(Не) родная (СИ) - Львова Елена - Страница 33

Когда только я успела стать такой развратницей?

Юркаю в постель и блаженно прикрываю глаза. Счастливая, но жутко соскученная. Обнимаю подушку Алексея и жадно втягиваю едва уловимый запах. Сразу становится тепло и спокойно. Надо скорее уснуть, и наступит «завтра». Я, как и Сонечка, очень этого жду.

Трусь щекой о подушку и прикрываю глаза, но заснуть мне не удается. Телефон призывно вздрагивает, извещая о входящем сообщении. С твердой уверенностью, что это Гордеев, открываю. Номер неизвестный. Какое-то видео, но на превью лицо Алексея. Неприятное предчувствие закрадывается в душу, но я стараюсь отогнать его. Сажусь на постели и нажимаю «плей».

Картинка долго фокусируется, пока не останавливается на двух лицах. Гордеева и какой-то девушки. Сразу понятно, что они довольно близки. Судя по всему, отдыхают и веселятся в каком-то клубе. Вот, значит, какие у него дела…

— Леш, тебе хорошо? — спрашивает девушка, перекрикивая музыку.

— Очень, — отвечает Гордеев и залпом выпивает рюмку чего-то. Губы расплываются в пьяной улыбке, а меня словно пронзает насквозь.

Дальше они целуются, но я этого уже не вижу. Слезы застилают глаза, а под ногами шатается земля. Мой муж мне изменяет? Не может быть. Я не верю. Это неправда. Страшный кошмар. Что угодно, только не правда. Кожа покрывается мурашками, а волоски встают дыбом.

Отшвыриваю от себя телефон и зажимаю рот ладонями, чтобы не закричать и не дай бог не разбудить Соню. Меня колотит, а отчаянные рыдания душат. Осторожно выпускаю их наружу, чтобы не лопнуть от переполняющих эмоций. Я как дура его жду верной собачонкой, а он веселится с какой-то… у себя там, в Москве. Горькая обида затапливает сердце. Зачем мы ему вообще были нужны? Хочет развлекаться и развлекался бы, а не дурил голову. Неужели я так обманулась? Неужели зря снова поверила? Сердце отчаянно вопит, не желая верить, но разум опирается на факты. А они не в пользу Гордеева.

Вытираю слезы и набираю номер Алексея, чтобы сразу все выяснить. Он же должен мне рассказать, где находится. Пусть соврет, я поверю всему, что он скажет. Все, что угодно, только не так.

«Абонент не отвечает или временно недоступен» — извещает механический голос, а я судорожно втягиваю воздух. Больно. Мучительно агонизирую. В груди горит или это я горю, возвращаясь в свой персональный ад. Нельзя было доверяться такому, как Гордеев. С чего я решила, что он изменился? Тот, кто предал однажды…

Хочется вскочить и сбежать из этого дома как можно быстрее, но я не могу. Я больше не одна, теперь отвечаю еще и за ребенка. Будить Сонечку среди ночи неправильно. Да и не дай бог опека узнает, тогда не видать мне удочерения. Все против меня.

Без сил падаю на подушку и поджимаю колени к груди. Тихо поскуливаю и сжимаю в руке телефон, все еще надеясь, что Алексей сейчас позвонит и все объяснит. Но мобильник молчит. Смотрю в одну точку и с болью наблюдаю, как иллюзорное счастье рушится, а внутри меня все умирает.

На последних волевых открываю дверь и бесшумно вхожу в квартиру. Темно и тихо. Мои девчонки, наверное, спят. Устало улыбаюсь, перекладываю подарки в одну руку и стаскиваю верхнюю одежду и обувь.

Аккуратно прокрадываюсь в комнату Сони. Девочка крепко спит, подложив ладошки под щеку. Малышка. Невесомо провожу ладонью по волосам, поправляю одеяло и кладу рядом игрушку. Проснется и обрадуется. Сонечка очень хотела эту пони из какого-то популярного мультфильма.

Прикрываю за собой дверь и иду в нашу с Тасей спальню. В комнате темно, лишь отблески луны едва-едва освещают пространство вокруг. Таисия тоже спит, как маленькая, свернувшись калачиком и спрятав нос под одеялом. Волна нежности заполняет меня до краев. Улыбаюсь и качаю головой, как же я соскучился по этой девчонке.

Кладу цветы на тумбочку, быстро раздеваюсь и забираюсь под одеяло. Одним движением притягиваю к себе жену и утыкаюсь носом в ее шею. Вдыхаю аромат кожи и прикрываю глаза. Кайф. Наконец-то я дома. Как мало, оказывается, надо человеку для счастья. Дышу ей и никак не могу надышаться. Ее запах проникает в меня и смешивается с кровью. Усталость магическим образом испаряется, а ей на смену приходит первобытная энергия и толкает на подвиги.

Довольно усмехаюсь, чувствуя определенную реакцию организма. Целую жену в шею и несильно прикусываю, а ладонями пробираюсь под маечку и накрываю горячую грудь.

— Леша? — Сонный голос мурашками прокатывает по коже и концентрируется в паху. Прижимаюсь теснее к упругим ягодицам, демонстрируя свои намерения.

— Ты еще кого-то ждешь? — шепчу на ухо и слегка прикусываю мочку.

— Гордеев! — неожиданно взвизгивает Тася и отбивается от меня руками и ногами.

Искренне недоумеваю и выпускаю ее из объятий. Вскакивает с кровати и спешно поправляется.

— Тась, ты чего? — сажусь на постели и включаю ночник. Испугал, что ли?

— Как ты смеешь до меня дотрагиваться после… — шипит она яростно и шумно втягивает в с ебя воздух. — После…

— После чего, Тась? — вопросительно изгибаю бровь. Все это нравится мне все меньше. — Тебе что-то приснилось?

Другого объяснения попросту не нахожу.

— Бессовестный!

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет. Встаю и решительно иду к жене. Пора прекращать этот цирк. Она пятится, пока не упирается в стену. Тяжело дышит и демонстративно отворачивается. Ну уж нет, так не пойдет. Беру ее за подбородок и разворачиваю к себе.

— Объясни мне свою истерику немедленно!

В глазах вселенская обида и разочарование. Да что я сделал-то?

— Вот. Смотри!

Тася вырывается, берет свой телефон и протягивает мне. Неизвестный номер. Видео. Включаю. Старые кадры с дня рождения Ангелины. Откуда они здесь? Телефон моей жены искала и, видимо, нашла.

— Вот же сука, — цежу сквозь зубы и сильнее стискиваю телефон, едва сдерживаясь, чтобы не запустить его в стену.

— Значит, это правда?

— Ну, конечно, правда, — отвечаю раздраженно.

— Я так и знала. — Горечь в голосе Таси болезненно резонирует во мне. — Зачем тогда все между нами было?

А-а-а. Что за дичь она несет? Зарываюсь пальцами в волосы и шумно выдыхаю.

— Тася, этой правде тыща лет! — не сдержавшись, повышаю голос. — Я же не говорил тебе, что жил монахом, правда?

— Но… — растерянно бормочет Тася и хлопает ресницами.

Потряхивает от злости и обиды. Как быстро любимая женщина навешала на меня ярлыков. Просто диву даюсь. Да, видео провокационное, но разве я давал повод?

— У меня были женщины. Были отношения. Чаще постельно-денежные. Ангелина как раз такой случай, — терпеливо поясняю, но внутри такой пожар бушует, что не знаю, как потушить. Недоверие жены болезненно колет под ребрами. — После того как мы расписались, я тебе не изменял.

— Это правда?

— Тась, я разве дал повод сомневаться во мне? — инстинктивно огрызаюсь, не справляясь со своими демонами. Рвутся на волю и жаждут крови.

— Нет, но… — Ее голос срывается, а глаза подозрительно блестят. — Твой телефон выключен, что я должна была думать?

Иду к одежде и в кармане джинсов нахожу смартфон. Нажимаю кнопку — не откликается. Как я не заметил?

— И правда, сел, наверное, — бормочу себе под нос и небрежно швыряю его на тумбочку.

— Леш, прости. — Тася подходит ко мне и ластится, как кошка.

Ну вот что с ней делать? Не злиться же теперь вечно.

— Ничего, — обнимаю ее и мягко целую в макушку. — Я сам виноват. Видимо, еще не заслужил твое доверие.

— Нет, я просто растерялась. — Тася приподнимается на носочки и тянется к моим губам. — Все это так неожиданно, еще и соскучилась… — нежно целует и обнимает за шею.

Позволяю проявить инициативу и отвечаю на робкие прикосновения.

— Соскучилась — это хорошо, — шепчу в ее губы и накрываю своими. — Потому что я пипец как соскучился.

— Точно?

— Иди сюда, непутевая моя жена, — подхватываю под ягодицы и небрежно швыряю на кровать, сразу оказываясь сверху. — Придется тебя наказать.