Закон Фукусимы - Силлов Дмитрий Олегович "sillov" - Страница 31

Но я так или иначе постарался сделать все на максимальной скорости, поскольку режим ускорения личного времени жрет внутреннюю энергию со страшной силой. Немного промедлишь – и никакие стимулирующие отвары Чжанцина не помогут. Рухнешь мешком на пол, и даже ползти сил не останется.

Но я умею быть быстрым, когда надо.

Жизнь научила.

И Зона.

Там медлительные долго не живут.

Я сделал шаг вперед и резко нанес один удар. Единственный… Но очень эффективный.

Мастера боевых искусств порой много говорят о таинственных точках, воздействие на которые парализует человека. Я в эти рассказы как-то не очень верю. Под дых заехать, чтоб противник согнулся и замер, ловя ртом воздух, – это, наверно, не оно. Или, например, в шею ударить согнутым средним пальцем, ниже кадыка, но чуть выше линии ключиц. Тогда он за горло схватится и будет стоять неподвижно, напряженно слушая себя и осторожно пытаясь втянуть в легкие немного воздуха через смятую трахею. Парализация это? Не знаю. Вряд ли.

Но сейчас меня эффект от этого удара устроил вполне, хотя я не очень надеялся, что получится. Биоробот все-таки, хрен знает, как у него там все внутри устроено.

Но оказалось, что удар в горло на биоробота действует так же, как и на обычного человека.

Амбал замер, его руки очень медленно начали подниматься вверх. И я знал, что будет дальше, в реальном времени. Примерно несколько секунд он будет торчать столбом, потом может рухнет на колени. Но – потом. После того, как я использую эти секунды по максимуму.

И я их использовал.

Поднатужившись, я развернул тяжелую тушу амбала на сто восемьдесят градусов и, внимательно вглядевшись в его лицо, подправил свое, мысленно размягчив на нем мясо и лицевые кости. Скулы пошире, нос более приплюснутый, старый шрам на челюсти. Волосы – пофиг, я просто наши колпаки поменял. На него поварской напялил, на себя – его обычный, такие врачи носят. А халаты у нас белые, одинаковые. Ну, погнали, а то уже ноги дрожат от напряжения, того и гляди силы кончатся…

Я схватил тележку, объехал уже успевшего взяться за ударенное горло амбала и, сделав три шага вперед, отпустил время…

До коридора, из которого вышел биоробот, было еще десять шагов, которые мне необходимо пройти под прицелом пулеметов. И если программе, ими управляющей, что-то не понравится, до коридора я, конечно, не дойду.

И ей что-то не понравилось.

Конечно, все, что я проделал, было грубым экспромтом. Авантюрой, процентов на девяносто девять обреченной на провал: ну не может же японская техника быть тупее меня, придумавшего довольно неважный план за несколько секунд?

Ну а что мне было делать? Отдать амбалу тележку, развернуться и уйти? Или попытаться прорваться мимо него под прицелом пулеметов? Да даже если б я проскочил, вряд ли ушел бы далеко: или биоробот меня б расстрелял в спину, или какие-нибудь смертоносные устройства в коридоре сработали.

Я и выбрал второе – в меру своих способностей. И сейчас слышал, как одновременно зажужжали скрытые электромоторы пулеметов, корректируя прицел. Значит, ничего у меня не получилось. Ну и нормально. С четырех стволов почти в упор – легкая смерть, до мозга даже сигнал не дойдет, что с остальной тушкой что-то не так. То есть в гости к бывшей Сестре отправлюсь безболезненно.

Но туда отправился не я.

Четыре очереди слились в одну, и почти сразу мне в затылок дохнуло жаром. Я обернулся через плечо, не сбавляя хода, и увидел, как с потолка на амбала, валяющегося на полу, хлещет огненная струя. Да уже не на амбала, а на кусок черной горелой плоти, с каждым мгновением становящийся все более бесформенным…

Да уж, если честно, не ожидал. Что там увидели видеокамеры? Смазанное движение, где хрен пойми что происходит, а потом сотрудник уходит, а пришлый повар, человек низшей касты, одной рукой держится за горло, а второй тянется к оружию?

Возможно, все так и было. Или не так. Впрочем, какая разница? Главное, что я прошел второй уровень охраны и сейчас направляюсь к первому. Последнему. Где, скорее всего, будет какой-то мегалютый песец, по сравнению с которым пулеметы-огнеметы покажутся детскими игрушками…

Такой вывод напрашивался сам собой, так как стены коридора, по которому я шел, были украшены лицами.

Лицами мертвых…

Не масками, не кожей, срезанной с черепов. Похоже, просто лицевую половину черепа отреза́ли тонкой ленточной пилой, вычищали заднюю внутреннюю часть, бальзамировали переднюю, в глазницы вставляли цветные камни – и определяли этот кошмар на стену коридора.

Лиц здесь было много. Сотни. Искусные мастера-таксидермисты придавали им навеки застывшее выражение – горе, радость, задумчивость, нерешительность… Отдельный вид искусства, за который «творцов» хотелось зачистить больше, чем кого-либо до этого.

Особенно жутко выглядели морды мутантов – оскаленные в ярости, искаженные ужасом или же преданными мертвыми глазами смотревшие на проходящих мимо в немом обожании… Невольно я даже ускорил шаг, стремясь побыстрее миновать эту дорогу кошмаров.

И она закончилась – большим залом, в центре которого стояло странное сооружение.

Это были три поставленных вертикально стеклянных гроба, которые в Чернобыльской Зоне сталкеры называют автоклавами. В них, погруженные в жидкость, лежали три тела с очевидными признаками старения – морщины, аномальная худоба, отвисшая кожа…

Тела были опутаны кучей проводов, и множество приборов разного размера и совершенно непонятного назначения были расставлены вокруг автоклавов. Похоже, система жизнеобеспечения.

А посередине между автоклавами возвышалась стеклянная колонна, заполненная мутной жидкостью. И в этой жидкости что-то плавало, какой-то белесый ком, опутанный проводами…

Это и есть Трое?

И где же первый, самый ужасный уровень охраны?

Я сделал несколько шагов вперед, чтобы получше разглядеть все это.

И разглядел.

Твою ж душу…

Верхняя часть черепов у стариков, лежавших в автоклавах, отсутствовала. Выше бровей – ничего, только провода тянутся от ополовиненных голов к колонне…

В которой – я наконец-то разглядел – плавал мозг…

Нет!

Три мозга, объединенные в один!

«Неплохо, правда? – прозвучал голос в моей голове. – Как там говорят у вас в Стране красноволосых[12]? Одна голова хорошо, а две лучше? Можем сказать со всей ответственностью: три головы, которые работают как одна, – это и есть совершенство. Ты не представляешь, красноволосый, на что способна такая мутация! И да, нам не нужна охрана. Мы и есть первый уровень охраны самих себя!»

И тут мое тело плавно оторвалось от пола и зависло над ним метрах в трех. Я почувствовал, как невидимые руки быстро и деловито будто бы обшарили меня с головы до ног.

«Странно. Пришел один и без оружия. До этого все были вооружены до зубов. Иногда мы позволяем себе развлечься. Понаблюдать, как отчаянные головорезы пытаются пробраться сюда, чтобы нас убить. Это очень забавно. Особенно потешно наблюдать, как старается Организация. Ее члены искренне считают, что мы о них не знаем. Но если их уничтожить, жизнь станет немного скучнее».

Я висел над полом, слушал старческий бред в своей голове и думал о том, что потерял хватку Меченосца. По мертвым лицам в галерее уже можно было догадаться, что это не просто украшение интерьера, а охотничьи трофеи. По ходу, объединение трех мозгов в один дает неслабые телепатические и телекинетические способности – дедки влегкую читали мои мысли, общались со мной телепатически и при этом держали над полом, словно ребенок, который раздумывает, что ему делать с игрушкой: позабавиться еще или уже можно разломать?

«А ты смышленый, сталкер по прозвищу Снайпер, – хмыкнул голос у меня в голове. – И рассуждаешь правильно, и оружие умудрился принести не на себе, а в себе. Только ножа и спящей пиявки будет маловато, чтобы причинить нам хоть какой-то вред. Хотя наблюдать за тем, как ты отрубаешь голову своему другу, было очень потешно».