила меня кулачком по груди.

– Ты… – Перехватил руки девушки и, подняв вверх, прижал её к стене. – Не задавай вопросов, если жить хочешь. – Провёл кончиком носа по её шее вверх и прикусил крошечное ушко без серёжек. Я видел, как она стягивала украшения и сдавала их в ломбард. – А хочешь денег, покорись мне не только на словах, покорись телом, душой и сердцем, – пророкотал, целуя нежную кожу. Она так безумно вкусно пахнет, я две недели сходил с ума, желая снова к ней притронуться. Это безумие. Моё безумие, но я готов искупаться в нём с головой.

Она вздрагивала на каждое прикосновение, судорожно вдыхала и отворачивалась.

– Только… – Выдох, длинный, как вечность. И тихое: – Только не здесь.

И короткий тревожный взгляд на дверь.

Я сжал её плечи, взяв с двух сторон, всмотрелся в глаза.

– Жду тебя около входа в парк на соседней улице. У тебя пятнадцать минут на сборы. Сильно можешь не наряжаться. – Провёл руками вниз, зацепил большими пальцами торчащие сквозь тонкую ткань одежды соски. Мышцы отозвались гудящим напряжением, брюки натянулись, заныло в паху.

Отпустил её и бросился к двери. Если не свалю на хрен, прямо в коридоре её трахну.

Выходя не оглядываясь, я думал. Не станет ли этот вынужденный секс приговором для меня? Если он случится, конечно, потому что я не был уверен. Варвара из категории правильных женщин, для неё измена хуже смерти.

Я сел в машину и отъехал к назначенному месту. Пока ждал, передумал тысячу раз, что сделаю дальше, но не мог решить.

Отъебать её в машине в разных позах, чтобы наконец узнала, что такое настоящий мужик, или всё-таки вести себя осторожнее, приручать постепенно?

Развернул экран на телефоне и полистал фото, которые на днях заснял. Остановился на видео, но включать эту мерзость не стал. Пока девчонка бегала и выгрызала у судьбы жизнь не своего ребёнка, муженёк нехило так развлекался. На троих даже я не потянул бы, а у этого мудилы сын больной, а ему девки хором отсасывают и скачут на нём со всех сторон. Сука! Ненавижу таких мразей.

Я мельком глянул на часы. Десять минут прошло. Дам ей ещё шесть и валю отсюда. Если Варя сейчас не справится, не преодолеет свои страхи и не перешагнёт через гордость, то не сможет сыграть потом, когда ставки повысятся.

Она появилась, когда уже пошла седьмая минута и я завёл мотор. Шла, глядя себе под ноги. Вжимала голову в плечи, будто не хотела, чтобы её узнали. Словно совершила преступление или собиралась совершить. Одежда на Варе была та же, но на боку я заметил объёмную сумку. Придерживала её так бережно, что заподозрил, что женщина собрала всё самое дорогое. Для себя.

Ушла из дома?

Я ждал, пока она откроет дверь, и холодный осенний воздух заберётся в салон, как вдруг зазвонил телефон.

Не мой.

Думал, сбросит, но Варвара ответила бесцветным голосом:

– Да, Дим. Нет, не дома. Не в больнице… Что?

Вскинула голову и, посмотрев мне в глаза, сухо проговорила:

– Нашла «папика» по твоему совету. И деньги на лечение сына.

Отключилась и, усевшись на сиденье рядом с водительским, снова сжалась в комок нервов.

– Поехали.

Что-то царапнуло в груди от её слов, но я не подал виду. Отъехал от стоянки и направил машину в темноту.

Варвара

Всё было как в бреду. Я так устала за последние дни, что реальность казалась вымыслом, небылицей. Как и предложение страшного человека со шрамом. И моё согласие на такое, о чём ещё вчера я бы даже не подумала.

Но что стоит моя честь или гордость по сравнению с жизнью?

Не моей. Сына.

И пусть мне хоть все люди на свете будут твердить, что он не мой, что невозможно к приёмышу относиться как к своему ребёнку, которого выносила и родила, я никогда с этим не соглашусь! Потому что Тёмка мой!

Чем измеряется любовь? Неужели ожиданием девяти месяцев и болью во время родов? Или сознанием, что это плоть от плоти? Он маленький человек, который смотрит на меня с любовью и полным доверием. Копирует мою улыбку и повторяет движения.

Тёма – солнышко в моей жизни, и я не представляю себя без сына.

Разумеется, так было не всегда. Раньше я и не задумывалась о материнстве, а просто влюбилась в красивого мускулистого мужчину. Димка всегда был весёлым, с первых минут становился душой любой компании, заводил друзей так легко, что я диву давалась.

Мне же, кроме как со Светой, не удалось ни с кем особо сблизиться. По натуре я интроверт, и поэтому меня так влекло к Диме. Он, будто огонь, привлекал к себе, завораживал, с ним было тепло и просто.

А вот Тёма полная его противоположность. Мы с сыном мужа похожи сильнее – оба тихие и осторожные. Предпочитаем больше молчать, чем говорить, чаще наблюдать, чем действовать. Возможно, именно поэтому мне удалось приблизиться к мальчику, завоевать его доверие.

И я не хотела ничего терять.

Но жизнь жестока – мне придётся чем-то пожертвовать. Так пусть это будет лишь моя гордость. Быть с другим мужчиной? Отдать ему тело, сердце, душу… Что там ещё требовал человек со шрамом? Не такая большая плата за то, чтобы видеть улыбку моего Тёмки, обнимать его хрупкое из-за болезни тело, слушать откровения о новой симпатичной девочке-соседке.

– Проходи…

Я вздрогнула и вынырнула из своих мыслей. Огляделась, понимая, что на автопилоте вышла из машины и, следуя за своим мучителем, вошла в его берлогу.

Хотя этот роскошный дом язык не повернётся так назвать – светлые просторные комнаты, широкие окна, стильные шторы, мягкие ковры и роскошная мебель – всё кричало об обеспеченности мужчины.

Как и сумма на моём счету.