Иной. Том 1. Школа на краю пустыни (СИ) - "Amazerak" - Страница 15

— Полы драят, как и положено.

— Может, тебя тоже отправить поработать? — предложил Никита.

— Не-не, даже не думай, — я открыл чемодан и стал перебирать вещи, размышляя, что оставить, а что сдать на хранение.

— А тут всем приходится трудиться, — сказал Серёга. — Слуг нет… к сожалению. А у тебя кто в посёлке? Не девчонка ли, случаем?

— Ага, типа того.

— Когда успел?

— Да вот, познакомился на днях.

— Везунчик. А у неё, кстати, подруга есть?

— Желательно, две, — добавил Никита.

— Не знаю, не успел спросить. А тут, кстати, как с противоположным полом, не выяснили ещё?

— Скажем так, ситуация немного прояснилась. Смотри, какое дело, — Никита отложил планшет и принял сидячее положение. — Девчонки живут во второй общаге. Это там, возле спорткомплекса. Ты видел, наверное. К ним вроде как ходить нельзя. Но старшие ходят. Думаю, можно попробовать. Только вначале надо с кем-то познакомиться. А потом при их содействии проникнуть… в общагу проникнуть, я имею ввиду.

— И желательно, не только в общагу, — добавил Никита.

— В общем, мы собираемся организовать знакомство с последующим проникновением. Что скажешь, Кирилл? Ты с нами?

— Почему нет? — пожал я плечами. — Я всегда только «за».

Вечернее построение снова проводил ротный старшина. Пришёл, выслушал доклад дежурного, которым сегодня был уже другой унтер-офицер, и спешно удалился. Унтеры нас гонять не стали, отпустили быстро. Коридор мигом опустел. Курсанты разбежались кто по делам, кто отдыхать.

Я направлялся к своей комнате. Навстречу шагал высокий худощавый парень со смазливой физиономией. Он вылупился на меня, словно иного увидел. Я не понял, чем привлёк к себе такое внимание, и прошёл мимо.

— Эй, курсант! — окликнул меня парень.

Я остановился, обернулся.

— Как поживаешь? — на лице его мелькнула ухмылка. — Что вытаращился как баран на новые ворота? Не помнишь меня?

— Нет, — покачал я головой. — Я тебя первый раз вижу.

— Да ладно. Мы с тобой общались, когда ты в машине сидел.

Тут я понял, в чём дело. Это был тот самый парень, который меня охранял, пока я дожидался транспорта из спецшколы. Да и что вообще он тут делает? На этом этаже располагалась только наша рота. Рота третьекурсников проживала этажом ниже.

— А, вспомнил. «Удав» что ли?

— Да, такой мой позывной. А тебя как звать?

— Кирилл.

— Меня — Макс. Где живёшь?

— В четыреста девятой, — я кивнул на дверь.

— Ты сейчас свободен?

— Нет. Занят, — выпалил я, чувствуя, что вопрос задан не с проста.

— Чем?

— Важным делом.

— Каким?

— Спать иду.

— Ты кончай шутки шутить. Я серьёзно с тобой разговариваю.

— Я — тоже.

— Слушай, Кирилл, будь другом, а? Через пятнадцать минут вещи постираются. Можешь их забрать и в триста третью принести? А то, боюсь, не успею, а другим тоже надо стираться. Нельзя задерживать. Всё равно ты тут рядом проживаешь.

«Убирайся прочь, ничтожное существо», — мелькнула мысль, которая, кажется, принадлежала новой составляющей моей личности. Но в данном случае, я был полностью с ней солидарен. Курсант просил вежливо, но чувствовался подвох. Не нравились мне такие просьбы, и сам он не нравился. Третьекурсникам вообще потакать не стоило.

— Не могу. Я занят, — повторил я.

— Да чем, блин?!

— Спать иду.

— Я тебя по-дружески прошу. Сложно?

Я не ответил. Смотрел, не отрываясь, в глаза Удаву.

— Ты однажды нарвёшься, — предупредил он. — Ты знаешь, что особо борзые курсанты бывает и пропадают тут? Имей ввиду.

Он развернулся и пошёл прочь.

Люди пропадают? Я слышал всякое про эти спецшколы. Ходили слухи, что в некоторых заведениях действительно практикуется жестокое рукоприкладство вплоть до убийств. И происходит это как раз в таких глухих местах, вроде этого. Придётся теперь быть начеку.

Утром на построении капитан устроил разнос нашему отделению из-за разбитого кафеля в душевой. Так же он обратил внимание, что у двух парней из второго взвода ночью появились синяки.

— Где так разукрасились, орлы?

— Поскользнулся и упал, ваше высокоблагородие, — отрапортовал первый.

— О дверь стукнулся, ваше высокоблагородие, — заявил второй.

Капитан лишь хмыкнул:

— Ну вы тут поаккуратнее. А то не успели приехать, уже травмируетесь, — он прокашлялся и зашагал вдоль строя, заложив руки за спину. — В нашем деле синяки — мелочь. На тренировках у вас будет много синяков и шишек. Обретение силы безболезненным не бывает. Ну и воспитательные меры порой необходимы. Вы здесь не у папеньки с маменькой в яслях, здесь серьёзное дело делается. Вы — будущие защитники, от вас зависит судьба империи и жизни тысяч и миллионов подданных. Поэтому трудитесь. Трудитесь в поте лица, слушайтесь офицеров и унтер-офицеров, и однажды вы станете настоящими защитниками.

Капитана не сильно волновали синяки на лицах первокурсников. Похоже, такое здесь практиковалось часто. Воспитательные меры, так сказать.

Капитан толкнул речь и ушёл, а нас повели на завтрак.

Столовая была просторной и светлой. Окна — во всю стену, полы блестят. Цветы в горшках стоят по периметру, словно конвой. Сюда по три раза в день приходили жрать все девять рот (кроме женских — у тех имелась отдельная столовая), то есть шестьсот с лишним человека. Места хватало всем.

Мы обедали за столиком вчетвером: я, Никита, Серёга и парень из нашего класса — крупный, пухлый курсант Миха, простоватый и, кажется, глуповатый. Он воспринял приглашение за столик с двумя боярскими отпрысками, как великую честь, а после завтрака убрал за Никитой и Серёгой подносы. Бояричи нашли себе мальчика на побегушках. Я же его не хотел эксплуатировать лишний раз. Я помнил перенесённые в семье унижения и твёрдо решил, что никогда не буду гнобить тех, кто слабее.

Затем шли общеобразовательные предметы. На них каждый класс занимался в отдельном кабинете, но были и совместные лекции. Потом — спортивная часть. Бег кругами по полигону, турники и энергетические упражнения, которые в теории позволяли увеличивать показатели, но практике большинству из тех ребят, кого сюда занесло, вряд ли могли помочь.

Светоносный с открытым потенциалом мог относительно легко повышать показатель энергии с помощью силовых упражнений, но ситуация была такова, что в спецшколы класса «Б» отдавали ребят с пониженным потенциалом, которые даже десятого уровня не достигали, а то и вовсе болтались на первом-втором, как я когда-то. Таким для хорошей прокачки требовались инъекции. Энергия собиралась с иных с помощью особых устройств, а затем подавалась мелкими дозами в организм человека. Вначале это делалось под контролем специалистов, потом — самостоятельно.

Именно этим здесь и занимались. Насколько я слышал, задача заведения была прокачать всех курсантов минимум до десятого уровня.

После обеда были профильные уроки по теоретической энергетике. Офицер-преподаватель обещал уже скоро научить нас обращаться с силовыми костюмами и модуляционным оружием, но пока только читал лекции.

После занятий мы вернулись в казарму, настало время для самостоятельной подготовки к урокам. На этаже имелся специально отведённый для этого класс. Туда согнали всю нашу роту и не отпускали до самого ужина, разве что по нужде. Следил за нами младший унтер-офицер — заместитель командира одного из взводов. Он сидел перед нами за столом и смотрел какой-то фильм в планшете, заткнув одно ухо наушником.

Я не особо понимал смысл подобного мероприятия, ведь готовиться к занятиям можно и в своей комнате. Унтеры говорили, это для того, чтобы мы не спали. Первокурсникам даже прилечь нельзя было до отбоя.

После ужина, казалось, можно было отдохнуть, но нет. Старшина распределил дежурства. Мне выпала честь мыть полы в классе. Запрягли и обоих наших капралов, но что-то мне подсказывало, за них придётся поработать бестолковому увальню Михе.

Я уже заканчивал уборку, когда в класс вошли трое курсантов. Среди них был Макс Удав, второй же имел капральскую полоску на погоне.