Укроти меня, или Грани возрождения (СИ) - Филеберт Леси - Страница 10

— Простите, — криво улыбнулась я. — Если бы я знала…

— Да это понятно. Просто объясняю тебе, почему всё так затянулось. Вообще никакой возможности не было раньше всё это провернуть, — вздохнул Морис. — С нижним уровнем подземелья особенно тяжко оказалось, надо было как-то по-тихому всех вырубить, а это мало кто может. Ильфорте Брандт не может помогать напрямую, с него сейчас вообще глаз не спускают, поэтому было принято решение не вмешивать его напрямую в процесс побега. А вот Заэля мы очень ждали, и, когда он сегодня очнулся, сразу обсудили с ним все детали, он охотно согласился последовать нашему плану. Тут нам на руку то, что никто не успел узнать о том, что Заэль очнулся, в его палате в этот момент как раз находилась только Эльза, и она не впускала никаких лекарей. Она и сейчас в палате находится, Заэль, наверное, к ней уже вернулся, так что сейчас они будут разыгрывать необыкновенное и долгожданное пробуждение Первого Арма, усиленно перетягивая на себя внимание…

— Вау, — выдохнула я. — Вот это масштаб… Слушай, а эти милые гигантские котята?..

— Фло их полностью контролирует, — хмыкнул Морис. — И она договорилась с ними, чтобы они помогли нам.

— Значит, правильно я думала, что котята понимают человеческую речь, — недоверчиво покачала я головой.

— О, еще как. Правда уговаривала их Фло долго, несколько дней объясняла, что к чему, но в конце концов у нее получилось. У нее вообще какой-то врожденный дар легко находить общий язык с любыми представителями кошачьих, — хмыкнул Морис. — Так, ну что, мы добрались до нашей главной точки, так как единственно возможный выход из Штаба для тебя пролегает через крышу.

Мы подобрались к ещё одной металлической винтовой лестнице, на этот раз — совсем небольшой. Морис также пустил меня вперед и попросил открыть дверь другим ключом из той связки ключей, которую я продолжала крепко сжимать в руках. Я забренчала ключами, поворачивая непослушный замок, а Морис тем временем скороговоркой инструктировал:

— Держись крепче, передвигайся, держась за перила справа, вдоль стенки, идем направо, до самого центра крыши. Только за перила держись обязательно. На улице сегодня, хм… Довольно ветрено.

— У природы нет плохой погоды, — пропела я с улыбкой до ушей. — Особенно после столь длительного заточения в тюремных чертогах инквизиции. Мне сейчас любой ливень будет в радость.

У меня было слишком хорошее настроение, мое воодушевление не мог испортить никакой ливень и шквалистый ветер.

Морис понимающе хмыкнул и покачал головой.

— Думаю, эта погодка всё-таки не доставит тебе удовольствие…

Я год не была на улице. Целый год, проведенный в сплошных четырех стенах, лишь менялись декорации этих самых стен, и то — не сильно. Целый год мне даже высунуться в окошко не удавалось — лишь на самых первых порах, когда еще была в лечебнице несколько дней, то у меня была возможность открыть форточку и насладиться дующим в лицо ветром. Но после первой же моей попытки сбежать эта возможность была пресечена, и далее меня содержали то в помещениях с наглухо закрытыми окнами, то вообще без окон. То еще веселье, м-да.

В общем, представляете мое страстное желание подышать свежим воздухом, насладиться простором, свободой, да? Так что настроение у меня и впрямь было боевое, и я жаждала скорее оказаться на улице, хоть под проливным дождем — неважно.

Однако реальность превзошла все мои ожидания и действительно повергла в шок, как и пророчил Морис.

Открытую мною дверь не снесло мощным порывом ветра лишь потому, что она открывалась внутрь. На ногах я устояла, лишь успев вцепиться в поручни, в ужасе глядя на разбушевавшуюся стихию.

На улице лило как из ведра. Нет, это был не просто сильный ливень, там действительно лило натурально как из ведра! Пробовали собственноручно выливать из ведра воду? Видели этот плотный поток воды сплошной стеной, без единой прорехи? Вот примерно такие потоки сейчас и лились на улице. Дождь шипел по крыше, ураганный ветер резкими завихрениями хлестал дождем во все стороны. Еще и сам ветер был очень холодный, северный, пронизывающий до костей. Прямо перед дверью по крыше прошлепала несчастная чайка, которую каким-то чудом еще не смыло с крыши, и которая с диким воплем ринулась прямо мне под ноги, завидев открытую дверь, и чуть ли не кубарем скатилась по лестнице, торопясь убраться подальше с улицы.

— Ого! Ну и погодка! — воскликнула я, стараясь перекричать бушующий ветер.

— Что, уже не сильно хочется гулять? — усмехнулся Морис. — С пяти часов утра так льет. Ну и на юге города вдобавок ко всему этому «гуляют» смерчи.

— А как город еще не затопило? — спросила я, в ужасе глядя в сплошную стену воды перед собой и с трудом представляя себе, какой кошмар сейчас творится на улицах Форланда.

— Маги-стихийники работают без передышки! — отозвался Морис, перекрикивая шум дождя. — Задействуют максимально активно даже студентов «водных» факультетов. Ну и тысячи артефактов рассовали по всей стране, в общем, водные маги в этом году — на вес золота!

Да уж, могу себе представить…

— Сюда бы сейчас Агату или Дельсона с Дэйоном с их водной магией, — вздохнула я.

— О да, нам их очень не хватает, — с тоской в голосе отозвался Морис. — Впрочем, не знаю, насколько они тут могли бы помочь… Они-то в первую очередь связаны с морской магией, а тут у нас не море, тут у нас хрен знает что уже который месяц подряд творится. Реальность поехала крышей и постоянно выдает нам финты ушами в виде природных катаклизмов, которые некто однозначно провоцирует магией. Наши стихийники пока справляются, но все равно, от помощи Агаты и вообще четы Родингеров я бы сейчас ох как не отказался…

— От них получали какую-нибудь весточку? — спросила я, когда мы с Морисом потихоньку двинулись дальше по крыше, крепко держась за поручни, чтобы нас не сбило ветром с ног.

— Вообще никаких весточек, увы. Никто ничего о них не знает сейчас. Никакой информации.

— А Эрик что-то говорил по этому поводу?

— Эрик, если и знает что-то, то молчит, как партизан, — проворчал Морис.

— А он наверняка знает…

— Весьма вероятно. Но, раз молчит, значит, не может по каким-то причинам пока говорить правду. И раз Родингеры молчат, значит, тому тоже есть некая причина. Просто она нам пока неизвестна. Мы только уверены, что они живы, так говорит Наставник. Ну и всё на этом. Я склоняюсь к тому, что у них почему-то нет возможности связаться с нами. Почему — ты, вероятно, узнаешь об этом раньше меня. Мы не знаем, что происходит там, за Теневой пеленой. Никто не знает. Ну, кроме нашего молчаливого господина Пророка разве что… Единственное, что соизволил сказать Эрик, так это то, что тебе нужно помочь добраться до Теневой пелены, — с хитрой улыбкой добавил Морис, подмигнув мне. — Сказал, что тебе важно воссоединиться с Калипсо… Я, если честно, даже не стал пытаться вытягивать из него подробности. Важно так важно. Мое дело — помочь осуществить этот безумный план побега, потому что, вообще-то, считается, что сбежать из темниц Генерального Штаба — это невыполнимая миссия. Ты будешь первой такой сбежавшей, между прочим. Мы были бы не фортемины, если бы не пытались совершить невозможное, верно?

Дождь так и лил стеной, мы не промокли лишь за счет того, что перед выходом на крышу Морис набросил на нас двоих очень мощные чары, отталкивающие воду.

— Ты пока не колдуй! — крикнул мне Морис. — На любую твою магию в стенах Штаба и даже на его крыше сигнальные чары сработают мгновенно. Пока у нас есть фора еще в несколько минут.

Промокать не промокали, но дождь откровенно больно хлестал по голове, по ногам. Руки скользили по холодным металлическим поручням, но в конце концов мы добрались до примерного центра крыши Генерального Штаба.

— Клади артефакт сюда. Вон, видишь, тут руна нарисована? Вот прямо четко на нее и клади. И отойди в сторону.