Любимая, останься (СИ) - Обская Ольга - Страница 19

Марту взяло отчаяние. Да что с ней не так? Почему напасти сыплются как из рога изобилия? То Путы, то артефакты, стирающие память. Хотя она, конечно, догадывалась, почему ищейки первым делом сделали именно это. Король полагает, что Марта, прочитав жену посла, узнала какую-то государственную тайну, вот и отдал приказ стереть ей память.

– Не волнуйся, – Марта почувствовала, как от ладони Ламмерта пошло приятное тепло. – Память можно восстановить. Есть артефакт, который нейтрализует действие Стиуса.

Ласковый тембр голоса подействовал успокаивающе. Но следующая фраза Ламмерта ввергла в глубокий ступор.

– Главное, что ритуал, который провели агенты тайной канцелярии, не навредил ни твоему здоровью, ни здоровью ребенка.

Что? Марте послышалось? Ребенка??? Какого ребенка???

Глава 19. Не выдавай!

Видимо, вид у Марты был вопиюще растерянный – Ламмерт сразу догадался почему.

– Ты не знала? – не спросил, а скорее констатировал он.

– Не знала... – испуганным шепотом подтвердила Марта.

Это был шок. Она беременна? Но как такое может быть? Нет, ей не верилось. Не хотелось верить. Ламмерт ошибается. Как он мог это определить, лишь подержав ладонь на лбу?

– Ты уверен? – Марта приподнялась и вцепилась в его руку. Пусть, пусть Ламмерт скажет, что ничего неясно, что это только предположение. Ну, пожалуйста! Она посмотрела с немой мольбой.

Он не стал горячо убеждать, только качнул головой:

– Абсолютно уверен. Оно уже бьется.

– Что бьется? – Марта совершенно отупела от потрясения.

– Сердце твоего дитя, – мягко улыбнулся Ламмерт.

Марта глубоко вдохнула и откинулась на подушки. Мысленно она продолжала себя успокаивать, что все это какая-то чудовищная ошибка. Но долго ли она сможет себя обманывать? Если у Ламмерта есть дар, подобный тому, каким обладает Марта, то он может безошибочно считывать с человека состояние его тела. И если Ламмерт расслышал биение маленького сердца, значит, так и есть – Марта беременна.

Господи, маленькое сердечко. Ребенок. У Марты в груди скрутилась тугая пружина отчаяния. У нее столько проблем, она не может сейчас взять ответственность за еще одну жизнь, когда со своей-то непонятно, что делать.

– Тебе понадобится помощь, – оборвал ее мятежные мысли голос Ламмерта. – Ты можешь назвать мне имя. Я свяжусь с этим человеком.

Имя? О чем это Ламмерт? Марта скользнула по лицу своего доброго доктора непонимающим взглядом. И тут до нее дошло – он просит назвать имя отца ребенка. Да, у малыша же должен быть отец. Марте оставалось только горько рассмеяться. Она не знала, кто он. Она ни с кем никогда не была близка. Вернее, видимо, была, раз уж оказалась беременной, но случилось это как раз в тот отрезок времени, который стерт у нее из памяти. Она даже не знает, где это произошло: в ее родном мире, или уже здесь.

Нет, нет, нет. «Здесь» однозначно отпадает. Здесь она находится не так давно, она бы не успела сойтись с кем-то настолько близко, чтобы допустить интим. Марта знала себя. Она не была сторонницей легких ничего не значащих связей. Она мечтала, что у нее будет взаимная любовь с тем мужчиной, с кем у нее случится первый секс.

Тогда выходит, это все же произошло в земном мире? Отец ее ребенка там, на Земле? Тогда это может быть только Виктор. Последние месяцы он стал проявлять знаки внимания. Цветы, подарки, ужины в ресторане. Марта принимала ухаживания с осторожностью. Ей нравился напарник. Она была ему очень благодарна за все, что он для нее сделал. Но Марте казалось, есть что-то неправильное в том, чтобы сделать отношения более интимными.

Она ощущала к Виктору какую-то родственную теплоту, как к старшему брату или отцу. Она привыкла воспринимать его именно так. Его поначалу тоже устраивало, что они просто хорошие друзья и напарники. Но потом все поменялось. Марта заметила, что у Виктора появился к ней особый интерес. Но она не готова была переходить в отношениях на новый уровень. Она просила Виктора не спешить. Дать ей время. И он старался не быть настойчивым, хотя Марта, конечно, не могла не чувствовать, что ему, взрослому мужчине, хочется большего от девушки, которая его влечет.

В голове всплыл один из их последних совместных вечеров. Они работали над делом о пропаже семейного архива фотографий. Да, для кого-то потерять фото – это настоящая трагедия, будто лишиться части себя. Дело завело их с Виктором за город, где пришлось проторчать почти до ночи. Утром им снова нужно было продолжить работу здесь, поэтому Виктор предложил не возвращаться в город, а остановиться на ночь в небольшом отельчике. Марта согласилась.

Они поужинали на открытой террасе с видом на романтический закат. Виктор был особенно внимательным. Наговорил кучу комплиментов, а после ужина пошел проводить. Марта чувствовала, что он взведен. Как только они зашли в ее номер, он обрушился на нее с шальными поцелуями. Его ласки были настойчивыми. И Марта позволяла – тоже была в плену этого романтического вечера. Но перейти границу она не дала. Не смогла. Ей снова показалось, что это все неправильно.

Но, видимо, один из следующих вечеров, который стерт из памяти артефактом, закончился все же по-другому. Похоже, настойчивость Виктора пробила броню Марты. У них случилась близость – и вот он, результат. Где-то там, внутри Марты, бьется крохотное сердечко. А Виктор ничего не знает. Не знает где Марта, и не знает, что станет отцом.

– Так кого я должен отыскать? – Ламмерт убрал руку со лба, но приятное тепло осталось.

Марта покачала головой:

– Никого.

Добрый доктор при всем желании не сможет отыскать человека из другого мира. Он не сможет, но Марта должна. Она должна найти способ вернуться домой. Она не помнила, что в точности случилось у них с Виктором. Не факт, что все зашло настолько далеко, что он сделал ей предложение, но в любом случае, он должен узнать о ребенке. Марта была уверена, что Виктор не останется равнодушным к тому, что ему предстоит стать отцом.

– Никого? – переспросил Ламмерт. – Ты уверена?

Какие изумительные понимающие у него глаза. Никогда не подумаешь, что они принадлежат совсем юному парню. Взгляд твердый, как у настоящего мужчины.

– Ты в любом случае можешь рассчитывать на мою помощь.

– Спасибо, добрый доктор, – Марта впервые за сегодняшнее сумасшедшее утро улыбнулась.

Улыбка продержалась недолго. В дверь постучались и, не очень-то дожидаясь разрешения, вошли. Марта почему-то не сомневалась, что увидит на пороге Генриха. А кто еще, кроме хозяина замка позволит себе такую неучтивость?

Бадди предупреждала, что Генрих эти дни был не совсем в духе, а, вернее, грозный, как дьявол. Но Марта нашла его все же чуть более приветливым, чем дьявол. В глазах, правда, далеко не безоблачно, но голос прозвучал мягко:

– Я рад, что ты пришла в себя.

Генрих подошел к кровати и сел в то кресло, которое несколькими минутами ранее Бадди пододвинула поближе к месту событий.

– Нам надо поговорить, – эти слова адресовались Марте, но взглянул Генрих на Ламмерта. – Как она? Ты уже закончил осмотр?

– Да. Закончил. Не вижу поводов для беспокойства. Через день-два она полностью вернется в норму.

Облачность в глазах Генриха сделалась чуть менее грозовой.

– Хорошо. Тогда ступай.

Ламмерт поднялся.

– Я назначу настойку, очень полезную в твоем состоянии, – сказал он Марте, прежде чем уйти. – Будешь принимать по ложке утром и вечером.

– О чем речь? – насторожился Генрих.

Ой, нет. Только не это! Марте ужасно не хотелось, чтобы Ламмерт рассказал Генриху о том, что она беременна. Будет лучше, если пока никто не будет знать. Марта понимала, что в этом мире отношение к девушкам, попавшим в такое положение, как она, совсем не такое, как в земном мире. Здесь на подобное смотрят косо. А Марте сейчас таких проблем не нужно.

Ну же, Ламмерт, не подведи. В любом мире медики – это медики. Существует же врачебная тайна. Добрый доктор, не выдавай! Она поймала его взгляд. В карих глазах – понимание. Он еще ничего не сказал, но она уже знала – не выдаст.