Княжья воля (СИ) - "Константин" - Страница 33

В пятом раунде, разбираясь с Норком Хорьком, я отмечаю увеличившийся общий шум над клубящейся низким туманом Полотой. Похоже, братве нравится мой изящный и зрелищный стиль избавляться от соперников. Особо красивые финты, уклоны и удары вызывают взрывы одобрения, причем орут не только "обитатели" лодейного двора, а, практически, вся сводная полоцкая дружина. Громче болеют лишь за Рогволда с Ингорем и за воеводу Змеебоя.

Наконец, на стадии четвертьфиналов остается горстка участников. Помятых, потных и слегка подуставших. Кулаки и локти сбиты, лица в синяках и ссадинах, голые торсы в бурых пятнах засохшей бычьей крови и свежих алых потеках, преимущественно, чужой руды. Возможности всех семерых мне примерно известны. Со Змеебоем и Вендаром все понятно, это искушенные бойцы на любом оружии и без оного, а Вран с Морозом могут благодарить старину Сильвестра за то, что до сих в строю. Княжьему роду побеждать положено по определению, иначе какие они князья? Так, что Рогволд с Ингорем тоже в восьмерке как и знакомый мне Дудила.

Мне по барабану с кем драться, но путем нехитрого жребия в очередные соперники достается лучший кулачный боец воеводы Змеебоя. Дружина заволновалась в предвкушении интересного зрелища, все, кто сидел у костров отдыхая, занимают стоячие места в зрительском кольце, задние напирают на передних, заставляют делать лишние шаги, сужать круг ристалища.

Рогволд коротко рявкает и кольцо снова расширяется, запуская внутрь поединщиков.

— Биться не буду, — заявляет Дудила, как только мы сближаемся с ним на лугу.

— Не понял, — удивляюсь от всего сердца. — Почему, Дудила?

— Не могу, — честно признается заслуженный драчун.

Вот так номер! Неужели испугался? Не похоже… Скорее всего досталось ему в предыдущих боях неслабо. В частности от Ясеня и Фенда. Заплывшая левая часть лица с напрочь закрытым глазом тому яркое подтверждение и правая кисть посинела, похоже, пальцы выбиты.

— С кем другим, но не с тобой… и князем.

Не поврежденный глаз Дудилы не мигая нацеливается мне в переносицу. Я не помню, чтоб до него кто-то отказывался от поединка. Было дело выходили уже по ходу боя, высоко поднимая руки в знак капитуляции или просто поворачивались спиной к противнику.

— Что там? — нетерпеливо орет Рогволд. — Почему не начинаете?

Мой не состоявшийся спарринг-партнер разворачивается и угрюмо бредет в сторону реки.

— Я отдаю победу Стяру, — на ходу бросает Дудила и проталкивается сквозь круг факельщиков к реке.

Что характерно, осуждающего свиста или еще какого негатива со стороны зрителей не слышно. Народ собрался исключительно с понятием. Стою в одиночестве перед сотнями глаз, жду, вдруг Рогволд пожелает выставить против меня замену. Князь качает головой, говорит, раз Дудила сам отдал мне победу — быть тому. Пожав плечами, освобождаю место Змеебою и Ингорю. Воодушевленный победами коренастый княжич под оглушительный рев гриди с ходу ввязывается в открытый размен с воеводой. Ему даже удается разок здорово пошатнуть более тяжелого и рослого противника, но довести дело до нокаута не получается. Змеебой добить себя не позволяет, быстро приходит в себя и обрушивается на Рогволдова отпрыска как камнепад на зазевавшегося альпиниста. С минуту Ингорь беспорядочно отбивается, стремительно расходуя оставшуюся энергию. Кое какой удар я ему поставил, а вот защиту не успел, вернее, упрямый княжич сам не пожелал учиться правильной защите. Натиск воеводы страшен, каждый удар его кулаков подобен удару тяжелой палицы. Ингорь не помышляет о контратаке, старается прикрыть руками голову, выставив вперед локти, шатается под ударами и… не падает. Вот так чудеса! Впитать столько оплеух и не свалиться! Я бы на его месте давно выбросил полотенце для остановки боя за явным преимуществом соперника. Здоровье дороже.

Чтобы наконец уронить оппонента Змеебою приходится ухватить Ингоря за пояс и сбить с ног простой подсечкой. Обмякшего княжича уводят под руки не принимающие участия в соревновании Ольдар и Голец.

Вендар с Морозом возятся минут десять. Все эти десять минут Мороз никак не может толком приложиться, а попросту говоря — попасть в сотника, чтобы вбить в него хотя бы нокдаун. С защитой у Вендара все в порядке. Видимо это природное, некоторым всей спортивной жизни не хватает усвоить технику уклонов, нырков и подсадок. Этот варяг, определенно, самородок, его бы в бокс, да чемпиона слепить…

Ударная техника у Вендара значительно слабее, но и ее хватает, чтобы доставить Морозу неприятности.

— Закручивай! Мороз! Влево! — ору я, срывая голос. — Влево уходи! Двойка в голову!

Бесполезно. Кулаки Мороза прилетают либо в пустоту, либо в грамотно выставленный блок. Молодой психует и на этой волне совершает отчаянный и мощный выпад ногой в попытке совершить убийственный пинок в нижнюю часть Вендарова туловища а-ля японский мая гери. Естественно не попадает, так как удар выполнен безобразно неправильно. Мороз теряет устойчивость, проваливается вперед, низко припадает коленом в густую траву и тут же получает страшный кик сбоку в голову. С расстояния в десять метров мне слышится недвусмысленный треск шейных позвонков, либо височной кости…

Не знаю какая сила удерживает меня от спринтерского рывка в эпицентр событий. Вендар с опущенными по швам руками стоит у поверженного им соперника, гудящее сборище на секунду умолкает, чтобы взорваться одобрительными возгласами, завидев шевеление в луговой траве. Мороз яростно трясет головой как пес, которому в ухо заполз муравей, затем принимает протянутую сотником руку и рывком оказывается на ногах. Я облегченно выдыхаю придержанный в легких воздух. Крепкая башка у моего корешка, отделался легкой контузией, а мог бы и в ящик сыграть, добавь Вендар в свой удар толику злости.

В следующей паре Рогволд разделывает под орех Врана. Я даже представить не мог, что князь умеет так ловко двигаться, стремительно и резко менять направление, ловить на финты и пускать неплохие удары опытного дружинника вскользь и мимо своей плотно сбитой, густо татуированной тушки. И без того красное лицо Врана делается багровым от натуги, нос и губы разбиты вдрызг, кровавая слюна жидкой смолой склеила бороду. Очередной выпад гридня князь встречает коленом в солнечное сплетение и добавкой локтем между лопаток.

Дружина на победу главнокомандующего реагирует оглушительным собачьим лаем и дружным топотом ног. Врану требуется три минуты на восстановление дыхания. Князь широко раскидывает руки, приглашая проигравшего к дружескому объятию. Облапившись с Рогволдом, Вран довольно скалится, слизывая кровь с разбитых губ. Князь тоже лыбится, такой соперник ему по нраву.

Давно стемнело. Поднимается довольно ощутимый ветерок, превращающий ползущий с Полоты туман в пенные ошметки. Звезды затягивает огромной тучей словно гигантской шторой, воздух свежеет и уплотняется. Если б меня спросили, то я бы предположил, что надвигается гроза…

Снова тянем жребий и делимся на полуфинальные пары. Я со Змеебоем, князь против Вендара. Народ просто в экстазе. Какие там бег и метание копий, вот настоящее действо! Лучшие бойцы княжества схлестнутся в поединках за дар, что через князя вручит сам Перун!

Удивительно, но Рогволд ни в чем не уступает своему сотнику, которого я считал на голову выше всех, кроме себя, естественно. Оба высоко держат руки, маневрируют, дергают один другого ложными выпадами и лупят от души, улучив любую возможность для пробива в брешь обороны. Счет по результативным ударом пока равный, но, чувствуется, Вендар начинает потихоньку сдавать. У князя поистине звериная сила и дыхалка будьте-нате, не даром родовой тотем у него — дикий бык тур. Сбить Рогволда с ног просто нереально. Один мой знакомый хоккеист утверждал типа вне льда никогда не падает, настолько здорово развиты координация и умение держаться на двух точках в любых условиях. Но Рогволд в жизни коньков не надевал, не видел даже, а равновесие держит просто великолепно. Поступь его пружинисто-легка и одновременно тверда. Сдается мне все это дело оттого, что на мечах, как говорят, князю в Полоцке равных нет, в бою предпочитает щиту еще один клинок и в отличии от меня бьет с двух рук одинаково виртуозно.