Кошки-мышки (СИ) - Флёри Юлия - Страница 88

— Ты ненавидела его.

— Олег сказал, что никогда не отпустит! — С вызовом пожаловалась Нина, кусая губы.

— Знала ведь, что у него проблемы… Ты тогда Монаху позвонила и сказала, что Дмитренко едет на встречу с Ильиным?

— Я не знала, что делать… — Затряслась она всем телом, не позволяя контролировать эту дрожь.

— Почему оказалась тогда в машине вместо него?

Дементьев не стал удерживать, когда Нина пожелала повернуться к нему лицом. Улыбнулась жёстко и втянула в себя воздух сквозь сжатые зубы.

— Потому что Олег узнал об этом звонке. — Прикусила она губу. — Потому что он понял всё. Тогда ещё понял, при первой встрече. Понял, что мне не нужен, а сам влюбился, понимаешь?! «Так, не доставайся же ты никому!» — процитировал он тогда старую сказку, усаживая меня в машину. И наручниками пристегнул к двери, чтобы не выбралась. А людей Монаха я знала в лицо. И они меня знали, потому что курили вместе, баловались. Когда подошли добивать, поняли, как лопухнулись. В больницу определили и строго-настрого запретили с плохими дядями дружбу водить. — Нина судорожно выдохнула и посмотрела свысока, сжимая пальцами покрывало. — Олега потом накрыло понимание того, что сделал. Прощения он не просил, но уже и настаивать на своём не пытался. Сам всё это развязал. Окончательно. Так я и оказалась под крылом Ланга. А теперь скажи, Дементьев, мне стоит спрашивать, откуда обо всей этой истории знаешь ты? — Дрожащее дыхание раз за разом срывалось, а пальцы до боли впивались в ладони.

На строго поджатые губы и пристальный взгляд в ответ, Нина лишь грустно улыбнулась.

— Видишь, Дементьев, как судьба нас свела? Это ведь ты был тем человеком, который выигрывал от смерти Олега, да? Он ведь узнал тебя. Сегодня в машине… назвал по имени.

Дементьев снова промолчал, но едва ли был похож на раскаявшегося грешника.

— Что ты пообещал ему в обмен на меня?

— А что у нас самое ценное, Ниночка? — Невесело усмехнулся Дементьев и погладил её по шее. — Самое ценное в этой жизни — сама жизнь. Дмитро этот урок давно усвоил. Пора бы запомнить и тебе, моя хорошая. — Прошептал он и осторожно прижался губами ко лбу. Замер так на какое-то время и лишь тогда отступил.

Обратно на кровать лёг и прижал Нину к себе крепче, когда она под боком устроилась.

— Дементьев, неужели ты и, правда, меня не осуждаешь? — Спросила она спустя бесконечно долгое молчание.

— За что?

— А будто не за что?! — Ядовито выплюнула Нина и прикрыла глаза, боясь услышать правду. Дементьев пожал плечами и усилил хватку, чтобы все неверные мысли из Нины выдавить.

— Только дураки учат других людей жизни. Дураки и те, кто сам всегда боялся этой жизни. Я себя ни к первым, ни ко вторым не отношу. Каждая ошибка нам чего-то, да стоит. И ты за свои заплатила, и я за свои. Так, к чему судить?..

Он мог бы бесконечно рассуждать на эту тему, но Нина уснула. Отключилась в его руках, как только услышала ответ. Так было лучше для всех.

Потом была неделя своеобразной адаптации. Когда притирались друг к другу заново. Точнее, так только казалось. На самом деле, Нина жила какой-то своей жизнью в маленьком и уютном мирке. Улыбалась, разговаривала, отзывалась на ласку, но всегда была предельно отстранена, будто путаясь в собственных мыслях. Она словно ждала какого-то шага. Естественно, ответственного и, естественно, с его стороны. И этот шаг обязательно станет толчком в новую жизнь. Дементьев как раз успел понять, что хочет этой жизни. И что именно с ней — тоже понял.

— Поздравляю с покупкой. — Улыбнулась молоденькая девочка из риэлторской конторы.

Не так давно Дементьев и представить не мог, как это… купить дом под конкретного человека. Но задался целью, приступил к поиску, а как только увидел этот вариант, едва смог сдержать ликующий рёв. Это был дом для неё. Тёплый и уютный. Пусть без мебели и на начальной стадии ремонта, но это был её дом. Для Нины! И пруд во дворе, и качели, которые она любит, но забыла указать в списке шуточных требований. Кажется, говорила что-то про зимний сад?.. Стеклянная оранжерея станет для этого идеальным местом.

Дом должен был стать тем самым шагом, который будет кричать о серьёзности его намерений. Который поставит точку в её сомнениях. Сюрпризом, который не удастся долго скрывать.

Он сжимал в кулаке ключи и как мальчишка радовался своему поступку. Вдруг понял, почему он заметил её тогда, в первый раз. Почему обратил внимание и не смог отказаться, когда судьба предоставила шанс: потому что Нина, один лишь её образ, пробуждает давно забытые чувства. Воспоминания о детстве, о счастье. Ведь тогда, в детском доме, когда были большие мечты, надежды, всё это… деньги, успех… всё казалось таким смутно понятным, практически невозможным, а вот ощущение счастья настолько реальным, что забыть такое просто нельзя. Нина заставляет его быть счастливым. Своей искренней улыбкой он вытягивает на поверхность то, что много лет всё глубже и глубже закапывал в себя. А, может, чувствует всё это потому, что только её за всю свою жизнь и любил. Её одну…

Звонок на мобильный телефон заставил отвлечься от впечатляющих своими масштабами планов. Старый армейский друг настойчиво добивался внимания, и, как ни странно, желание поделиться собственной радостью затмило любой здравый смысл.

— Толь, поздравь меня: я женюсь! — Прокричал Дементьев в трубку ещё до того, как услышал слова приветствия. Вполне понятная заминка заставила рассмеяться в голос. — Куда пропал?! Хватит переваривать. Давай, скажи уже что-нибудь.

— Да я, собственно, по этому поводу и звоню, поздравить… Так, ты знаешь, что ли?..

— О чём? О том, что женюсь? Бл***! — Ругнулся Дементьев и выбился из потока автомобилей, желая припарковаться. Притормозив, не смог сдержать улыбки: о разговоре вспомнил. — Так, о чём я знаю?

— Ну… Девушка твоя ко мне приходила. — Заторможено проговорил Толик, заставляя Дементьева нахмуриться. Ведь к Толику, как к гинекологу, девушки просто так не ходят.

— Какая ещё девушка?

— Не так давно ты приходил ко мне, просил свою девушку посмотреть. Фотку показывал, вздыхал всё. Потом как-то замял это, а вот сегодня она пришла.

— Нина?

— Ну, Нина, конечно. Блондинка такая… необычная… внешность запоминающаяся.

— Ну, ну… пришла и что?

— Беременна она, Дан. Я к чему звоню-то… Она просила тебе не говорить ничего. Сюрприз вроде как сделать собирается. Но, зная твой недоделанный характер, я всё же решил предупредить. Не хватало ещё, чтобы до слёз её доводил. Любитель шашкой помахать… Она и так напряжена до предела.

— Подожди… Нина беременна?

— Ты слышишь меня или нет? — Задал ответный вопрос Толик. — Говорю же, сюрприз тебе сделать хочет. Так вот ты, будь так добр, постарайся её сюрпризу обрадоваться.

— Да я уже рад, себя не помню… — Пробормотал Дементьев себе под нос, и прервал связь без предупреждения.

Он сжал зубы, осмотрелся по сторонам, а в итоге вышел из машины, чтобы как-то прийти в себя. И что-то ему во всей этой истории определённо не нравилось.

— Сюрприз, значит?.. — Рассеянно кивнул он, вращая глазами, но по-прежнему ничего перед собой не видя. — Ну, ну… Пусть будет сюрприз. — Решительно улыбнулся он и сел за руль, теперь не особо церемонясь с водилами в потоке.

Вся дорога как один сплошной затяжной кадр. Въезд во двор перегородил грузовик: кто-то из соседей съезжает и прихватил всё добро. Дементьев не стал ждать, пока удастся разминуться, бросил машину на проспекте и по двору прошёл пешком. Пока ехал в лифте вспомнил о ключах от только что приобретённого дома. Достал их из кармана и, удерживая на раскрытой ладони, рассматривал. Голову задрал, глаза прикрывая, и спрятал ключи обратно в карман. А вот руку из кармана достал, чтобы и соблазна не было дёрнуть их, демонстрируя.

— Я тоже не люблю слезливые истории, девочка моя. — Пробормотал Дементьев прежде, чем вошёл в квартиру и, даже стоя на пороге, смог ощутить, как всё здесь изменилось. И дело было отнюдь не в его заскоках.