Убийство по расписанию. Завещание для всех желающих - Леонов Николай Иванович - Страница 69

– Понимаю, ситуация сложная, – посочувствовал Гуров. Но тут же поинтересовался: – А когда Николай погиб, будь добра, уточни?

– Да в тот же день, только после обеда, часа в три пополудни его обнаружили.

– А Петр к тому времени уже уехал?

– Он собрался и отбыл в течение пары часов. Сказал Никите, сменщику, что билет взял и времени впритык, только до аэропорта добраться.

– Это надо будет проверить, – выразительно посмотрел Лев на Крячко.

– Конечно, сделаем, – кивнул тот. – Но, кажется, наш парень отпадает. У него алиби.

– Да, и возвращаться сюда, похоже, ему не имело смысла.

– Наверное, зря я вам все это рассказала, – задумчиво глядя на сыщиков, протянула девушка, – чем вы сможете помочь? К тому же человека такой доброты, каким был Николай Сергеевич, мне ни за что не сыскать. Да и кому нужны чужие проблемы и чужие дети? Ладно, пойду работать, пока не уволили.

– Я, правда, и близко не располагаю такими ресурсами, какие были у Николая, – честно признался Гуров, – но обещаю поговорить с Ритой, и, возможно, мы что-нибудь придумаем, чтобы тебе помочь.

– Да, а пока не расстраивайся. И плакать завязывай, для малыша это вредно, нервным родится, станет таким крикуном, что сама не рада будешь! – с хитрой улыбкой добавил Стас. – Правда, правда, мне бабушка рассказывала, примета верная.

– Маша, скажи, а ты в тот день ждала, пока Николай Сергеевич с Петром поговорит, потом ждала его решения, наверное, нервничала?

– Конечно, переживала, а что?

– И большую часть дня старалась крутиться возле кабинета хозяина. Так?

– Ну от моих обязанностей меня никто не освобождал, так что я еще и работала, но все верно, большую часть дня вертелась поблизости, вы верно подметили.

– Что-то подозрительное слышала?

– Да все вроде как обычно было поначалу.

– А потом?

– Если подумать, день выдался какой-то нервный. После того как нашли тело да сказали, что, похоже, он сам стрелял, я подумала: довели человека родственнички, и я еще тут, со своими проблемами, вот он и не выдержал, бедняжка.

– Стой, Маша, ты, как всегда, забегаешь немного вперед, – остановил девушку Лев, – давай с самого начала.

– Утром Николай Сергеевич поругался с сестрицей. Я ждала около кабинета, а они шли от его комнаты по коридору и ругались. Николай Сергеевич говорил, что она ему надоела со своими придирками и что он станет поступать как желает, потому что сам себе хозяин и своему состоянию тоже. А она в ответ проорала какие-то оскорбления и убежала в другую сторону.

– А что было дальше?

– Потом приходил Петр, и Николай Сергеевич кричал на него. Потом мы с ним разговаривали. А чуть позже я проходила мимо и слышала, как они ругались с Риммой Сергеевной.

– Как интересно. А о чем шла речь? И когда именно это было?

– Перед обедом. А о чем говорили, я не очень поняла. Теща его в чем-то убеждала, говорила об интересах ребенка и скоропалительных решениях.

– Как думаешь, о каком ребенке шла речь?

Девушка ненадолго задумалась и ответила:

– Наверное, о Маргарите. Римма Сергеевна внучку так иногда за глаза называет: «ребенок». И блюсти она могла лишь ее, внучки то есть, интересы. А сразу после обеда хозяин ругался со Стеллой. Но этот скандал многие сотрудники слышали, ор стоял на весь дом.

– А когда к нему пришел поговорить Алексей?

– Этого не знаю, не слышала. Но я приносила Николаю Сергеевичу чай в кабинет около двух часов дня, и он был один.

– Понятно, а что делал?

– Сидел за компьютером. А работал или играл во что-то, не знаю, не смотрела на монитор, поднос поставила и ушла. А он оторвался на секунду, подмигнул мне ободряюще и давай снова по клавишам стучать.

– То есть больше вы хозяина живым не видели?

– Нет. Старшая горничная поручила мне и еще двум девушкам в бельевой убраться, а там работы всегда много. Мы должны были до самого ужина провозиться, но нас отвлек переполох, который поднялся, когда обнаружили тело хозяина. По коридору затопали, захлопали дверьми, поднялся шум и крик.

Тут, словно вторя словам девушки, где-то в глубине дома раздался протяжный женский крик, что-то громко хлопнуло, и послышался топот нескольких пар ног.

– Ой! – растерялась Маша. – Все происходило почти как сейчас. Интересно, что теперь случилось?!

Гурову показалось, что это кричит Маргарита и что, возможно, произошло что-то серьезное. Поэтому он поторопился свернуть беседу, и они с Крячко нетерпеливо устремились по коридору.

Они миновали холл, свернули в коридор и увидели горничную, несущуюся навстречу с перекошенным, бледным лицом.

– Что происходит?! – крикнул Лев практически на бегу.

– Меня послали за «Скорой»! С Маргаритой истерика, а Римме Сергеевне и вовсе худо! – выкрикнула девушка, не сбавляя хода.

Сыщики немедленно ускорились и вскоре оказались перед дверью комнаты пожилой женщины. Здесь было настоящее столпотворение из слуг и гостей, которые сбежались на шум. Гуров не без труда пробился вперед и переступил порог комнаты.

У входа, прямо на полу, сидела Рита, окруженная женщинами, и громко рыдала. Все суетились вокруг, предлагали воду, капли, мокрое полотенце, кто-то кричал, что нужно вызвать врача.

– Что здесь происходит?! – выкрикнул Лев и тут увидел бездыханное тело женщины в ночной сорочке, лежащее в кровати.

– Маргарита Николаевна нашла бабушку, кажется, она мертва, – ответил ему ошарашенный охранник. То ли его уже успели позвать, то ли он был с обходом поблизости и прибежал на шум.

– Так, тебя как звать?

– Санек.

– Саша, выпроваживай всех за двери, немедленно! Превратили место преступления в балаган, натопчут тут, ложных улик натрусят.

– Слышали, что Лев Иванович сказал? Выходим организованно и быстро покидаем помещение! – обвел взглядом присутствующих охранник.

– Девушки, подхватите Риту под руки и уведите отсюда. Лучше в нашу комнату, но если ей очень плохо, в любую свободную, что будет поближе. Оботрите тело прохладной водой, дайте валерьянки, больше до приезда «Скорой» ничего не нужно предпринимать, врачи сами разберутся. И пусть с ней побудет кто-то, но немного, одна или две девушки.

– Хорошо.

– Саша, как только все выйдут, закрой дверь с той стороны, никого не впускай и звони в полицию!

– А чего сказать?!

– Сообщи адрес и скажи, что у нас труп, что «Скорая» едет, из комнаты всех посторонних удалили и поставили дежурного. Потом можешь сообщить своему начальству, что в особняке произошло ЧП.

– Говорите как профи, – заметил Санек.

Прежде чем ответить, Лев обменялся коротким взглядом со Стасом и произнес:

– Мы и есть профи. Полковники полиции, следователи по особо важным делам, Лев Гуров и Стас Крячко.

– А если вы уже здесь, зачем тогда звонить? – искренне удивился охранник.

– Так полагается.

– А что же тогда… – Санек замолчал, то ли переваривая полученную информацию, то ли не решаясь спросить: «Что же вы тогда тут комедию ломали?»

– Потом, все потом! – настойчиво прервал его Гуров и обернулся к Крячко: – Стас, как думаешь, что здесь произошло?

– Она мертва, остальное пока неясно. Внешне следов насильственной смерти нет, но это может ничего и не значить. Я ведь, в конце концов, не медик.

– Да, это решать врачам. Но подобных совпадений не бывает – женщина умерла сразу после того, как заявила, что у нее имеется компромат на большинство гостей и что она знает, кто убил Николая Петровского. Теперь расследование должно приобрести статус официального, кроме того, перейти к нашему отделу. Доложусь я, пожалуй, Орлову. Нашему инкогнито все равно конец, уж лучше вызвать сюда специалистов из управления. Им веры больше, и работают ребята гораздо быстрее.

Пока Гуров сделал несколько звонков, Крячко продолжал внимательно осматривать комнату и прилегающую к ней ванную.

– Следов беспорядка, какой бывает при активной борьбе, нет. Слушай, Лева, кажется, ее перед смертью тошнило. В унитазе следы, и на раковине пятна.