Заберу тебя себе (СИ) - Разина Инна - Страница 7

— Почему ты ушла с работы?

— Это связано с моей семьей. Как и ты, я не готова рассказать больше.

Марк демонстрирует верность своему обещанию и сразу же отступает:

— Ладно, давай пока оставим наши личные истории, — произносит спокойно. — И попробуем узнать друг друга поближе. Согласна? — потом вдруг останавливается передо мной, перекрывая дорогу. Обхватывает ладонями мои руки и подносит к губам. Обдает теплым дыханием, легко растирая. От этого простого жеста и хищного выражения его глаз мое тело буквально прошивает жаром. Приходится даже прикрыть веки, чтобы не выдать свою реакцию. Может, он не замечает. А может, не хочет меня смущать. Лишь добавляет: — Только предлагаю перебраться в кафе. Ты замерзла. Если заболеешь, придется мне лечить мою спасительницу, — и широко улыбается. Все это время мы прогуливались по бульвару. Но сегодня погода холоднее. И я, действительно, немного озябла. Так что на предложение соглашаюсь, предвкушая большую чашку горячего кофе.

Оставшийся час проходит совсем в другой атмосфере легкости и удовольствия. Мы больше не затрагиваем сложных тем. Зато Марк много рассказывает о себе. Умудряясь обходить официальные сведения, делится тем, что любит в обычной жизни. Еда, книги, фильмы, увлечения. В красках описывает характеры друзей и родных. Атмосферу, в которой вырос. Страны, где успел побывать. Иногда, словно невзначай, задает похожие вопросы обо мне. Я отвечаю. Потому что с таким Марком мне слишком комфортно и легко. Если он, действительно, добивался того, о чем заявлял: лучше узнать друг друга, то у него однозначно  получилось. К окончанию нашей прогулки мне кажется, что я знаю этого мужчину много лет. На секунду становится тревожно от того, как быстро он отвоевывает место в моей душе. А ведь я не хотела впускать его так глубоко.

Только сейчас по-настоящему понимаю выражение «моя женщина». И это не принадлежность означает, отнюдь. А то, что мы сходимся всеми гранями, сцепляемся так плотно, будто нас создали друг для друга. Никогда не верил в эту чертовщину. Но сам офигеваю, насколько Дана мне подходит. Меня заводит все в ней: ее ум, чувство юмора, естественная грация, без желания выставить себя в лучшем свете. Ну и физически эта женщина привлекает так сильно, что приходится контролировать реакции организма, давая себе остыть.

Еще оставались сомнения, получится ли у нас общение на тех условиях, что сам предложил. Непросто убирать привычные защиты. Оказалось, с Даной очень легко делиться личным. Будто делал это много раз. И ее реакции ни разу не сфальшивили. Она не прячет эмоций, позволяя мне читать по лицу. Не боится, что прочту слишком много. И умеет слушать, что вообще большая редкость. Я ей интересен, и это чертовски греет. Между нами установилась связь. Когда чувствуешь реакции другого еще до того, как они озвучены.

После кафе вместе доходим до середины бульвара. И дальше торможу, уважая ее просьбы о приватности. Очень хочу позволить себе вольность, но боюсь разрушить доверие. Все же решаюсь. Она ведь понимает, что я не мальчик. И так держу свои желания в узде гораздо жестче, чем обычно. Беру Дану за руку и подтягиваю к себе. Наклоняюсь, ища губами ее манящие губы, на которые пялился весь вечер. Но она поворачивает голову, не давая себя поцеловать. Губы мажут по ее щеке, скользя по нежной коже. Носом утыкаюсь в висок, глубоко втягивая в себя запах волос. Дыхание рвется, кровь гонит по венам. Да! И тут совпадение — ее запах сводит меня с ума.

Обнимаю Дану. Пользуясь тем, что она не успела одеть шапку, выдыхаю прямо в ухо, легко касаясь изящной раковины языком. Чувствую, как по женскому телу проходит дрожь. Меня тоже колотит от желания. Но я знаю, что пока ничего не будет. Я готов, но ей точно нужно еще время. Сейчас она поедет домой, к мужу. И там… Там он будет в своем праве. Дана позволит ему? В груди вскипает едкая ревность, отравляя кровь. Сбивая возбуждение. Отпускаю ее и прощаюсь холоднее, чем собирался. Получается, я все же соврал, когда говорил, что муж меня не смущает. И Дана, конечно, все понимает, бросая на меня перед уходом пытливый взгляд.

Мы снова расстаемся, и я ощущаю глухое раздражение. У меня нет на нее никаких прав. Нет номера телефона, адреса, даже фамилии. Ничего. Только обещание встретиться здесь же через день. Кажется, я переоценил собственное терпение. Еле сдерживаю желание ее найти. Я бы точно смог. Но это в корне перевернет наши договоренности. И Дана, скорее всего, не простит. Следующий день забиваю делами по-максимуму. Чтобы не натворить того, о чем пожалею. До седьмого пота занимаюсь с реабилитологом. Нужно быстрее возвращать форму. По моей походке все еще заметно, что была травма. Хотя врач уверяет, что у меня и так идеальное восстановление.

И вот очередная встреча с Даной. Снова приезжаю раньше времени и нетерпеливо прохаживаюсь по бульвару. Самому интересно, почему меня так плющит? Только из-за неопределенности в наших отношениях? Собственно, и отношений пока нет. Моя спасительница не отказала мне, но и не согласилась. Пытаюсь разобраться в ощущениях, но быстро бросаю эту затею. Слишком много всего тут намешано. А как только вижу хрупкую фигурку в ярком пуховике, все метания отходят на второй план. Какая разница, почему? Я просто охрененно рад ее видеть.

Время опять пролетает мгновенно. Оно наполнено нашими взглядами, говорящими больше, чем нужно. Мелодичным женским смехом в ответ на мои шутки, от которого внутри разливается тепло. Глубокими разговорами о личном, откровенном. Даже паузами в этих разговорах, которые все равно полны смысла. И делят наше одиночество на двоих. Дана поскальзывается на льду. Инстинктивно подхватываю ее за руку и не отпускаю. А она не вырывается. Так и идем, держась за руки. Сам не верю, что от такого невинного прикосновения меня накрывает сильнее, чем от созерцания женщин в самом откровенном белье.

Кофе в уютной кофейне — тоже уже наш ритуал. Мне больше не хочется шутить. И куда-то пропадают все слова. Просто смотрю на женщину напротив меня. Не могу отвести взгляд, хотя и вижу, что он ее смущает. Рука сама тянется по столу и накрывает тонкие пальцы. Чуть поглаживаю их, впитывая тепло ее кожи. Помедлив, Дана все же убирает ладонь, лишая меня своего тепла. Чувствую разочарование. А еще ее растерянность. Появляется ощущение, что она собирается что-то сказать. И вряд ли мне это понравится. Опережаю ее, качая головой:

— Не надо. Не рви ничего. Между нами еще ничего не случилось. Пусть все идет, как идет, — усмехаюсь невесело и добавляю: — Прости, если форсирую. Для меня такое впервые. Поверишь, ни разу не ухаживал за женщиной. Как-то до сих пор не было необходимости.

— И за невестой тоже? — удивляется Дана.

— Да, и за ней. Обе стороны знали, что брак договорной. И всех это устраивало.

Дана внимательно изучает мое лицо, я позволяю ей читать эмоции. Не пытаюсь ничего скрыть. Она хмурит брови и опускает взгляд. Потом все-таки произносит неуверенно:

— Я понимаю, чего ты от меня ждешь. Но вряд ли смогу тебе это дать. Не готова к новым отношениям. Тем более, пока состою в старых.

— И чего же, по-твоему, я от тебя жду? — спрашиваю, глядя на нее.

— Разве это не очевидно? — отвечает, пожимая плечами.

— Для меня нет, — признаюсь хрипло. — С тобой все совсем не так, как с другими.

Дана наконец поднимает глаза. Ее взгляд сейчас острый, испытывающий. Препарирует меня до самого нутра. Но мне, действительно, нечего скрывать. Сам не понимаю до конца, что между нами происходит. Уверен только в одном: я не хочу ее терять. Не могу позволить уйти, раствориться бесследно на просторах этого города. И даже если так произойдет, обязательно ее найду. Это немного смахивает на одержимость. Новое для меня состояние. Просто насмешка судьбы какая-то. Остается только надеяться, что Дана не испугается. Но я пока держу эти мысли при себе. И так все очень зыбко.

Мы опять расстаемся ровно на середине бульвара. Я снова притягиваю девушку к себе. Мягко, ненапористо. Но целовать больше не пытаюсь. Утыкаюсь носом ей в висок и дышу ее запахом. Вижу, как от моего дыхания по ее шее разбегаются мурашки. Трусь лицом о прохладную от мороза кожу. И тихо шепчу прямо в ушко. Правду, которую ей обещал: