У судьбы свои причуды (СИ) - Игнатьева Светлана Николаевна - Страница 2

Подросток не торопясь заварил травки для чая, достал пироги, купленные на постоялом дворе, и задумчиво поглядел на мужчину. Потом мысленно махнул рукой и затолкал жадность подальше, раз уж подобрал, то придётся и накормить.

˗ Дяденька, есть будете?

Мужчина непонимающе мигнул, осмотрел нехитрый стол и слегка поморщился:

˗ Пожалуй, воздержусь, только чаю сделай, сладкого, – а потом запоздало возмутился, – Какой я тебе дяденька!

˗ Так ведь не тетенька же, ˗ невозмутимо ответил мальчик, разрезая пирог.

Пока пили чай, Марк украдкой разглядывал своего невольного попутчика. Темные, почти черные волнистые волосы, худое, чуть вытянутое лицо, небольшая ямочка на подбородке, морщинки в уголках карих глаз, наверное, любит улыбаться, вот и губы, сейчас сурово сжатые, так и просятся сложиться в ироничную усмешку. Руки и лицо покрыты загаром, как у человека, который часто бывает на открытом воздухе. Подбородок гладко выбрит, несмотря на то, что встать мужчина должен был задолго до рассвета. Пожалуй, красив, но без слащавости, девушки таких любят, иногда даже взаимно. Нет, на второй взгляд Марк тоже не пожалел, что не проехал мимо.

Между тем мужчина допил свой чай, помолчал, разглядывая невозмутимо жующего подростка, а потом неожиданно спросил:

˗ Кто я?

Марк от неожиданности чуть не подавился чаем и, не задумываясь, ответил:

˗ Не знаю! ˗ и они с удивлением уставились друг на друга.

Раненый нахмурился и попробовал еще раз:

˗ А где мы?

˗ В лесу, – усмехнувшись, ответил Марк, но потом пожалел ушибленного и начал рассказывать все, что знал.

Раненый внимательно слушал и хмурился все больше, а потом тихо признался:

˗ Я ничего не помню.

˗ Как ничего? Не помните, как на вас напали?

˗ Нет. Совсем ничего. Даже имя свое вспомнить не могу.

˗ Да˗а, дела. Но зато вы помните, что это имя должно быть, и это уже неплохо, ˗ попытался пошутить Марк, но по взгляду мужчины понял, что шутка не удалась.

Марк попытался заново оценить ситуацию. По всему выходило, что для него большой разницы нет, ведь он так и так собирался оставить раненого в ближайшей деревне. Это он и объяснил мужчине.

˗ А там знахарка вас подлечит, может и память вернется. Старосте расскажем, что вы из благородных, чтобы стража расследование провела, нашла, кто напал. А если и не вспомните, на кольце герб есть, наверняка по нему можно вашу родню найти. Или может вы где˗то недалеко живете, тогда местные вас вообще в лицо могут знать.

Раненый неуверенно кивнул, а потом снова задумался.

˗ Знаешь, про кольцо ты, пожалуй, пока не говори.

Марк удивленно покосился, пожал плечами, мол, дело хозяйское, и начал тушить костер.

2. Деревня

Вот уже неделя, как я прибыл, наконец, на место службы.

Увы, здесь я могу только мечтать о столь изысканном обществе,

как Ваше. Ибо сейчас меня окружают, в большинстве своем,

люди простые и неотесанные.

Из письма поклонника к леди N

Деревня оказалась совсем недалеко. Просто в какой˗то момент лес отошел от дороги, сменившись на щербатые заборы и потемневшие тесовые, а где и соломенные крыши. Деревня была небольшой, всего два десятка домов. Все они выстроились вдоль дороги в одну кривоватую улицу. За домами виднелись огороды, где убранные и аккуратно перекопанные, а где густо заросшие бурьяном.

Домик знахарки, нашелся на краю деревни. Сама знахарка, жилистая хмурая тетка неопределенного возраста, окинула оценивающим взглядом потенциальных клиентов и недовольно поджала губы, однако ворота открыла и позволила въехать во двор. Раненого осмотрела тут же во дворе и не нашла ничего серьезного, а что шишка на голове, так ведь не дырка, пройдет. Но, растроганная рассказом об их злоключениях и парой серебряных монет, все же согласилась пустить переночевать на сеновале, пообещала накормить ужином и сварить укрепляющий отвар.

Пристроив раненого, Марк отправился на поиски местных властей. Власти, то есть староста деревни был дома. Коренастый мужик, до густых бровей заросший сивой спутанной бородой, нежданному визитеру не обрадовался. Стоя в воротах, он выслушал краткий рассказ Марка, немного помялся, но все же отправился к знахарке.

А во дворе у знахарки творился настоящий бедлам. Несколько любопытных селянок заглядывали в раскрытую калитку, ребятня висела на заборе, наслаждаясь представлением. Раненый незнакомец сидел на приступке сарая, кутаясь в одеяло и пытаясь понять, что происходит, а над ним голосила дородная бабенка:

˗ Архипушка, соколик ты мой, да на кого ж ты меня покинул, ирод окаянный! Да где ж тебя носило˗то столько лет! Люди добрые, вы только посмотрите на него! Я все глаза повыплакала его ожидаючи, детишки сиротами растут, а он вона, бродит незнамо где, в одних подштанниках! Стыдоба˗то какая!

«Архипушка» на эти вопли болезненно морщился и косился по сторонам в поисках путей отхода, увидев Марка со старостой, он облегченно встрепенулся. Знахарка стояла в стороне и вмешиваться не спешила. Староста сначала кашлянул, привлекая к себе внимание, а когда это не подействовало, рявкнул:

˗ А ну, уймись, Илинка! Что это ты тут устроила?!

˗ Так как же ж, муж мой пропавший нашелся! ˗ Илина бросила короткий взгляд на знахарку. ˗ Восемь лет назад как ушел в город на заработки, так и пропал. А теперь, вона, явился голый и босой! Хоть бы подарочек какой детишкам привез!

˗ А ты уверена, что это твой муж? – староста скептически осмотрел «находку».

˗ Он это, он, Архипка мой, да ты не узнаешь его, что ли? Он же сызмальства здеся жил, пока не решил в городе подзаработать, – Илина развернулась к старосте и угрожающе качнулась к нему всей своей немалой статью.

˗ Ну, может он, а может и не он, давно я его не видел, подзабыл уже, ˗ заюлил староста, отводя глаза под хихиканье зрителей у забора. – Вишь, милок, как хорошо оно все вышло. Вот и разобрались, кто ты есть, и семья твоя нашлась.

Сам пропавший хлопал глазами, пытаясь осмыслить себя в роли мужа Илины, но явно потерпел поражение и в ужасе перевел взгляд на Марка. Тот тоже оценивал развернувшееся представление. Образ деревенского мужика подходил раненому, как старосте чепчик. Отставным военным, каким˗нибудь капралом, его еще можно было бы с натяжкой представить, но крестьянином из глухой деревушки – никак. А переглядывания знахарки с Илиной наводили на мысль об истоках этой «семейной» встречи. Но вот что с этим делать, как выпутываться? Ну, ладно, будем извлекать пользу из ситуации:

˗ Тетенька, ты чем кричать да мужа позорить, лучше б ему одежку какую принесла. Не видишь разве, ограбили его. Чем шум поднимать, лучше б мужа согрела, накормила, напоила, может тогда и вспомнил бы он тебя. ˗ «Супруги» взглянули друг на друга с одинаковым сомнением, а хихиканье от ворот стало еще громче.

Илина открыла было рот, потом покосилась на зрителей и расплылась в фальшивой улыбке:

˗ Сейчас, соколик мой, сейчас все принесу.

Обернулась она и правда быстро и подала предполагаемому супругу небольшой сверток. Он осторожно вытянул из него первую вещь. Это оказались домотканый штаны, чистые, но явно ношенные. С сомнением осмотрел их, но все же попробовал надеть. Прошедшие восемь лет явно пошли хозяину штанов на пользу. За это время он похудел раза в два и вырос на целую пядь. А когда мужчина попытался надеть рубаху, забор едва не рухнул от хохота зрителей, даже суровый староста подозрительно зашевелил бровями, потом махнул рукой:

˗ Илинка, кончай балаган! Помним мы твоего Архипа, он тут и рядом не стоял. А ты, мил человек, извиняй, но помочь тебе ничем не могу. Это тебе в город надо, там пущай старшой стражи разбирается, что и как. Не мое это дело в дела разбойные лезть, нету у меня таких полномочиев, – и староста, одарив всех строгим взглядом, вышел со двора. За ним удалилась и Илина, злобно отобрав принесенные портки.

Проблему с одеждой удалось решить с помощью сбежавшихся зрителей. Одна из баб предложила принести за небольшую плату штаны и рубаху своего сына подходящей комплекции, другая дала теплый свитер, нашлись и новые подштанники, ткань, конечно, не чета тем, что на раненом, но зато чистые и теплые. Дороже всего обошлись сапоги. За ними Марку посоветовали сходить к местной шинкарке, живущей на другом краю села. У нее действительно нашлись подходящие, изрядно стоптанные, но еще крепкие. За них пришлось порядком поторговаться. Шинкарка, почуяв наживу, цену заломила как за новые, серебром подкованные, но после получаса ругани все же сошлись на приемлемых трех серебряных рублях. А в дополнение Марк вытребовал еще и суконную шляпу с обвислыми полями, прикинув, что под ней можно будет скрыть слишком аккуратную для крестьянина стрижку, а если поглубже натянуть, то и слишком аристократичную физиономию.