Разрешаю меня ненавидеть (СИ) - Зинина Татьяна - Страница 36

Но когда помогал мне пройти оборот, вёл себя совсем иначе. Был внимателен, нежен, целовал меня, а я горела в его руках, и не только от беснующегося во мне огня. Горела… А ведь так я реагировала только на поцелуи Дана. Что четыре года назад, что сейчас.

И тут мне вспомнился ещё один поцелуй в парке академии, с незнакомцем, которого я не видела. Ведь моя реакция оказалась такой же. А значит… это мог быть Дан. По росту, манере одеваться, волосам ‒ всё сходится. Но как я могла не узнать его?

Да потому что пахло от того мужчины совсем не так, как я помнила. Запах был другой. Приятный, но незнакомый. Сейчас от Дана тоже так не пахнет. То есть, тогда со мной был не он?

Под эти мысли и размышления я умудрилась постепенно успокоиться, а затем и вовсе уснула.

***

Проснулась от странного шороха. Часы показывали полпятого утра. В комнате горел тусклый ночник, без которого тут бы царила кромешная тьма. Света он давал немного, но достаточно, чтобы видеть предметы мебели и окружающую обстановку.

Сев на кровати, осмотрелась и только теперь заметила под дверью ванной комнаты тонкую полоску света, а затем услышала шум воды. Судя по всему, вернулся Даниэль.

Я снова легла и прикрыла глаза, решив притвориться спящей. Лежала на боку, старалась выровнять дыхание, а сама неотрывно вслушивалась в происходящее вокруг.

Через несколько минут всё снова стихло. Потом открылась и закрылась дверь. Я уловила едва различимый звук шагов, которые стихли у кровати. А потом матрас рядом со мной чуть прогнулся.

– Я знаю, что ты не спишь, – шёпотом сказал Дан.

Реагировать на эти слова не стала, продолжая лежать неподвижно.

– Завтра утром пойдём с тобой пробовать первые полёты, – добавил Даниэль.

Эти слова подняли в душе волну настоящего восторга и дикого предвкушения, но я всё равно смогла не показать эмоции и не шелохнуться. Нет уж, не стану я вестись на его провокации. Пусть думает, что ошибся.

– Мы сегодня встречались с твоими родственниками, – продолжил Дан, а у меня сердце пропустило удар. – Твой отец всё так же на дух меня не переносит. Лорд Олит намекнул, что готов направить к нашим границам армию нежити, а император пока категорически против того, чтобы княжество стало отдельной страной.

Притворяться спящей после всего сказанного стало просто глупо. Я открыла глаза, чуть приподнялась на локте и посмотрела на Даниэля. Он лежал на второй половине кровати, подложив руки под голову, и смотрел в тёмный потолок.

– Договорились до чего-нибудь? – спросила, пытаясь в полумраке разглядеть выражение его лица.

– Нет, – вздохнул Дан. – Хотя по некоторым вопросам обе стороны готовы к компромиссам. Пока взяли паузу для обсуждения спорных пунктов договора.

– Ясно.

Мы оба замолчали. Но что странно, это молчание не казалось тяжёлым или напрягающим. Наоборот, оно было странно уютным. Да, Даниэль был моим врагом, но глупо отрицать, что рядом с ним мне становилось легче и спокойнее.

– Освоила оборот? – спросил он, всё же повернувшись ко мне.

– Да, теперь у меня получается уже почти привычно, – призналась ему. – И крылья больше не кажутся лишними частями. Даже хвост перестал под ногами путаться.

– Это замечательно, – на его лице расцвела лёгкая улыбка. – Значит завтра тебе тоже будет просто.

И тут я вспомнила разговор с Эйсой и моё категоричное заявление. Всё воодушевление и предвкушение полёта лопнуло, как мыльный пузырь.

– Дан, я не хочу давать свою кровь для вашей сыворотки, – сказала строго и уверенно. – Добровольно это делать не буду. Не стану предавать империю. Потому лучше отправь меня обратно в палату.

Он нахмурился, потом тоже лёг на бок, подперев голову рукой. Некоторое время просто смотрел на меня и молчал, а потом вдруг чуть улыбнулся, а его взгляд потеплел.

– Брось, Тори. От того, что ты начнёшь снова изображать жертву, никому лучше не станет, – сказал он. – Я не отправлю тебя в палату. А что касается крови…

Даниэль на пару мгновений замолчал, а потом просто отмахнулся:

– Разберёмся.

– Дан! – я села. – Что значит разберёмся?

– Пока её достаточно. Работа идёт. Каждый день всё больше драконов получают свободу от империи. И ты не представляешь, какое это чувство, когда тебя больше не держат невидимые, но очень крепкие цепи. Имари снова могут принадлежать себе. Решать, как строить свою жизнь. Многие остаются в нашей армии, но больше не боятся, что им придётся уничтожать своих. Теперь они не орудие, а защитники своей земли.

– Почему именно моя кровь? – задала тот вопрос, который интересовал меня больше всего.

– Потому что ты из императорской семьи, но при этом на четверть имари. Да и гены Маркуса Симса в тебе присутствуют. Ты уникальна, Тори.

– У меня нет и половины способностей, которые есть у отца или младших братьев, – покачала головой.

– Ошибаешься. Замеры уровня магии показывают, что твой резерв вырос и продолжает увеличиваться. Оборот точно пошёл тебе на пользу.

Он тоже сел, поймал мой взгляд и вдруг взял за руку.

– А ещё, Виктория, ты уже большая девочка, которая должна сама принимать решения. Сейчас ты против нас только потому что не желаешь предавать семью. Но разве помощь тем, кто в ней отчаянно нуждается, можно назвать предательством? Мы ведь не воюем с империей, более того, всеми силами желаем избежать военного столкновения. Наши драконы готовы и дальше служить в войсках империи, но не на условиях клятвы, а по договору. Имперцы против, потому что давно привыкли к своей безграничной власти над нами.

– Тебя послушать, так ты тут делаешь благородное дело, – фыркнула я.

– Так и есть, – заявил совершенно серьёзно.

– А моё похищение? Его тоже можно считать благородным?

Дан не ответил. Снова улёгся на спину и устало прикрыл глаза.

– Спи, Тори, – проговорил, вздохнув. – Скоро утро, а у нас завтра много важных дел.

– А ты так и планируешь оставаться в моей постели? – бросила раздражённо. – Говорил же, что будешь проводить ночи на диване. Тоже соврал?

– Конечно. Я же прирождённый лгун и обманщик, – ответил сонно, а его голос с каждым словом звучал всё тише. – Прости… сил нет… застелить себе диван.

– Я не хочу спать с тобой!

Дан не ответил. А когда я присмотрелась к его лицу, оказалось, что он просто уснул.

Сначала это дико меня возмутило. Я даже почти собралась столкнуть его на пол, но потом рассмотрела под глазами глубокие тени, которые в свете ночника казались даже устрашающими, и сжалилась. Ладно, пусть спит, если уж на самом деле так устал.

Встала, взяла подушку, отобрала у спящего Даниэля одеяло и бросила всё это на диван. Правда сколько ни пыталась на нём нормально улечься, так мне это и не удалось. Вертелась, стараясь найти хотя бы одну удобную позу для сна, но безуспешно.

Промучилась так почти полчаса. А потом всё же плюнула на гордость и отправилась обратно на кровать. Но едва легла, спящий Дан тут же придвинулся ближе, обнял и прижал к себе. Первым порывом было сразу же освободиться и вернуться на безопасный диван, но… рядом с Даниэлем было так тепло, так хорошо и спокойно, что я не смогла заставить себя снова уйти. И что самое странное, заснула в этот раз почти мгновенно и спала особенно сладко.

Утром я проснулась одна. А едва успела привести себя в порядок, как в комнате появился бодрый и отдохнувший Даниэль.

– Ты проспала завтрак, но Идира оставила для тебя пирог, – сказал он, едва переступив порог. – Идём скорее. Сегодня я весь твой, а завтра, увы, мне снова придётся заняться делами. То есть, на полёты у нас есть только день.

Он выглядел удивительно воодушевлённым и странно довольным. Когда я замешкалась, сбитая с толку его поведением и словами, просто взял меня за руку и повёл в столовую.

– Как спалось? – спросил Дан, а в голосе послышалась хитринка.

– Одной было бы лучше, – ответила ему в пику.