Южная пустошь (СИ) - Цветкова Алёна - Страница 19

К обеду основные работы были закончены. Мы закрыли все ставни и задвинули оконные проемы шкафами. Теперь крысы, если смогут прогрызть оконные рамы и попасть внутрь, не нападут сразу. Щели между стеной и шкафом мы плотно забили одеялами с той же целью: не дать тварям сходу броситься на людей. Важно было каждое мгновение, отвоеванное у измененных животных.

После обеда мы занялись подготовкой второго этажа к обороне. Это был наш последний рубеж. Туда мы планировали отступить, если бешеные крысы прорвутся в дом. Лестница наверх была слишком широкой, поэтому мы выволокли из библиотеки оставшиеся шкафы и устроили баррикаду. Это наша, женская, линия обороны. Последняя…

На ужин мы в последний раз собрались полным составом. Мы улыбались друг другу, но каждый из нас знал, что до завтрака доживут не все. У меня сердце сжималось от боли, когда я думала, что кто-то из моих близких и моих друзей может погибнуть.

Фиодор, смеясь, что-то рассказывал и совсем не по-королевски размахивал вилкой, разя невидимых врагов. Дишлан смотрел на него и хмурил брови. Он понимал, мой брат еще слишком молод и, несмотря на наследство Древних Богов, титул и опыт управления огромной страной, слишком бесстрашен, когда дело касается битв и сражений. Горячая кровь кипела в Фиодоре, бурлила, требуя опасных приключений, войн и побед…

Но мы с Дишланом знали, в каждом бою есть две стороны: победившая и проигравшая. И ты можешь оказаться на любой из них. Иногда это зависит от мелких случайностей, а не от талантов полководца и силы армии.

Я была абсолютно уверена, мой верный телохранитель присмотрит за братом. Он защитит его даже ценой своей жизни. И я приму его жертву, пусть даже цена кажется мне запредельно высокой. Я отвернулась, чтобы незаметно смахнуть слезы. Не пристало королеве рыдать за столом перед битвой, которая для кого-то может стать последней.

Хурра что-то рассказывала Анни… Наверное, хвасталась своими проказами, на которые она была горазда. Зато, как я и предполагала, ей удалось справиться со страхами старшей сестры перед будущим. И сейчас Анни выглядела почти так же, как всегда. Только когда ее взгляд падал на Фиодора, в глазах появлялся тот же самый страх, что и у меня. Она отчаянно боялась за Фиодора. И за всех нас.

Обычно после ужина мы усаживались в гостиной и проводили время за какими-то легкими забавами, тихими играми. Поскольку мое королевство было очень маленьким, и я успевала закончить все дела днем, то эти милые вечера проводила вместе со своими домочадцами.

Но сегодня все изменилось.

После ужина настала пора прощаться. Я обняла брата и прижалась к нему, пытаясь не расплакаться. Пусть он по крови мой брат, но по духу он мой сын, мой ребенок, которого я сейчас должна была отправить на бой с измененными тварями. И мое сердце съежилось в ужасе перед сегодняшней ночью. Пусть все пройдет хорошо, металась в голове единственная мысль-желание. И я сама не заметила, как прошептала ее…

— Мам, — мой сын мягко улыбнулся, — все будет хорошо. Это всего лишь крысы. Пусть они и бешеные. Мы справимся.

— Конечно справитесь, — ответила я, стараясь скрыть свою боль. Но удалось плохо, голос прозвучал слишком горячо и влажно, выдавая приближающиеся слезы. — Я в тебя верю, сын.

— Лушка, братик, — всхлипнула Анни, и Фиодор, отстранившись от меня, обнял сестру, — береги себя.

Он рассмеялся.

— Не бойся, сестренка. Это всего лишь крысы. Помнишь, как я бил крыс в подвале у Гирема? Эх, жаль со мной нет пацанов, а то мы бы вспомнили детство, — нарочито тяжело вздохнул он. Его верные друзья детства, Сирга, Миха и Бусык, остались в Яснограде, присматривать за владениями друга.

— Я ничего не вижу, — всхлипнула Анни, — больше всего меня пугает то, что я ничего не вижу! Как будто бы будущего и вовсе нет!

— Зато ты теперь знаешь, каково живется простым смертным, — фыркнул Фиодор и погладил сестру по спине, успокаивая и даря уверенность. — Анни, ну, сама подумай. Во мне кровь Древнего Бога. Неужели ты думаешь, что какие-то крысы смогут меня убить? Это же смешно! Что это за наследник Богов, которого может загрызть паршивая крыса?

И у него получилось. Анни улыбнулась сквозь слезы. И даже я повторила про себя: «Что это за наследник Богов, которого может загрызть паршивая крыса?» От этой незатейливой фразы становилось легче. А ведь Фиодор прав. Вряд ли Древние Боги, вернувшись, захотят уходить снова, ведь у Фиодора еще нет наследников, которые могут принять Их наследство. А значит они сделают все, чтобы мой сын жил.

Но жениться Фиодору нужно как можно быстрее. Это его долг перед страной. Как только эта битва закончится нашей победой, теперь я почти не сомневалась в этом, я подниму этот вопрос… Кстати, можно написать Эбрахилу, у него точно должна быть подходящая по возрасту дочь-принцесса.

— Мам, ты на меня так смотришь, что мне уже страшно, — Фиодор перестал улыбаться. — У меня такое ощущение, что ты задумала что-то нехорошее…

— Тебе надо жениться, — не стала скрывать я, — и лучше на аддийской принцессе. Я завтра же напишу Эбрахилу…

— Э-э-э, — протянул оторопело Фиодор. — И как твои мысли, мам, пришли к такому выводу? Вроде бы ничего не предвещало… И под порогом у нас не аддийская армия, а всего лишь дикие крысы. Ох, уж эта женская логика, — фыркнул он, надеясь перевести все в шутку.

Я спорить не стала, просто покивала, соглашаясь. Но письмо решила написать прямо сейчас. Завтра утром может быть некогда. После битвы, наверное, будут раненные, и мне может быть совсем не до письма…

— Я вижу, — вдруг прошептала Анни и ликующе повторила, — я вижу! — Она звонко рассмеялась, — ох, братик, теперь тебе не отвертеться! Очень скоро мы погуляем на твоей свадьбе…

— Пойду-ка я лучше крыс бить, — Фиодор нахмурился, — а то задержусь еще, и вы меня прямо тут и жените.

Он обнял Катрилу, чмокнув названную сестру в макушку, подкинул к потолку Хурру, Викторию и племянников, и ушел…

— Ваше величество, мне пора, — тихий шепот за спиной… Дишлан. Я развернулась и сама сделала шаг навстречу, прямо в его объятия, впервые показывая на людях наши отношения. Но сегодня можно. Сегодня меня не осудит никто… кроме, пожалуй, Рошки, который побледнел и сжал губы в тонкую ниточку. От его ненавидящего взгляда зачесалась спина, но сейчас я даже не обратила на это внимания.

— Береги себя, — голос прозвучал хрипло, — ты мне нужен. Я люблю тебя.

— Елька, — выдохнул он, одним словом выразив все свои чувства.

— И присмотри за Фиодором, — я усилием воли отстранилась, сглотнув ком, вставший в горле. Я не должна плакать. Только не сейчас, когда на меня смотрят все мои люди, когда они ждут от меня поддержки и опоры, а не слез и паники.

— Конечно, — кивнул Дишлан и, резко развернувшись, вышел вслед за моим братом.

Он был последним. Я закрыла дверь, задвинула засов… Теперь я открою его только утром. Если… нет, я поправилась… когда мы переживем эту тяжелую ночь.

Я повернулась. Десятки глаз смотрели на меня в тревожном ожидании. Я тряхнула головой, прогоняя страхи и лишние мысли. Пора было заняться делом.

— Итак, дорогие мои, теперь мы с вами должны быть сильными. Наши воины и мужчины защищают нас там, за стенами этого дома. Но и мы с вами, здесь, внутри, должны быть готовы принять бой. Мы приготовили для вас палки, которые вы должны носить с собой. Если увидите крысу, не мешкая бейте ее по голове. Вкладывайте в удар всю свою силу, весь свой страх. Если промахнетесь, бейте еще раз. И еще. Без промедления. Если замешкаетесь, возможности ударить еще раз у вас может и не быть. Эти твари слишком злобные. Поэтому я прошу никуда не ходить по одному. Вас должно быть двое или трое… даже если вы идете в уборную. Всем понятно?

Нестройный гул голосов подтвердил, что все все поняли. Я знала, кто-нибудь все равно нарушит правила, забыв про опасность. А я не смогу уследить за всеми. Но с этим все равно ничего нельзя было сделать.

Все окна в доме мы закрыли и дополнительно задвинули шкафами, а стены были слишком толстыми, чтобы до нас могли донестись звуки с улицы. Мы сидели в холле гостиной, собравшись все вместе. Вокруг горели парочка свечей. Больше разжигать мы побоялись. Слишком много народу набилось в центральный дом, и здесь и без огня было очень душно, а распахнуть окно и проветрить комнаты мы не могли.