«обхсс–82» (СИ) - Ларин Павел - Страница 27

Дед Мотя попятился назад, оттесняя Андрюху.

— Легко сказать «не переживай». Я вот, как раз, очень переживаю… — Мажор посмотрел в сторону закрывшейся двери.

— Да ладно тебе. Ну, действительно, что с ними случится? Наоборот, пусть делом вон займутся. Ты мне лучше скажи… — Я подошел к книжной полке и взял том Дюма, который принесла девушка из библиотеки. — Тебе вот это не показалось странным? Книга вдруг нашлась среди библиотечных. Нет, ну ладно, тебя эта особа запомнила. Смазливая рожа, все такое. Но как она узнала адрес? Сейчас нет интернета. И зачем принесла? Можно было бы отложить до очередного посещения. Что за срочность?

— Да хрен его знает. — Жорик пожал плечами. — Может, у них там все данные записаны. Или я в библиотеке — очень важная персона.

— Может и так… Не помнишь? Какую страницу она называла? Сто восьмую? — Я открыл книгу в нужном месте.

Вверху и внизу, там где не было текста, имелись цифры, написанные простым карандашом.

— Смотри…

Поманил мажора. Он вскочил с кресла и подошел ближе.

— У Милославского твоего был приступ математического бреда? И почему она с уверенностью заявила, будто ты делал эти пометки?

Мы с Жориком молча уставились друг на друга. Потом опять на страницу книги. Ответ пришел нам в голову одновременно.

— Шифр, что ли? — неуверенно спросил мажор. — А библиотека при чем?

— Вот и я говорю…

Следующие полчаса мы ломали голову, пытаясь понять назначение цифр. Даже искали строчки и слова, которые соответствовали написанным числам. Пробовали с начала. Потом с конца. Ни черта не выходило. Складывали. Вычитали. Короче пытались использовать все более-менее сложные варианты.

— Блин. Может, мы просто себя накрутили? — Начал психовать Жорик.

— Ага. А девка эта способна по почерку определить, ты писал или нет. Дале не по почерку. Тут и слов то не имеется. Только числа…

— Эй, граждане. — Дверь спальни снова открылась и в комнате обозначился пацан, лет четырнадцати. Такой же светловолосый и смазливый, как мажор. Я бы сказал, копия. Только более юная. — Вы чего тут закрылись? Здрасьте. Я — Семен.

Пацан подошёл ближе и пожал мне руку. Типа, взрослый. Мы с Милославский сидели на диване, потому что стоять уже удолбались. Рядом валялись листы, исписанные различными вариантами расшифровки этих дебильных цифр.

— О…А это что? — Семен с интересом рассматривал бардак вокруг нас. — А зачем тебе Монте-Кристо? Ты Дюма на дух не выносишь.

Мы тут же с Жориком переглянулись. Вот как. Не выносит, значит. А девка из библиотеки уверяла, будто любимый писатель.

— Да ерунда…Пытаемся разгадать, что тут за послание кто-то оставил. Случайно книгу открыл и увидел. — Начал было объясняться мажор, но потом, видимо, решил, что пацану эта информация точно не пригодиться. — И вообще! Не суй свой нос в дела взрослых.

— Вот вы, конечно… Это же самый простой шифр. Детский. Каждая цифра обозначает букву в алфавите. Ты чего, Жорик, совсем перестал соображать? А я, между прочим, просто зашёл поздороваться. Вернулся только недавно. Псих ты неуравновешенный. Сразу орать начинаешь.

Пацан покрутил пальцем у виска, а потом, утратив интерес к происходящему, смылся из комнаты.

Вот так вот. Два великовозрастных дебила искали самый сложный вариант. А все оказалось неимоверно просто. Мажор тут же схватил один из листов, который был исписан не полностью, и принялся переводить цифры в буквы. Спустя пять минут перед нами был короткий текст.

«Через семь часов от полудня станция метро дворец спорта Сокольники».

Мы с мажором опять уставились друг на друга. Нет, я подозревал, конечно, что девка точно явилась неспроста. Но все равно охренел. Что, блин, за шпионские игры?

— Получается, мы были правы? — Жорик выглядел не менее ошарашенным, чем я.

— Получается, да. Книгу тебе притащили специально, чтоб ты прочел сообщение и к нужному времени был на месте. Поэтому она и на страницу конкретно ткнула.

— И что делать? — мажор подошел к креслу, а потом плюхнулся в него. — Я не горю желанием переться на встречу с хрен знает, кем. Мало ли.

В этот момент в квартире зазвонил телефон. Отвратительным, дребежащим звуком. Послышались шаги. Судя, по всему, это была Тоня. Она сняла трубку, что-то ответила. Из-за того, что дверь в спальню закрыта, слышно было ее плохо. Не разобрать слов. Однако, не прошло и пяти минут, как она уже появилась в комнате мажора. Вид у домработницы был растерянный.

— Георгий, звонили из милиции. Спрашивали про Матвея Егорыча и Андрея. Они в отделении. Говорят, за хулиганство.

— Что ж вы, гражданин, Милославский Георгий Аристархович, отправили родственников одних гулять? В незнакомом городе. — Мент с капитанскими звездами, стоявший рядом со мной и Стасом, с осуждением покачал головой.

Слова его, ясен пень, предназначались непосредственно мне. Была, конечно, мысль приколоться и сделать вид, будто с дедом я не знаком. Мол, ошиблись вы, товарищи. Но стало жаль сотрудников милиции. Они просто не успели понять, какое нашли себе приключение на одно место. Им повезло, у Матвея Егорыча было мало возможностей блеснуть талантами в полной мере. Но даже за это короткое время он, походу, успел произвести впечатление. Одна только зимняя шапка на его башке стоила много. А сейчас, на секундочку, конец мая. Я пока еще не был в курсе, с хрена ли Матвей Егорыч напялил себе это убожество, и где он, вообще, его взял, но уверен, причина окажется, как всегда, крайне оригинальной и непременно уважительной. Надеюсь, хотя бы эта дебильная шапка была получена им законным путем. А то ведь мог и раскулачить кого-нибудь мимоходом.

— Тут — Москва. Не две улицы и три перекрестка. Хорошо, они догадались к нашему сотруднику подойти. А то бы катались кругами по всей столице. Пожилой ведь человек, дедуля ваш. За ним глаз да глаз нужен. — Продолжал вычитывать мент, при этом по чуть-чуть, маленькими шажочками, пятясь назад. Было ощущение, еще немного и он просто сбежит. Факт передачи Матвея Егорыча в родственные руки радовал капитана неимоверно. Поэтому вслух он говорил, что положено, а на самом деле одной ногой был уже максимально далеко и от меня, и от остальных членов нашей компании.

Я посмотрел на довольного деда Мотю, который выглядывал из-за спины капитана, при этом весьма живо строя мне гримасы. Ему в отделении явно понравилось. Да уж… Насчёт глаза это мент верно сказал. Присмотр необходим. Несомненно. Только не с той целью, чтоб дед Мотя не пострадал, а с той целью, чтоб не пострадали окружающие. Меня еще в Зеленухах поражала детская непосредственность деревенских. Они реально жили по принципу, что вижу, то пою. Без двойных смыслов и подтекстов. Если, к примеру, человек дурак, то в Зеленухах ему об этом и скажут прямо. Никто не постесняется. А что стесняться? Вот, судя по нервному тику капитана, дед Мотя успел популярно объяснить сотрудникам отдела, кто есть кто. И я так понимаю, там далеко не хвалебная речь была.

Матвей Егорыч в данную минуту сидел вместе с Андрюхой на старых деревянных креслах в небольшом помещении, типа холла. Так как капитан, с которым у меня шёл диалог, стоял ровно перед ними, загораживая спиной, то дед периодически наклонялся то влево, то вправо, подмигивая мне одним глазом из-за мента. Мент чувствовал, сзади что-то происходит, но, когда оборачивался, видел только улыбающееся лицо деда с абсолютно невинным взглядом.

За стеклом, прямо там, где пристроились Матвей Егорыч и Андрюха, находилась дежурка. Между телефонами и пультом пытался слиться с интерьером еще один парень в форме. Выражение лица у него было несчастное. В момент, когда мы с Соколовым только появились в отделении, Матвей Егорыч как раз что-то втолковывал дежурному через стекло. Громко. Выразительно стуча пальцем по разделяющей их перегородке. Я так понимаю, пояснял за жизнь. Судя по взъерошенному дежурному, он бы с удовольствием послал деда Мотю, куда подальше, но, видимо, уже понял, сделать это нереально. А где-то даже опасно. Жалкая стеклянная преграда ветерана и участника всех возможных битв, не остановит. Тем более, по обрывкам фраз, которые Матвей Егорыч настойчиво вдалбливал дежурному, я понял, что речь шла о том самом секретном пакете, который он, рискуя жизнью, то ли вез через лес, то ли доставил через море на подводной лодке. Когда я слышал эту историю в Зеленухах, версии разнились. Причем, способ доставки пакета менялся прямо в ходе повествования. Подозреваю, наивный дежурный имел неосторожность усомниться в правдивости рассказа.