Н 4 (СИ) - Ратманов Денис - Страница 55

И все получилось!

Еще удар, еще…

Свисток.

Эх, а могли бы и еще накатить, но все-таки Кониченко — толковый вратарь, трижды спас команду.

Саныч ушел в подтрибунное, не пожав руку потному, злому, разочарованному Кирюхину. Мы тоже удалились, не пожимая рук потухшим динамовцам. В рожу дать — да, хотелось. Потому что они пытались выиграть — не силой, а подлостью.

Мы смогли. Восстановили справедливость. И пусть теперь начальство Кирюхина смотрит, как его — в хвост и в гриву те, кого он вынес за скобки. И в гостях повторим! Возможно, уже без Кирюхина.

Итоги выборов главного тренера сборной: https://author.today/post/382443

Сегодня, 29 ноября, в Михайловске настоящий праздник. С песнями, плясками, цыганами и медведями — все, как у нас принято. Впервые в истории города футбольная команда не просто вышла в Первую лигу и возглавила турнирную таблицу, но и прогремела на всю страну. За «Титаном» следили. За «Титан» болели — и не только в Михайловске, но и в каждой республике. Мы то и дело оказывались на первых полосах газет.

«Целтниекс» отстал от нас всего на два балла и тоже вышел в Первую лигу. Саратовскому «Соколу» досталось третье место. И если футбольной команде из моего родного города не повезло, то Алене со Звягинцевым — вполне, судя по совместным фотографиям и моему похудевшему двойнику.

Немного отстала от него тернопольская «Нива». Команда Кирюхина вылетела в Низшую лигу, что не могло не радовать.

Десять месяцев назад от нас презрительно отворачивались, болельщики плевали нам в спину. Некомплект. Демотивированные игроки. Испорченная репутация. Я помню свои мысли, когда Шуйский пообещал по 200000 каждому за Первую лигу: это так же невозможно, как премия за выход в открытый космос.

Но теперь мы стоим на сцене, смонтированной на площади, а перед нами поет, кричит, колышется толпа. Не только у болельщиков-парней — у женщин, пенсионеров и даже детишек атрибутика «Титана»: бело-серебристые флаги, флажки, шарфы. На девушках поверх курток и шуб — белые жилетки, вручную расписанные нашими именами.

Пока мы шли к сцене, расписывались на этих жилетках, жали руки, принимали поздравления и благодарности. Но лучшая благодарность — это блеск в глазах болельщиков. Каждый «титан» для них был Прометеем, дающим огонь.

Я смотрю на людей, и мое счастье всеобъемлюще и безусловно. Год назад я похоронил всех, кого люблю, в том числе свои мечты. И вот я здесь. И все живы, и мечты расправляют крылья. У меня любимое дело, уважение, самая красивая девушка в мире. Спасибо тебе, богиня!

Вышел Шуйский. Ему аплодировали слабее, чем нам. Толкнул речь о том, какие мы молодцы, как он нами гордится, какие надежды возлагает. Торжественно вручил Димидко ключи от «волги-кросс». Сан Саныч аж прослезился, он-то все, включая авто, жене оставил.

Толпа возликовала. Потом Шуйский объявил, что каждый игрок основного состава получил на счет по двести тысяч, запасные — по семьдесят. Да я теперь богат, выходит? Интересно, можно ли купить квартиру? Машину точно можно. Микроб, вон, мечтает мотоцикл купить, не «Харлей», а «Урал».

Только я подумал про машину, как Шуйский, обращавшийся к людям, обернулся к нам и сказал:

— Лично от меня огромная благодарность звездам нашей команды. Александр Нерушимый, на счету которого сотни, если не тысячи отбитых мячей.

Он смолк, и толпа взревела, взметнулись флаги. Я шагнул вперед и помахал людям. Казалось, я оглохну от рева. Когда народ поутих, Шуйский продолжил:

— Микаэль Погосян. Двадцать пять мячей из шестидесяти девяти голов «Титана» забил юный армянский нападающий!

Вышел Погосян, послал болельщикам воздушный поцелуй.

И тут посыпал снег крупными хлопьями, и казалось, что это Мика его призвал своим жестом. Люди ликовали, какая-то девчонка заорала, что она его любит — наш вольный художник аж приосанился.

— Антон Рябов! Двадцать забитых мячей!

И снова крики и овации. Надо отдать должное Шуйскому, он не обделил вниманием даже запасных и всех помнил по именам. Так же сильно, как мне, местные аплодировали только Левашову, водившему дружбу с футбольными фанатами. Улыбаясь и нежась в лучах славы, я искал взглядом Лизу и не находил, но знал, что она где-то там, все это видит и гордится мной.

Как и любой подросток, я-Звягинцев в юности мечтал иметь машину, чтобы девушек катать. Помнится, даже захудалая «копейка» давала плюс много к репутации с девушками, и стоила тогда машина, как квартира — откуда у студента таким деньжищам взяться? В этой реальности я твердо решил купить машину на премиальные — не для понтов, просто привык, что в той жизни у меня были колеса и здорово упрощали жизнь. Ну и Лиза, конечно же, оценит. Из моих ровесников мало кто может себе это позволить.

Когда торжественная часть закончилась, мы, изрядно присыпанные снегом, немного пообщались с телевизионщиками, среди которых были гости из Москвы и Питера. Потом мы запланировали корпоратив в спорткомплексе, где будут только свои, а после заказали ресторан, куда можно приглашать подруг сердца.

Димидко наконец снял сухой закон, но просил воздержаться от крепкого и обойтись вином и шампанским.

В честь такого события столовую закрыли для посетителей и накрыли для нас праздничный стол. Когда мы, гомоня и веселясь, ввалились в столовую, нас ждали Лев Витаутович, помощник тренера Древний, Дарина и Виктор Викторов, наш новый врач, похожий на крота из «Дюймовочки», только в молодости.

Едва мы расселись (естественно, Погосян — поближе к Дарине) и потянулись к ложкам-вилкам, предвкушая гастрономический разврат, как встал Тирликас, и все замолчали. Наш директор поднял бокал коньяка и произнес:

— Друзья, поздравляю с победой на кубке! И прежде чем мы приступим, я хочу сказать кое-что еще. В связи с тем, что наши клубы и сборную допустили к участию в международных соревнованиях, Павел Сергеевич Горский издал указ, что все спортсмены мужского пола призывного возраста приравниваются к учащимся в высших учебных заведениях и временно освобождаются от воинской службы. Ура, товарищи!

— Ура! — грянули мы.

Вот почему мне так и не пришла повестка! Точно! В этом мире ведь все куда серьезнее, служить в армии почетно, тут откосить можно только в составе ЦСКА.

Только соприкоснулись наши бокалы, как дверь распахнулась, и в столовую вошел незнакомый краснощекий мужик, формой головы напоминающий Щелкунчика, с тяжелым немигающим взглядом и в сизом пиджаке с отливом. Когда говорили «пиджак с отливом — и в Ялту», я именно такой представлял.

А еще была в нем какая-то уверенность, что ли, или манера держаться, которая выдавала человека власть имущего. Роста он был невысокого, едва до уха Витаутовича достал, когда встал рядом.

— Прошу внимания, товарищи, — официальным тоном проговорил Тирликас. — Представляю вам человека, который внес неоценимый вклад в развитие нашей команды. Вадим Игоревич Самойлов, директор Михайловского Электромоторного Завода. Наш директор.

Окинув нас немигающим взглядом, Самойлов заговорил хорошо поставленным голосом:

— Здравствуйте, коллеги. Понимаю, вам хочется праздновать, надолго вас не задержу. — Пока он говорил, Димидко наполнял его бокал шампанским. — Признаться, я даже не предполагал, насколько серьезны ваши намерения и сильна воля к победе. Спасибо за вашу игру. Спасибо, что прославили Михайловск. Но главное — спасибо за то, что подарили надежду тысячам мальчишек, которые болеют футболом. Поздравляю с выходом в первую лигу и уверен, это не предел, вы и до Берлина дойдете. Подарки отличившимся ждут у входа, потом посмотрите.

Димидко вручил ему бокал, мы все чокнулись, он выпил свое шампанское и откланялся, а мы замерли в нетерпении. Какая там еда, когда нас ждут подарки. И они наверняка крупные, раз сюда их не занесли. Особо отличившимся — по крупному мотору, остальным — моторчики поменьше?