Иного не желаю (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна - Страница 22

— А престол, в результате достался младшей ветви нашего рода: одна из сестёр Шарля вышла замуж за Генри де Наварра. Но у Маргариты не было детей, поэтому дальше трон занимали представители младшей ветви.

Де Наварра, Маргарита… королева Марго? Неужели Этьен говорит об этих людях?

— Об оборотнях, — словно подслушав мои мысли, усмехнулся Этьен, потомок легендарных королей. – Впрочем, мои предки тоже не сидели без дела. Оставаясь в тени, мы приумножали богатство рода, осторожно захватывали земли...

Он строго посмотрел на меня.

— Все члены моей стаи, Таис, с молоком матери впитывают преданность нашему роду. Много столетий они сражались с нами бок о бок, вырывая из зубов противников земли, власть, золото… На место Луны они ждут как минимум равную себе, и доказав верность моему роду своей многовековой службой, они имеют на это право.

Насторожившись, я отвела взгляд в сторону.

То есть власть Альфы, может, и абсолютная, но власть герцога – нет.

Этьен больно схватив меня за подбородок, вынудил смотреть ему прямо в глаза.

— Я могу принудить каждого, но это не будет правильным. Луна моей стаи не может быть жалкой самкой, жалующейся на своих подданных. Этого не будет.

Я нашла в себе силы хрипло рассмеяться.

— Ну, хоть где – то наши точки зрения совпадают. Я тоже не желаю быть …кем там? Луной твоей стаи.

Если бы взгляд оборотня мог убивать… Ощерившись, Этьен нехорошо улыбнулся.

— Кажется, моя дорогая, ты снова забыла своё место.

Прижав меня к стене, он одним рывком уничтожил вечернее платье, которое теперь лишь лохмотьями свисало возле талии.

—Я могу прямо сейчас навсегда запереть тебя в какой-нибудь из дальних комнат необитаемых башен замка, — прохрипел Этьен, больно прикусывая вершину моей обнажённой груди. – Чтобы не сойти с ума, мне будет достаточно трахать тебя по паре раз на дню, и неважно будешь ли ты привязанная к кровати или прокованная к стене.

Схватив меня за руки, он поднял их вверх – наглядно демонстрируя, как именно я могу оказаться прикованной к стене.

— Я даже могу жениться на самке своего круга, — усмехнулся мужчина. – На самке, которая станет воспитывать тех щенков, что я заимею от тебя.

Его свободная рука мягко прошлась по моей обнажённой коже.

—Скажи мне, Таис, если ты хочешь такого будущего – и я охотно его тебе дам, а не буду как идиот сдерживать своего волка, пытаясь разобраться, что именно произошло с твоими родителями и почему твоя волчица до сих пор остаётся неактивной.

Его лицо, наполовину трансформированное в оборотня, испугало меня не меньше, чем его слова. Я забилась в истерике, пытаясь безуспешно вырваться.

— Я и так знаю, что произошло с моими родителями! – закричала я, отчаянно брыкаясь при этом. — Моя мать покончила с собой, а отец где-то умер!

В памяти до сих пор звучали крики старшеклассников: «Училка, училка музыки повесилась».

 — Сразу видно, что ты выросла не в стае, — покачал головой Этьен, со странным спокойствием принимающий на себя все мои удары. – Иначе ты бы не стала повторять подобную ерунду. Любая смерть оборотней или их истинных пар, находящихся или проживающих вне родной стаи – всегда повод для внимательного разбирательства. Это могло было быть инсценировкой самоубийства: убийством, разделом территории – всем чем угодно.

Я как раз немного вывернулась в сторону… и замерла от слов Этьена.

— …. Что? – только и спросила я.

Альфа усмехнулся.

— Моя служба безопасности уже занимается этим.

Этьен неожиданно отпустил мои руки из своего захвата.

—Еда стынет, — объявил он, все ещё не отрывая от меня своего желтого звериного взгляда. — Договорим после ужина.

И мне показалось, что это была самая большая уступка, на которую мог пойти Альфа.

 Тая

Кто бы мог подумать, что этот день — первый день в логове Альфы – окажется для меня самым простым и самым спокойным?

Или всё дело в том, что дальше было всё ещё хуже…

Хотя о чем это я: кошмар начался сразу, как только Этьен почуял во мне свою пару. Да, истинную пару… Теперь я хорошо знала, что это означает. Пожизненная привязка к мужчине, который, в силу патриархальности оборотней, мог делать со своей самкой всё, что угодно.

 Правда, я то и дело слышала, что мужчины, мол, и сами зависимы от своих женщин: благодаря союзу с истинной парой, зверь оборотня постоянно пребывает в гармонии с человеческой половиной, не сходит с ума и не становится одичавшим полузверем - получеловеком. Дети от истинной пары, как правило, тоже сильнее «обычных» детей; да и «неистинные» партнёрши залетают совсем редко – оттого-то так редки и ценны дети в кланах оборотней.

К несчастью, мне посчастливилось оказаться истинной парой не простого оборотня, не какой-нибудь полукровки, способного к обращению – а самого Альфы. Вожака, держащего огромную стаю, куда входила вся Франция, Монако, и вроде бы даже Бельгия.

 Хотела ли я этого? – Нет. Мечтала ли я вернуть свою прежнюю жизнь? – Тоже нет. Не потому что мне так понравилась Франция и этот долбанный замок. А потому, что Этьен каждый раз, когда я тосковала по Москве, начинал дико злиться – словно он каким – то образом чуял, о чем я думаю.

И каждый раз за этим следовало наказание.

В спальне.

Или любом другом месте, где мы оказывались наедине.

Он трогал меня. Целовал. Требовал целовать в ответ. И пугал меня своим внимательным, трезвым взглядом.

Я хорошо запомнила то откровение Альфы, когда он сказал, что ему совсем ненужно иметь меня подле себя как свою официальную жену: достаточно запереть в одной из спален и насиловать время от времени. Это могло показаться совсем уж нереальным, но в той же «семейной» галерее Валуа я обнаружила доказательство того, что угрозы Этьена - не простая пугалка.

Один из его предков, кстати, удачно женившийся на аристократке испанских кровей, спустя пару лет после свадьбы построил возле замка небольшой домик, где держал пленницей молодую крестьянку, похищенную из её родной деревни.

 Когда знакомясь с историей рода своего «супруга», я узнала про эту несчастную, у меня волосы на голове встали от того ужаса, что сотворили с ней эти нелюди. Молодую девушку почти в одиночестве заперли на долгих двадцать лет – её регулярно насиловали, так, что она почти каждый год рожала по ребенку. Новорождённых детей у неё тут же отбирали, представляя малышей в качестве законных отпрысков герцога.

И я даже не могла представить, что ещё творилось в этом замке в прошлом.

Правда, в то же время, несмотря на все угрозы и ухищрения во время наказаний, Этьен никогда не переходил последнюю границу. Он заставлял удовлетворять его руками, размазывать сперму по телу, когда он кончал на меня, заставлял спать с ним нагишом в обнимку… и пусть его возбужденный член то и дело терся об обнажённую кожу, Этьен всё же удерживался от… полного насилия.

И смешно сказать – я была ему за это благодарна.

Бред ведь – в наше время равных возможностей и равенства полов быть благодарной за очевидное право женщины на свободу и личную неприкосновенность …

Впрочем, ведь все эти права были написаны только для людей, не для оборотней.               

А я оказалась где-то посередине между этими мирами. Не совсем человек. Совсем не оборотень.

Это было… сложно.

 Несмотря на все приказы Этьена, стая меня не приняла. Оборотни не хотели Луну, которая не оборачивается. Не хотели герцогиню, которая не знает, какую вилку использовать для салата. Не хотели иностранку, ни слова не понимающую на их родном языке.

Только Лера и ещё несколько учителей: по французскому, этикету и истории вроде бы немного мне симпатизировали. Остальные же обитатели замка, хоть формально и выполняли приказ своего Альфы, но при этом делали всё, чтобы меня задеть.

Тихие разговоры, вскользь брошенные фразы.

«Жалкая проститутка, заманившая Альфу в свои сети».