Карамазов - "Каин" - Страница 36

– Здравы будьте, – послышалось откуда-то из-за спины, и я повернулся на голос.

Чуть поодаль, на обочине, стоял крепкий еще старик и опирался на здоровенную косу. Седовласый мужчина в застиранной камуфляжной форме с множеством заплаток на груди стянул с головы мятую кепку и утер ею лоб, чтобы вновь водрузить на макушку.

– Заплутали, соколики? – добродушно осведомился он. – Нечасто тут встренуть путников можно.

– Спаситель в помощь, – отозвался Виктор, выйдя из салона и разминая затекшие ноги.

– Благодарствую, барин. – Мужичок улыбнулся.

Только сейчас я заметил позади старика ворох скошенной травы. Та росла вдоль дороги и была довольно чахлой, по сравнению с той, что вымахала в низине в нескольких метрах от асфальтовой полосы. Но только ее старик не трогал своей косой. Густая растительность тянулась к облачному небу никем не потревоженная. Крестьянин проследил за моим взглядом.

– Скотинку лучше не кормить травой с низин, – пояснил он. – Можа она и сочна, да токма ее корова исть не станет. А уж ежели кака глупая животина и слопает случаем, то хворобу подцепит. На прошлую зиму наша буренка теленка скинула…

– Скажи-ка нам, отец, – мягко перебил его Виктор, – тут проезжала машина чуть раньше нашей?

– Как же, – крякнул старик. – Проехали и даже не остановилися. Не спросили про нужный путь.

– Нужный? – Я нахмурился.

– Так тут такое дело. – Старик вынул из кармана кисет и трубку. – Одна дороженька тянется в объезд, краем от проклятых земель. А вот вторая идет вглубь болот окаянных.

– Спаситель дай мне сил, – пробормотал я, оглянувшись, и добавил уже громче: – И какая дорога ведет в страну болот?

– Не надо вам туды, ребятушки. – Работяга выпустил в небо клуб дыма. – Сгинете тама.

– Отец, нам надо товарищам помочь, – терпеливо пояснил Виктор, чем несказанно меня удивил.

– Эх, сложите вы буйные головы. – Старик осенил нас священным знаком и указал налево. – Вона она, дорога темная.

Виктор подошел к старику и сунул ему в ладонь пару купюр.

– Спасибо, барин, – охнул работяга, торопливо поклонившись.

– Береги себя, добрый человек. – Парень хлопнул его по плечу.

– Здравы будьте, – крикнул он нам в ответ, когда мы уже оказались в салоне машины.

– Ты стал подозрительно добрым, – проворчал я.

– Этому мужику и так нелегко живется, – ответил Феникс. – Застрять в таком месте – что может быть хуже?

Я лишь кивнул в ответ. Порой напарник вел себя жестоко до крайности. Он мог не моргнув глазом пытать противника, а иногда бросался в толпу бойцов, чтобы вытянуть из-под их ног невесть как там оказавшегося пса.

Машина покатилась дальше, сворачивая на нужную дорогу. Я проверил телефон, убедившись, что связи тут все также нет.

Я снова зажмурился и мысленно рисовал плетения новых атак, которые собирался опробовать.

Когда я открыл глаза, местность изменилась. Стоял густой, молочно-белый туман, скрывавший видимость. Казалось, что стоит открыть окно, и эта дымка заползет внутрь салона и забьется в легкие ватой.

Плотный порыв воздуха внезапно разогнал туман, и я обнаружил, что за стеклом показались заболоченные участки лесов, которые перемежались панорамой заброшенных деревень. Пахло болотом.

– Ну и места, – пробормотал я. – Приехали.

Виктор покачал головой.

– Это только окраины заповедника. Нам дальше.

Машина как раз вкатилась в какой-то крупный поселок. Лес расступился, и вдоль дороги потянулись два ряда покосившихся домов со съехавшим с крыш шифером. Возле некоторых построек виднелись ржавые остовы вросших в землю машин.

– Крупная деревня, – оценил я, разглядывая масштабы.

– Скорее всего, здесь была лесозаготовительная мануфактура, – ответил Виктор, указав на полуистлевшую вывеску, на которой я ничего не сумел рассмотреть. – Потом владелец или разорился, или решил заняться чем-то другим. Лесозаготовки прекратились, а поселок вымер.

Я обернулся к Виктору. И заметил, что обычно хладнокровный напарник как-то подобрался. Он переключил машину на ручное управление.

– Ты чего?

Но Виктор не ответил, настороженно осматриваясь по сторонам.

– Интересно, Юсуповы уже проехали это место?

Я полез в карман, достал телефон. Но связь здесь не ловила.

Машина выехала на центральную площадь с разбитой, торчавшей из земли тротуарной плиткой. В центре площади стояло основание памятника императору. Саму статую демонтировали и вывезли, когда городок признали заброшенным, потому что, по закону Союза, лик императора должен радовать глаз и вселять в сердца и души людей надежду.

Впереди высились две пятиэтажки из белого кирпича. Скорее всего, работные дома, где жили рабочие из близлежащих деревень. Сейчас же строения были заброшены. И обитали в них разве только призраки.

Окна квартир были выбиты. Кое-где дыры были забиты фанерой, но большинство зияли черными провалами. Двери в парадных отсутствовали. А на фасадной стене одного из домов, на уровне третьего этажа, красовался черный след сажи, который тянулся от окна одной из квартир к крыше. Когда-то тут было чему гореть.

Дальше свет фар машины выхватывал лишь очертания покосившихся будок, остовы ржавых цистерн и приземистые коробки бетонных и кирпичных гаражей.

Здесь была атмосфера упадка и деградации. Как…

– Как в хоррор-фильмах старой доброй Британии, – нервно произнес Виктор, осматриваясь по сторонам.

Тревога Феникса передалась и мне. И я принялся вглядываться в дома, ожидая, что сейчас из темных провалов окон полезут сказочные монстры.

У соседнего здания мелькнуло два силуэта. Я обернулся, заметив серую долговязую фигуру, которая поспешно скрылась за углом строения из сколотого кирпича. Словно кто-то понимал, что может попасть в свет фар, и спешил убраться с нашей дороги. Это плохо. Очень плохо.

Я обернулся к Фениксу, но он тоже заметил что-то такое. И вжал газ в пол, стараясь как можно быстрее покинуть городок.

За домами промелькнула детская площадка. Прогнившая деревянная песочница, несколько уродливых фигур, качели. Скованные из толстых прутьев держатели, к которым крепилось сиденье, были в несколько оборотов намотаны на одну из опор. И я ужаснулся, едва подумал, что за злая сила могла запросто завязать узлом прутья. Наверное, качели скрипели, раскачиваясь на ветру, и мешали силачу спать. Или просто разбудили…

Машина выскочила на окраину городка. Остовы домов закончились, дорога делала развилку. Одна ветка уходила в сторону леса, а вторая шла прямо.

Виктор не стал сворачивать, и вдоль черного шоссе вскоре потянулся лес. В одном месте деревья расступились, и я увидел вдалеке остова цехов лесозаготовительной мануфактуры. А у въезда стоял скелет ржавого лесовоза с лапой-манипулятором. Значит, Виктор был прав. Впрочем, на моей памяти, он почти не ошибался. И чуйке Феникса доверял не только я. Весь отряд, в котором нам довелось служить.

Туман рассеивался, и Виктор будто бы выдохнул. Как мне показалось, с облегчением. И выключил фары.

Дорога уходила вниз. Вскоре по обе стороны от шоссе потянулись зеленые участки, заросшие мхом. Справа мелькнула крыша автобуса, который кто-то столкнул с дороги, оставив на милость стихии. Судя по торчащей из черной вонючей воды крыше, природа не пощадила машину.

Дальше деревья расступились, и взору открылось покрывало зеленого мха, в разрывах которого темнели лужи стоячей воды. А где-то слева, у самого горизонта, проступали смазанные очертания покрытых лесом холмов. Среди деревьев виднелись маленькие избы.

– Думаешь, там кто-то живет? – уточнил я, указывая на холмы.

– Жили, – ответил Виктор. – В основном охотники и рыбаки. Браконьеры. Сейчас все эти деревни заброшены. И сдается мне, таких заброшенных островных поселков здесь немало.

– А местные куда делись?

– Кто был поумнее – бежал, – протянул Виктор. – Остальные вымерли. Надеюсь…