Мне все равно (СИ) - Блио Элен - Страница 8

Интересно, он из «ашек» или из «бэшек»?

В этом здании три одиннадцатых класса, класс «А», класс «Б» и класс «Е».

Где остальные буквы – я так и не поняла. Вроде бы «ешки» были «ешками» с первого класса и потребовали сохранить букву, даже когда классов стало меньше.

- Так куда ты летишь, чудо говорящее?

- За журналом лечу. – выпаливаю машинально, не знаю зачем.

- Помочь? Потерялась что ли? Говорю же, малышка, тут учатся взрослые.

А вот сейчас уже бесит! Он специально?

- Ты не поверишь. Я тоже из них.

- Ого, - снова ухмылка, кажется, он оценил мои слова. – взрослая, значит.

- Взрослая.

- И как же тебя зовут, взрослая?

Да, похоже он не самый удачливый пикапер. Подкаты, скажем прямо, не айс.

- Давай потом познакомимся, я спешу.

Обхожу его, чувствуя странное напряжение во всем теле. Но сбежать он мне не дает, хватает за руку, останавливая.

- Погоди, резвая, я понял, что спешишь. Есть желание познакомиться?

Да, неужели? Он серьёзно? Или я просто еще не в курсе местных способов завести дружбу? Со мной же никто не изъявил желания пообщаться.

- Ты первый спросил, как меня зовут. Пусти, правда, мне нужно журнал забрать.

- Какой кабинет?

- Я отчитываться должна?

Понимаю, что торможу я зря, мне надо бежать за журналом. Звонок уже прозвенел, в коридорах пусто, а я зависаю с этим. Но, честно, мне нравится эта игра. Впервые в этой долбанной гимназии мне что-то нравится!

И еще…

Еще мне интересно, что будет делать этот классный парень, когда узнает, что я местная пария? Хуже сказать – приезжая чмошница, с которой никто не хочет иметь дела?

Он тоже, как и Селена сделает вид что меня не существует? Или у него все-таки есть свое собственное мнение?

- Слушай, малыш, я же «рили» помочь хочу.

«Рили»? Иностранных слов у Дуни нахватался? Дуня это та, с розовыми волосами, «шестёрка» Мироновой. Любит вставлять английские словечки, произношение – просто треш, Грибоедов кажется писал про смесь французского с нижегородским? Тут хуже, британский с гольяновским, хотя я не уверена, что москвичка Дунаева в курсе что такое Гольяново. И в этом знаменитом на всю страну благодаря «кавээнщикам» районе столицы она точно ни разу не была. Но говор явно оттуда.

- Если хочешь помочь, надо не стоять, а идти.

- О кей, мышка, вперед.

Мышка?

Почему-то мне даже нравится, что он назвал меня так.

У меня в груди почему-то жарко и приятно. И вообще, предвкушение чего-то радостного, каких-то крутых перемен. Почему-то уверена, что сейчас случится что-то хорошее. Не знаю, наверное, его милая ухмылка на меня так действует.

Я же вижу, что он классный, да? Чувствую? Я редко ошибаюсь в людях и сейчас… мне очень, очень, очень не хочется ошибиться!

Он берет меня за руку.

- Какой кабинет?

- А…м-м-м…Русский.

- Понял, - опять раздвигает губы в улыбке, - бежим туда.

Сказав это мой новый еще пока незнакомый знакомый резко срывается с места, и несется, я еле за ним поспеваю.

- Погоди, не так быстро, я…

Он чуть притормаживает, на ходу поворачивая голову и ухмыляясь.

- Сама сказала торопишься!

- Да, и, по-моему, ты бежишь не в ту сторону!

- Это ты шла не туда, по этому коридору короче.

Возможно, он прав, я еще не так хорошо выучила тут всё. У нас школа была проще, типовая. Три этажа, коридор в крыло, где столовая, кабинеты труда, актовый и спортивный залы. А эта гимназия построена по какому-то суперкрутому индивидуальному проекту. Она квадратная. Каждый этаж можно пройти насквозь, четыре лестницы по углам. И я все время путаю, в какую сторону какой кабинет.

Мы выскакиваем на лестницу, он неожиданно резко тормозит.

- Устала?

- Я? Нет.

- Запыхалась, мышка. Откуда такая? Я тебя раньше не видел.

- От верблюда. Я тебя тоже не видела.

- Новенькая?

- А ты старенький?

Опять ухмылка. Думаю, если бы он пел в каком-то бойз-бенде все фанатки бы писали кипятком. Боже, о чем я только думаю!

- Старенький, ага, еще какой. Ладно, побежали, тут уже близко.

Мы опять мчим по коридору, и я уже чувствую, как меня снова захлестывает какой-то радостной эйфорией, когда он резко открывает дверь и затаскивает меня…в мужской туалет?

Весело, ничего не скажешь.

Испугаться не успеваю.

Он прижимает меня к стене, смотрит свысока, но ухмылка все-еще веселая. Наверное, поэтому я его и не боюсь.

- Ну, привет еще раз, мышка.

- Ну, привет. И что за прикол? – сердце сразу стучит на повышенных оборотах где-то в горле.

- Ты же хотела познакомиться? Значит, будем знакомиться. Тут никто не помешает.

- Извини, желание знакомиться пропало. Пусти. – дергаюсь, но куда там!

Ладно. Все ясно. Надо успокоиться.

- А если нет, что? Будешь орать, мышка?

- Орать? Нет, не буду. Просто подожду.

- Подождешь, чего? – мне явно удалось его удивить. Только вот это почему-то уже не радует. И вообще, радость сдулась, утекла в чистейший сток местной канализации.

Кажется, я всё-таки хреново разбираюсь в людях.

- Подожду, когда тебе надоест меня держать.

- А если не надоест.

- Значит вместе умрем от голода или жажды.

- Невесело как-то.

- Не говори…

Я смотрю ему прямо в глаза. Синие, красивые глаза. Он уже не ухмыляется. Лицо стало жестким.

И кажется то, что он сейчас сделает мне совсем не понравится…

- Какая милая маленькая мышка…

Он наклоняет голову ниже, к моему лицу.

Я не двигаюсь, не отстраняюсь. Мысленно стараюсь считать. Просто медленно считаю, раз, два, три…

У него свежее дыхание. Мятная жвачка или зубная паста. И зубы красивые, ровные такие.

И губы… совсем рядом с моими.

- Красивая мышка не боится?

Я молчу.

Красивая? Крутой комплимент, учитывая ситуацию, в которой он сказан.

Не то, чтобы я не боюсь. Просто думаю, вряд ли в школе, в разгар учебного дня, пусть и в мужском туалете он сделает со мной что-то по-настоящему плохое.

Такое плохое за которое можно получить реальный срок. Хотя, кто знает, может он со справкой? Или уверен, что папочка отмажет?

Он же тут все такие смелые, потому что за спиной папочка…

Вот и эта девчонка, Селена, которую травили, не стала никому жаловаться, видимо, потому что знает – эти останутся безнаказанными.

А я вот буду жаловаться, еще как буду. Если что.

И прямого насилия не допущу. Зубами загрызу, сопротивляться буду до последнего.

- Ладно, что ты, не бойся, чего так напряглась. Я ничего плохого не сделаю.

Неужели?

Смотрю прямо перед собой, дышу. Мне не страшно.

Реально ни капельки не страшно. Он думает, что сделает что-то мерзкое и что? Унизит меня? Обидит? Сделает больно?

Наивный.

Унизить можно только того, кто готов быть униженным. Я не готова. Я выше этого. И выше обид.

И мне плевать, что сделает этот холеный красавчик.

И с чего я, дурочка, решила, что он классный? Самый обыкновенный мерзкий мажор.

- Вкусно пахнешь. Духи какие-то?

Продолжаю молчать и считать. Уже до двухсот дошла. Полёт нормальный.

- Так как тебя зовут, мышонок, скажешь?

В голове шумит. Набат настоящий. Это оттого, что я слышу движение крови по венам. И работу сердечной мышцы. Это нормально.

- Меня зовут Роман. Запомнишь? Друзья называют Тор.

Тор! Значит вот ты какой, великий и ужасный Тор, Торопов…Столько о нём слышала, но ни разу не видела… Не видела, потому что в школе он с первого сентября не появлялся, из доносящихся до меня периодически обрывков разговоров я понимала, что этот загадочный Тор, приятель Да Винчи и Коршуна, то ли на соревнованиях, то ли на сборах. А может и всё сразу. Его фото даже висит на главном школьном стенде, вот только я его не рассматривала.