Перекресток 177-3-14. Часть 2. Слияние Миров (СИ) - Чернецкая Галина - Страница 54

- Пойдем. – Шепотом сказала я священнику.

Тот кивнул, и нагреб на тарелку побольше разных пирогов. После чего мы на цыпочках поднялись на второй этаж. Впрочем, любопытство сказалось сильнее, поэтому мы просто сели на лестнице.

- Очень вкусно. – Промычал священник, сливая сгущенку с ягодного пирога на пирог с мясом.

- Что ты делаешь, извращенец? – Сурово спросила я.

- Ем. И наслаждаюсь вкусом запретных блюд. – Заметил он, облизывая пальцы.

- И как? – Я с удивлением смотрела, как он ест мясной пирог, макая его в сладкое сгущенное молоко. Но судя по счастливой мордочке священника ему было очень вкусно.

- Можно было немного подгореть его. – Причмокнул священник. – Я люблю, когда уже немного угольки. А что у тебя, что у домового всегда все очень свежее, вкусное и пропеченное прямо по стандарту.

- Откуда такая любовь к уголькам?

- Была у нас одна повариха в семинарии, ух, какая справная. Правда, готовила так себе, вечно как увлечется чтением Святого Писания с кем-то из семинаристов, так у нее запеканка подгорала. Но все равно вкусно было. Особенно, когда знаешь, что это из-за тебя.

- Вот вы скотина, святой отец. – Возмутилась я. – Грешили, грешите и будете грешить?

- Грешен. – Покаянно вздохнул он. – Прости, я не хотел тебя обидеть. Это же давно было.

А я неожиданно для самой себя надулась как жаба. Запеканочка ему, значит, нравится подгоревшая, как напоминание о том, как он славно пожарил повариху во времена его молодости. Вот никогда у меня больше ничего не подгорит! А если подгорит, то я выброшу. Лучше выброшу, чем ему скормлю. А потом я словно посмотрела на себя со стороны и мне стало смешно. Сижу тут, дуюсь на то, что у меня у мужа прошлое было. Ну и что, что он священник. Человек слаб, ему свойственно грешить. Тем более, я себе представила этих семинаристов: вечно голодных, худых, со сбитыми коленками от постоянно стояния на них. Замерзших, в своих куцых рясах, ведь наверняка на них экономили. Да и дело молодое, физиологические потребности тоже никто не отменял. А тут молодая (хотя Йохан не говорил, что повариха была молодой, но совсем уж разочароваться в нем мне бы не хотелось!) повариха. Как парням устоять?!

- Ладно, святой отец. – Вздохнула я. – Только вы уж постарайтесь в браке так не грешить.

- Ты что! – Покрылся он холодной испариной. – Я ж с понятиями.

- Ага. – Кивнула я, сполна насладившись зрелищем его испуга. – Рука моя тверда. Нога еще твердее. Если вдруг что – мало не покажется.

Во входную дверь снова забарабанили. И вакханалия внизу сразу стихла.

- Ой, кто это? – Неожиданно тонким голосом воскликнул леший.

- Экспресс- доставка «Четырнадцать»! Госпожа ведьма, откройте!

- Ааааааа! – Заметался внизу Степа, причитая, натыкаясь на стены и падая, заодно и роняя все на своем пути. – Что же делать? Что?

- Тихо! – Рявкнула я, спускаясь и распахивая дверь. – Извините, у меня там не прибрано. – Пробормотала я, узрев, как у курьера распахиваются глаза.

Пришлось выйти с ним на крыльцо.

- Доставка. – Еще раз представился шокированный курьер. – Вам тут посылочка.

- Отлично. – Потерла я руки в предвкушении. – Разворачивайте.

Самокат был прекрасен. Более хищный, чем мой, но стильный и красивый. Я сделала круг на нем по тропинке и осталась довольна. Он был несколько жёстче в управлении, чем мой, но и быстрее.

- Все хорошо. – Заметила я, пристраивая его рядом со своим.

- Тогда вот каталоги, и еще деньги.

Курьер передал мне два пакета. Второй издавал приятный звон. Я развязала пакет и мельком глянула туда. Навскидку сумма была не плохая.

- Тогда вот тут распишитесь, пожалуйста. – Курьер протянул мне ведомости, в которых я собиралась расписаться не глядя, но потом решила вначале сдать жабе для проверки.

- Не извольте беспокоиться. – Заметил мои метания курьер. – Во-первых, здесь все точно, а во-вторых я подожду, пока вы проверите. Мне неприятности с работодателем тоже не нужны. Репутация важнее.

- Спасибо. – Поблагодарила я его. – Тогда подождите немного. Я быстро.

В доме было тихо, а в торговом зале еще и чисто. Священник все также сидел на ступеньке лестницы на втором этаже.

- Все хорошо? – Спросил он.

- Да, сейчас сдам Ропухе зарплату. – Я потрясла мешочком.

Жаба сама развязала завязки и вытряхнула содержимое его в аквариум. После чего требовательно протянула лапу за ведомостями.

- Ты в этом что-то понимаешь? – Жалобно спросила я, протягивая ей документы.

- Ква! – Возмущенно ответила она.

- Я так просто спросила. – Торопливо пояснила я. – Просто вот я в бухгалтерии не сильна. Мне все эти дебеты и кредиты, приходы и расходы и все такое трудно даются.

«Оно и видно» - Кивнула мне жаба, внимательно рассматривая ведомости. Вот честное слово, у нее даже губы шевелились. Потом она бросила рассеянный взгляд на горку золота у собственных лап. После чего повернулась ко мне:

- Ква!

- Ты уверена, что все точно? Ты же даже не пересчитала их?!

- Ква!

- Ладно, тебе виднее. Просто я не понимаю, как ты это делаешь?!

- Ква!

- Ладно, я поняла, опыт так опыт. В конце концов, тебе в самом деле виднее.

Я спустилась и отдала подписанные документы курьеру. В доме по-прежнему стояла мертвая тишина. Я заглянула на кухню, там среди недоеденных пирогов прямо на столе спал Степа. Он лежал ногами в пустом блюде, а лапками прижимал к груди кусок пирога с капустой. Под столом спал водяной, он накрылся полотенцем и подложил под голову тарелку с остатками ягодного пирога, а на стуле, уронив голову в пирог с картошкой, спал леший. Картинка была такой умилительной, что я не нашла ничего лучше, кроме как тихонько закрыть на кухню дверь и подняться к себе.

Святой отец тоже был настроен игриво, и собирался грешить по полной. И я не стала отказываться.

Утром я встала рано, муж еще видела счастливые сны, а рассвет за окнами только-только вступал в свои права. Барсик тоже вовсю дрых, нагло развалившись на моей подушке и прикрыв голову одеялом. То есть его задница возлежала на подушке, а вот голова была укрыта одеялом. Ко всему прочему он храпел. Зато Йохан спал тихо, засунув кусок одеяла между ног и счастливо улыбаясь.

Я тихонько вылезла из кровати и спустилась вниз, предвкушая гору уборки и погром на кухне. Однако ожидания не оправдались.

Кухня сияла чистотой. По-моему, такой чистой она не была никогда. Полы сверкали, посуда была начищена и стояла аккуратно на своих местах. Бытовая техника тоже сияла чистотой, так, словно только что приехала из салона. А посередине всего этого великолепия на пылесосе лежал домовой с мокрой тряпочкой на голове.

- Ой, помираю я, хозяюшка. – Жалобно простонал он.

- Да, не, не помираешь. – Сказала я, на всякий случай осмотрев его. Кроме жесткого похмелья домовой ничем не страдал. На всякий случай я заварила противопохмельный чай и подала кружку страдальцу.

- Ох, не могу я. Чую, смерть стоит за моим плечом. Дышит туда.

Пришлось выключить охлаждение пылесоса, чтобы ему перестало дуть.

- О, перестала дышать. – Воспрял духом Степа.

- Пей. – Велела я, помогая ему присесть. Тельце его было легким. Домовой обхватил лапками кружку и жадно припал к содержимому. Не сказать, что ему сразу же полегчало, однако лицо несколько посвежело.

- А теперь спи. – Снова велела я.

- Не могу. – Всхлипнул он. – Надо же завтрак приготовить.

- Спи. Я сама приготовлю. Как ты в таком состоянии кухню убирал?

- Это водяной. – Простонал Степа. – Я как открыл глаза, как увидел, что мы тут наделали, и начал стонать и причитать, что ты меня убьешь. Вот они с лешим и прибрались.

- А где они?

- Так, разошлись по домам. Им хорошо, они-то часто друг с другом выпивают, привыкшие уже, а я первый раз за сто пятьдесят лет выпил, и что-то кажется, пошло не так. Может быть, меня отравили?